Когда-то ему доводилось слышать о гравитационных экранах. Эксперименты с ними стоили безумно дорого и вообще-то, насколько знал Язон, были запрещены галактическими законами.
За убегающей шлюпкой он продолжал следить постоянно и, когда вынырнул снизу из облаков, показалось даже, что расстояние между ними сократилось. Язон, не в силах побороть разыгравшееся любопытство, повторил маневр с подъемом в заоблачную высь. Очевидно, в какой-то момент эта природная загадка представилась ему более важной, чем погоня. Он рискнул подняться еще чуть выше, вынужден был, исполнив «винт», перевернуть шлюпку и окончательно убедился, что под ним – да, уже не над ним, а именно под ним – достаточно большая и, безусловно, твердая масса. Сильное открытие.
Помнится, во второй день творения создал бог твердь и назвал ее небом. Не здесь ли проводил он свои эксперименты? Язон никогда не был верующим, но, как большой любитель древней литературы и истории, Священное Писание, случалось, почитывал. Целиком, конечно, ни разу не одолел, но уж что-что, а первую книгу Моисееву – книгу Бытия любил иногда цитировать почти дословно. Никак он не ожидал, что этот обветшалый текст окажется столь близок к жизни.
И вот, вторично напоровшись на невозможность подняться выше и вновь спускаясь в поисках новых маршрутов, он осознал, что удиравший от него поступал, в сущности, точно так же. Это наводило на мысль… которую Язон не успел додумать, потому что со шлюпки, намеренно подпускающей преследователя ближе, пришло сообщение, точнее вопрос:
– Будешь догонять, пока горючее не кончится?
– Буду догонять, – ответил Язон.
– Тогда я открою огонь, – последовала угроза.
– Из какого оружия? – поинтересовался Язон, жалея, что кодированный радиосигнал не способен передать его едкую иронию.
Универсальные малые шлюпки по определению не комплектовались встроенными пулеметами и прочей стрелковой техникой и могли быть оснащены разве что легко засекаемыми внешними навесными орудиями. Внешних орудий не было. Конечно, Язон не мог знать всего, тем более на такой странной планете. Но на этот раз он не ошибся. И все же ответ пришел совершенно неожиданный:
– Тогда я пойду на таран.
Ничего себе! Такое завидное упрямство способен проявить только истинный пиррянин, и Язон, еще не до конца уверенный в собственной догадке, радировал:
– Мета, это ты? На связи Язон.
И тут же обмен морзянкой прекратился.
– Язон, ты с ума сошел, зачем ты за мной гоняешься? – Из шлемофонов, лежавших на панели, послышался ее далекий нежный голос. – Ты надел шлемофоны? – добавила она.
– Я надел шлемофоны, – облегченно выдохнул Язон, подключая систему внешней связи к внутреннему звуковому контуру своего все еще наглухо законопаченного скафандра. – А зачем ты удирала от меня, Мета?
И тут они оба обнаружили, что сделали полное кольцо вокруг планеты. И пошли на снижение к тому же ангару, из которого начали полет.
Когда Мета достигла бокового прохода в стволе шахты, пневмопровод заработал вторично. Видимо, так уж была устроена местная автоматика, вот только воздушная струя унесла ее в противоположную от Язона сторону. Мета не столько вычислила, сколько почувствовала это, и едва она была предоставлена самой себе, как тут же попыталась сориентироваться. Обратный путь по пневмопроводу явно был заказан, хлопнувшая за спиной заслонка не имела никаких приспособлений, хоть отдаленно напоминающих о системе управления, и Мета за неимением других занятий принялась изучать огромный, ярко освещенный зал, в который ее забросили. Тысячи глазков и глазищ непонятной аппаратуры бессовестно изучали ее, поворачиваясь в гнездах широких панелей и выдвигаясь отовсюду на длинных телескопических трубках. В инстинктивном порыве Мета выдернула из крепления ближайшую трубу с объективом на конце и, вооружившись ею, как дубиной, ждала самого худшего. Ничего не случилось. Ремонтный робот-паучок поспешил из верхнего угла стены к месту неисправности, а уже через несколько секунд изучение объекта под именем Мета было закончено, всякое движение прекратилось, и даже свет как будто попритух. Мете сделалось стыдно за свое варварское поведение, и она тихонько пошла вдоль панелей и стендов в поисках выхода.
Дверь открылась перед нею сама собой, и длинный коридор приветливо встретил мягким освещением и золотистыми овальными табличками на пепельно-серых дверях: «Лаборатория № 11», «Лаборатория № 12» и так далее, неизвестно до какого номера, потому что возле двадцатой по счету двери с неожиданной надписью «Специальная лаборатория» Мета невольно остановилась. Должна же она была заглянуть хоть куда-то. Ведь она искала людей, а в коридоре было абсолютно пусто. К тому же ни одна из надписей не предупреждала о том, что посторонним вход воспрещен.
Пару раз стукнув костяшками пальцев ради приличия, Мета распахнула дверь.
Колбы, пробирки, разноцветные склянки, идеальная чистота на белых пластиковых столах – здесь явно работали химики. Правда, сейчас во всем объеме довольно просторного помещения находился лишь один ученый – высокий широкоплечий молодой человек приятной наружности. Он улыбнулся ей, вставая и расправляя плечи, белый халат, казалось, затрещал от его напрягшихся мышц. И Мета улыбнулась в ответ – ей всегда импонировали сильные мужчины.
– Проходите, – сказал он, – садитесь.
Садиться не хотелось. Зачем? Хотелось прежде всего выяснить, где она и с кем имеет дело. Мета подошла чуть ближе и растерянно проговорила:
– Простите, вы… то есть… я куда попала?
– Не волнуйтесь, – почти пропел молодой человек, еще более обворожительно улыбаясь. – Вы у меня в лаборатории. Все будет в порядке.
– Да у меня и так все в порядке, – уже несколько агрессивно заявила Мета. – Я просто…
– Нет, – мягко перебил красавец в белом халате. – Я вижу, вас что-то беспокоит. Но вы не волнуйтесь. Сядьте.
Он подошел к Мете почти вплотную и, еле-еле касаясь ладонями, положил руки ей на плечи. Другому она не позволила бы сделать такого, но этот химик обладал удивительным даром успокаивать. «Может, он и не химик вовсе, а врач?» – мелькнуло у Меты в голове.
– Успокойтесь, – повторил еще раз химик, похожий на врача. – У вас что-то не в порядке. Но вы мне очень нравитесь. Я хочу вас!
Переход был настолько внезапным, что даже пиррянская реакция не помогла Мете. То есть помогла, конечно, но она сломала «химику» руку уже после того, как его пальцы, сделавшись вмиг словно железными, стиснули ей плечи и сорвали скафандр вместе с нижним бельем. Причем пока сломанная правая рука качалась, изогнувшись совершенно немыслимым образом, левая продолжала сжимать плечо ничуть не слабее прежнего. И Мета, не успев удивиться, была просто вынуждена нанести врагу удар в лицо.
Странное это оказалось лицо. Кулак провалился в него, обдав все вокруг брызгами зеленоватой желеобразной массы.
Даже привыкшая ко всему пиррянка ощутила в такой момент приступ дурноты. Однако железная хватка наконец ослабла, и молодой человек, вернее, то, что от него осталось, рухнул на пол.
«Андроид», – догадалась Мета, но у нее раньше никогда не было опыта столь близкого общения с андроидами, и девушка, шокированная всем происшедшим, почла за лучшее выскочить в коридор, где сразу юркнула в первую же открытую дверь.
Первая попавшаяся дверь оказалась дверью оружейного склада. Некогда было думать над смыслом подобной случайности. Она быстро подыскала себе и новый скафандр класса высшей защиты, и с полдюжины разных пистолетов на все случаи жизни. Любимой пиррянской конструкции найти не удалось, но и то хорошо. Прежде чем снова выйти в коридор, Мета хорошенько обдумала, а не ловушка ли это, и без особого труда обнаружила запасный выход из помещения.
Но именно там ее и ждала засада. Что ж, они еще не знали, с кем имеют дело! Живых, то есть исправных врагов Мета после себя не оставляла. Прорываясь сквозь лабиринт переходов и залов и скорее интуитивно, чем логически, стараясь двигаться все время вперед и вправо, она встречала преграждающих ей путь роботов почти на каждом повороте. Некоторые были с оружием и пытались открывать ответный огонь, однако они начинали стрелять всякий раз уже в падении, и пули неизменно летели мимо. Мета рвалась к свободе, словно собака, ориентируясь на запах, да еще на какое-то не имеющее названия шестое чувство. У собак оно, кстати, тоже есть. А запах действительно менялся – в стерильно нейтральном воздухе все более отчетливо ощущалось присутствие озона, морских паров с тонким привкусом йода и едва уловимого за едким дымом разрывов аромата свежей зелени. Она была на верном пути и косила андроидов направо и налево, так что только зеленые брызги летели в стороны. Бой в узких коридорах, на лестницах и в лифтах был не в новинку Мете, а интуиция, как всегда, не обманула. Она нашла выход. Не совсем на улицу, но еще лучше – в большой ангар, где стояли две одинаковые универсальные космические шлюпки.
