– Вы знали, что ее нет?
– Ну, я… я видел, как она уходила.
– Что вы сделали, когда зашли в ее квартиру?
– Осмотрелся.
– Проверяли нанесенный урон?
– Да, сэр.
– Но к тому времени все уже было убрано, не так ли?
– Наверное. Да, сэр.
– Тогда зачем вы туда отправились?
– Чтобы проверить, убрали ли квартиру мисс Грейнджер.
– И пока вы находились там, мисс Грейнджер вернулась?
– Да, сэр.
– Вы дали ей знать, что находитесь в ее квартире?
– Нет, сэр.
– Что вы сделали?
– Когда я услышал, что она возвращается, я залез в шкаф.
– И оставались там?
– Да, сэр.
– Что сделала мисс Грейнджер?
– Она торопилась. Она быстро скинула одежду и приняла душ. Потом она встала перед зеркалом…
– Встала перед зеркалом? – переспросил Мейсон.
– Да, сэр.
– Значит, вы ее видели?
– Да, сэр. Я чуть-чуть приоткрыл дверцу шкафа.
– И видели все, что она делала?
– Да.
– Почему вы следили за мисс Грейнджер?
– Я понял, что попал в ловушку, и ждал возможности убежать.
– И вы наблюдали за мисс Грейнджер, стоявшей перед зеркалом, ожидая возможности убежать?
– Да.
– Во что она была одета?
– Она только что вышла из душа.
– То есть была в обнаженном виде?
– Я… наверное, сэр. Думаю, что так.
– Что значит «наверное»? Вы наблюдали за ней, не так ли?
– Ну, да.
– Она была одета?
– Нет, сэр.
– И вы подсматривали за ней только с единственной целью – найти благоприятную возможность убежать?
– Да, сэр.
– Тогда почему вы не покинули квартиру, пока она мылась в душе?
– Я… я тогда смутился.
– Я именно так и понял, – сухо заметил Мейсон.
– Я оказался в неловком положении…
– Если вы оказываетесь в неловком положении, вы смущаетесь?
– Естественно. Да, сэр.
– Сейчас вы чувствуете себя неловко?
– В некотором роде.
– Значит, вы смущаетесь?
– Я говорю правду, – заявил свидетель.
– У меня все, – сказал Мейсон.
Гамильтон Бергер вздохнул с облегчением.
– Это все, мистер Ричи, – повернулся он к свидетелю. – Вы можете покинуть место дачи показаний. Ваша честь, обвинение закончило представление своей версии.
– Минутку, – поднялся со своего стула Мейсон. – Я хочу задать несколько дополнительных вопросов ряду свидетелей, выставленных обвинением.
– Я возражаю! – закричал Гамильтон Бергер. – Защите уже была предоставлена возможность проведения перекрестного допроса каждого свидетеля.
– Но господину окружному прокурору была предоставлена возможность повторного вызова свидетеля Ричи для продолжения допроса, потому что в первый раз он не допросил мистера Ричи о разговоре между мисс Грейнджер и обвиняемой, – заметил судья.
– Это получилось потому, что мы оказались страшно удивлены, ваша честь, – объяснил Гамильтон Бергер.
– Как и защита, – заметил Мейсон. – Я считаю, что при сложившихся обстоятельствах я имею право задать несколько дополнительных вопросов мисс Грейнджер. У меня есть также вопросы к доктору Оберону.
– У нас нет возражений против дополнительных вопросов доктору Оберону, – заявил Гамильтон Бергер, – но мы категорически возражаем против продолжения допроса мисс Грейнджер.
– Если вы не возражаете против продолжения допроса доктора Оберона, то пусть он сейчас займет место дачи показаний, – постановил судья Моран. – А в дальнейшем суд примет решение по поводу допроса мисс Грейнджер.
– Нам необходимо несколько минут, чтобы снова вызвать доктора Оберона в зал суда, – сказал Гамильтон Бергер.
– Объявляется пятиминутный перерыв, – постановил судья Моран.
Не успел судья покинуть зал, как разгневанная Сьюзен Грейнджер вскочила со своего места и направилась вперед.
Гамильтон Бергер поспешил ей навстречу.
– Минутку, мисс Грейнджер, – попытался он ее остановить. – Давайте будем благоразумны.
– Вы хотели со мной поговорить, мисс Грейнджер? – громким голосом спросил Мейсон.
– Нет, нет, мисс Грейнджер! – воскликнул Бергер. – Вы – свидетельница со стороны обвинения. Мы предоставим вам все возможности, чтобы добраться до сути дела. Успокойтесь, пожалуйста.
Мейсон подошел ближе и заметил:
– Если господин окружной прокурор снова пригласит вас в свидетельскую ложу, мисс Грейнджер, и предоставит вам возможность рассказать, что случилось на самом деле, мне этого делать не придется, но в противном случае, если вы хотите защитить свою репутацию, я с радостью…
Путь Мейсону преградил полицейский.
Гамильтон Бергер взял Сьюзен Грейнджер под локоть и повел в комнату, где свидетели обычно дожидаются вызова в зал суда. На пути Мейсона оказался еще один полицейский.
Адвокат повернулся к Полу Дрейку и подмигнул ему, затем вернулся к столу, отведенному для защиты, рядом с которым стояла надзирательница, охраняющая обвиняемую.
Мейсон склонился к Элеоноре и прошептал ей на ухо:
– В чем дело? Почему Ричи находился у нее в квартире?
– Понятия не имею. Наверное, он в нее влюблен.
– Вы считаете, что он ревновал ее к Дугласу Хепнеру? – улыбнулся адвокат.
– Дуг не занимался любовью со Сьюзен Грейнджер, – уверенно ответила Элеонора. – Он пытался получить информацию. Он просто встречался с ней. И все.
– Это вы так считаете.
– Это говорил Дуг, а мне он не стал бы врать.
Мейсон повернулся к Дрейку и сказал:
– Пол, мне нужно, чтобы ты или кто-то из твоих людей наблюдал за выходом из комнаты для свидетелей. Бергер отвел туда Сьюзен Грейнджер. Мне необходимо знать, с каким выражение лица она выйдет – дружески велась беседа или нет.
– Посмотрю, что удастся сделать, – ответил детектив, – но к самой двери мне не подойти. Окружного прокурора охраняют несколько горилл, да и сам он сегодня не в лучшем настроении.
– Постарайся встать где-нибудь поблизости. Мне интересно, как они будут себя вести, станет ли Сьюзен Грейнджер улыбаться после разговора с Бергером или, наоборот, еще больше разозлится.
Дрейк кивнул и вышел из зала суда.
Через несколько минут доктор Оберон, с портфелем под мышкой, быстрым шагом вошел в зал. Бейлиф пригласил в зал присяжных, а следом за ними свое место занял судья.
– Где господин окружной прокурор? – спросил он.
Один из заместителей с беспокойством посмотрел в сторону комнаты для свидетелей.
– Господин окружной прокурор немного задерживается, – сказал заместитель, – но, насколько я понимаю, адвокат защиты собирался задать несколько дополнительных вопросов доктору Оберону. В отсутствие господина окружного прокурора я с моими коллегами будем представлять обвинение.
– Прекрасно, – кивнул судья Моран. – У вас нет никаких возражений против продолжения перекрестного допроса доктора Оберона?
– Никаких. Если защита желает допросить доктора по каким-то аспектам данных им показаний, мы готовы, по возможности, предложить нашу помощь.
– Спасибо, – поклонился Мейсон. – Я ценю ваше желание оказать мне содействие и надеюсь, что вы с таким же пониманием отнесетесь к прояснению ситуации с мисс Грейнджер.
– Насчет этого я не уверен, – пролепетал заместитель окружного прокурора, застигнутый врасплох. – Вам придется обсудить этот вопрос с окружным прокурором. Только мистер Бергер в состоянии решить это.
– Мы примем решение по данному аспекту несколько позднее, – заявил судья Моран с легкой улыбкой. – Продолжайте перекрестный допрос доктора Оберона, мистер Мейсон.
Адвокат повернулся к доктору Оберону:
– Если я вас правильно понял, доктор, вы утверждали, что причиной смерти Дугласа Хепнера послужила пуля тридцать восьмого калибра, выпущенная в голову жертве, не так ли?
– Да, сэр.
– Обследовали ли вы труп, чтобы выяснить, не способствовало ли еще что-нибудь наступлению смерти?
– Что вы имеете в виду? – не понял доктор.
– Взгляните, пожалуйста, на фотографию, сделанную во время вскрытия. На ней изображена правая рука усопшего. Обратите внимание на два маленьких пятнышка на ней.
