Пришлось отменить поездку Миньки на Урал с мастеровым людом и дружинниками. Не до того стало. Слишком много дел и забот. Одну Рязань, считай беззащитную совсем, подготовить к обороне – уже на месяцы задача. Ведь это хорошо, если половцы побоятся Пронск с Ряжском невзятыми оставить и будут штурмовать их до последнего, а если нет? Если они на города эти плюнут и сразу на Рязань двинутся – тогда что? Да, земляные высокие валы у нее оставались, равно как и ров, но хорошей защитой города, если нет стен, все это не назовешь.

Как ни ломал Константин голову, но без применения секретного оружия иного ответа на этот вопрос не находил. Пришлось ему, скрепя сердце, разрешить Миньке, но только тайно, под покровом ночи, и так, чтоб ни одна живая душа не видела, весь первый десяток отлитых и уже испытанных пушек из Ожска перевезти для защиты столицы. Держать их он распорядился в отдельном помещении до тех пор, пока крайняя необходимость использовать их не заставит, а вот места для их установки выбрать и подготовить надо заранее, никому ничего не говоря. Картечь тоже всю заранее заготовить и так же, как и порох, на порции отмерить, по зарядам, да за два-три дня до нападения не забыть их в мертвую кровь окунуть, чтобы любая царапина заражение вызвала смертельное.

Вот за такими мелочами весь день и прошел. Это они ведь только на первый взгляд пустяшными кажутся, а если призадуматься, то на их решение куда как больше времени уходит, чем на что-то глобальное. Да и нет в таких делах мелочей. Кажется только, что вот это – главное, а то и то – пустяк ерундовый. На деле же иная ерундовинка, вовремя не сделанная, таких бед наворотить может, что держись.

Разошлись друзья уже затемно. Но едва Константин их отпустил, как новое соображение в голову пришло. Подумал, поколебался малость, но, вздохнув, все-таки послал Епифана за воеводой. Тот еле догнал Вячеслава, который уже на коне сидел.

– И чего еще ты удумал, что так срочно с седла меня сорвал? – начал было возмущаться Вячеслав, зайдя в малую гридницу.

– С коня – не с бабы, – хмуро буркнул Константин. – Как слез, так и обратно вскарабкаешься. Да ты сядь, сядь, – махнул он ему рукой и огорошил: – А если все это – деза?

Воевода от таких слов не сел, а плюхнулся на лавку.

– Какая деза? – не понял он.

– Дезинформация, – пояснил князь.

– Костя, ты чего, перегрелся в своем тереме?! Это же тринадцатый век, а не суровые будни Великой Отечественной! Если бы Любомира вычислили, то его просто в петлю сунули бы, и всего делов. Ну, может, попытали бы малость, а потом все равно бы удавили. Никто про эту перевербовку и думать бы не стал, поверь мне.

– Я, кстати, о перевербовке и не думал, – вздохнул Константин. – Я о другом. Что если князья решили об истинных целях похода помалкивать, а всем своим пока говорить, что так, мол, и так – идем Литву бить и орденских немцев. А на самом деле они сразу на нас нацелились.

– Слушай, старик, я в географии, конечно, не силен. Знаю, что есть, там юг с севером и запад с востоком, вот и все. Нам, воякам тупым, много знаний ни к чему, а то голова опухнет и фуражка не налезет, но даже этих знаний вполне хватает, чтобы понять – где мы, а где эти дикие литвины с немцами. Мы же с ними в противоположных сторонах. По-твоему, ратники такие дубовые у них, что проглотят эту липу и не засмеются. Или будут брать Рязань и удивляться, что город этот почему-то совсем на Ригу не похож, так, что ли?

– Им под самый конец можно сказать. Не горит.

– Под какой такой конец? Когда все княжество наше, виноват, твое завоюют?

– Нет, чуть раньше, когда на Угре соберутся.

– То есть ты предлагаешь из-за своей идеи, которая на девяносто пять процентов является обычным плодом чрезмерной подозрительности, плавно переходящей в надвигающуюся шизофрению, все маневры и учения отменить. Я правильно понял? – возмущенно осведомился Вячеслав.

– Я предлагаю еще раз все взвесить и обсудить.

– Хорошо, – покладисто согласился воевода. – Давай вспомним, что посланец на словах сказал.

– Ну, что литвины совсем обнаглели и орденские немцы тоже. Какой раз уже на Полоцкую землю ходят, да и на Смоленск со Псковом, и никакого сладу с ними нет.

– Эти данные достоверны?

Константин пожал плечами:

– Вообще-то, да. Там действительно война затяжная – то эти паразиты на нас прутся, то мы на них. Короче, с переменным успехом. А в этом году еще и датский король Вальдемар II[57] должен высадиться в Прибалтике.

– Ему-то какого черта там понадобилось? – удивился Вячеслав. – Где Дания, а где Прибалтика?! Или у него, как у меня, большие проблемы с географией?

– Он идет по просьбе рижского епископа Альберта, – пояснил князь. – Помочь окрестить язычников – дело богоугодное. Хотя, конечно, это так, для отмазки. На самом деле у него задумка – все поморские земли под свою руку взять.

– И как долго он этим богоугодным делом будет заниматься? – деловито осведомился Вячеслав.

– Возьмет Ревель у эстов, то есть нынешних эстонцев, заложит там замок каменный и домой двинет. Когда точно – не знаю. Потом он еще будет грызться с Альбрехтом из-за Эстонии. Там у них спорные моменты возникнут насчет…

– Это уже детали, – прервал воевода. – Ну, хорошо. С врагами все ясно. А теперь освети мне действия русских князей в эти годы. Что там говорят твои историки?

Вячеслав важно заложил ногу за ногу, изобразив внимание на лице. Видя, как Константин растерянно чешет в затылке, поинтересовался невинно:

– Знания наружу выскребаешь?

– Я тебе компьютер, что ли? – проворчал Константин. – Погоди немного, может, что и всплывет на поверхность.

– Всплывает знаешь что? – не утерпел подпустить шпильку воевода, но, заметив, что друг начал злиться, сам же ответил: – Мед, конечно. А ты о чем подумал?

– О чем и ты… вначале, – буркнул князь, но тут же его лицо осветилось улыбкой. – Кажется, вспомнил. По-моему, у Соловьева говорилось, что новгородцы в эти годы несколько раз ходили в Ливонию. Вроде бы в этом году тоже. Кажется, под Венден, – неуверенно произнес он.

– Вроде или точно? – спросил Вячеслав.

– Вроде бы… Точно!.. – твердо ответил Константин. – Какой-то там успех имели, но Венден не взяли. Их полки простояли под городом и ушли обратно.

– А про полки из других княжеств ничего не говорилось у Соловьева? – продолжал выпытывать исторические данные воевода.

– Кажется, нет… – заколебался с ответом его друг.

– Кажется, – передразнил его Вячеслав, заметив назидательным тоном: – История, брат, она наука точная. Тут, сам видишь, всякие «может» да «кажется», «скорее всего» и «вроде бы» не подходят. Я, конечно, понимаю, что ты не компьютер, но я же про самое элементарное тебя спрашиваю, а ты и здесь ни в зуб ногой. У тебя чего по истории в зачетке стояло?

– Пятерка, – гордо ответил Константин.

– У меня тоже, – вздохнул Вячеслав и тут же вынес нелицеприятный приговор: – Раз оценки одинаковы, значит, и знания на одном уровне. Чего, спрашивается, я у тебя выпытать хочу, когда с тобой все ясно. Впрочем, с Прибалтикой тоже.

– И чего тебе с нею ясно?

– Все. Обстановка там сложная. Борьба идет с переменными успехами. Следовательно, какой вывод напрашивается?

– Какой?

– А такой, что, прежде чем на Рязань идти, народ решил свои тылы обезопасить, причем надежно, чтоб ни одна собака не тявкнула.

– Не складывается у тебя, – поморщился Константин. – При чем тут Мстислав Удатный со своим зятем, киевляне, а особенно черниговцы и новгород-северцы? У них-то тылы в порядке. А наш старый знакомый Ярослав и вовсе никаким боком тут не вписывается.

– Погоди, сейчас и это объясню, – задумался ненадолго Вячеслав. – Ага, значит, все это происходило примерно так. Все эти княжества просто согласились помочь. Вынужденная мера. Сам посуди, разве полоцкие князья оставят свои земли без прикрытия? Ни за что. То же самое остальные, чьи уделы с прибалтами граничат. Вот они и поставили условие – вначале давайте наши владения обезопасим, а уж потом мы с вами хоть на край света. Как тебе?