Да и кто станет покупать бесполезную дрянь за такие деньги? Всей Ксюхиной стипендии не хватило бы на эту покрытую бурыми пятнами древность. Хотя на ее взгляд этот гнутый гвоздь не стоил и пары кредитов. Но туристы из Ойкумены и падкие на моду имперские коммерсанты скупали древнее ржавье килограммами.

Нет, не место на улице эрла Георга бедной студентке. Но ведь можно и не покупать? Можно просто наслаждаться теплом и рассматривать таинственно сияющие нитки северного жемчуга, незатейливые белые туфельки стоимостью в десяток стипендий, совершенно непристойные обтягивающие шортики размером с носовой платок и… Ну, да! Иногда можно поглядывать на мускулистых парней в светлых рубашках и легких брюках – почему-то в такие теплые дни симпатичных ребят на улицах куда больше, чем обычно.

Но только незаметно, чтобы не слишком зазнавались. Еще вообразят невесть что.

Так что дочиста отмытые стекла витрин годились еще для одной цели. Они помогали намечать потенциальные жертвы будущего Ксюхиного обаяния. Нет, обаяние-то было как раз вполне нынешним, это жертвы были будущими. Бедняги, они еще ни о чем не подозревали.

Ксюха хихикнула, разглядывая одного такого несчастного в черных брюках и темно-серой рубашке. Правда, тот был скорее в Инкином вкусе: высокий, худощавый, да еще со светлыми волосами. Не слишком накачанный, но тоже ничего – жилистый, крепкий, коротко стриженый. «Красавчик! Жаль, Инки нету. Как он только не зажарился насмерть в темной одежде?»

Парень отлип от витрины на противоположной стороне улицы, лениво обернулся, покосился в сторону Ксюхи. Она случайно встретилась с ним глазами и чуть не умерла на месте.

Его взгляд был холоден как лед. Пристальный, оценивающий и… равнодушный, словно он держал ее в перекрестье прицела, раздумывая на досуге: нажать на курок прямо сейчас или подождать еще немного?

Мужчины никогда на нее так не смотрели. Ксюха едва удержалась от вскрика. Теплый летний день вдруг показался ей морозным, она испуганно отвернулась, сделала вид, что полностью увлечена витриной.

«Какие страшные глаза! Что он там делает?»

В прозрачном стекле отразилась темная фигура на противоположной стороне улицы. Она мазнула взглядом Ксюхину спину и, как ни в чем не бывало, принялась изучать выставленные на уличный прилавок уцененные товары. Сверху нависала размалеванная вывеска: «Распродажа – 30%».

Ксюху скидки совсем не привлекали. Внутри у нее все дрожало, по спине поползли мурашки, губы вдруг стали совсем сухими. Она наклонила голову к самому стеклу, почти вжалась в него, словно ее заинтересовал какой-то товар и она разглядывает ценники. День потускнел. Гулять по городу расхотелось совершенно. Казалось бы – с чего? Ну, взгляд и взгляд… Мало ли, какие у человека проблемы, вот и зыркает по сторонам как герой вчерашнего сериала, похоронивший ойкуменского дядюшку и обнаруживший, что стал наследником всего лишь кучи неоплаченных счетов.

Но нет… Не так все просто. Ксюха припомнила, что эту фигуру она уже видела раньше. Час назад, когда только сворачивала с проспекта Независимости к магазинчикам и узким улочкам центра города.

«Или то был не он? Перестань себя накручивать! А то в миг станешь параноиком!»

Нарочито медленной походкой Ксюха пошла вниз по улице. Пусть думает, что она ничего не заметила. Краешком глаза она увидела, как светловолосый красавец направился следом. Он шел медленно, чтобы не обогнать, лениво помахивая свернутым журналом.

На углу, где сходились улицы эрла Георга и Таллерская, он остановился, прикурил сигарету и прислонился к стене.

Ксюха быстро свернула в проулок, спряталась в узкую нишу между двумя домами и замерла. Никто не появлялся. И через две минуты, и через три, и даже через пять… Она вздохнула с облегчением. Нет, показалось. И вовсе не следит за ней тот парень в черном, просто гуляет себе, наслаждается, как и она, отличной погодой.

На радостях Ксюха купила себе мороженого и пошла по Таллерской, осторожно обкусывая эскимо. Свернула в переулок Реформаторов и принялась рассматривать дома. Давно она тут не была. Дома блестели яркой медью крыш, окна заменили на новые, даже кирпичную кладку подновили. Рыжий кирпич еще не потемнел от дождей, сразу заметно, например, что вон в том доме с кофейней переделали чуть ли не весь фасад.

Да, все же ремонт, не так давно затеянный мэрией, оказался не так плох. Надо будет сходить сюда с Инкой. Взять фотоаппарат и сделать десяток-другой снимков. Будет что послать родителям…

И с этими мыслями Ксюха свернула за угол и на полном ходу врезалась в какого-то парня!

Тот выругался.

– Какого ‹…›! Под ноги смотри! – рявкнул он.

Обернулся к ней, посмотрел внимательно и умолк.

– Я… – пробормотала Ксюха. Ей было неловко.

Парень разглядывал ее с каким-то нехорошим интересом. Она не осталась в долгу и тоже уставилась на него во все глаза.

Одет он был в черные брюки и болотного цвета плотную рубашку, которая совершенно не подходила к цвету его волос. Крепкий парень, чуть выше Ксюхи, плотный такой. Шатен.

А взгляд у него… Холодный. И с каждой секундой – все холоднее.

Нехороший такой взгляд.

Прямо как у того блондина.

Ксюха машинально обернулась. В полусотне метров подпирал стену давешний красавчик. Он похлопывал свернутым журналом по ладони и брезгливо рассматривал ближнюю кафешку с вывеской: «Айриш хаус. Для истинных ценителей кофе». Видно, цены чем-то его не устраивали. То ли слишком большие, то ли слишком маленькие.

Все это она отметила мгновенно и тут же обернулась к шатену.

Тот бросил быстрый взгляд ей за спину и хмыкнул:

– Извини, подруга. Вырвалось. Давай зайдем в кофейню и по чашечке? За знакомство, так сказать.

Ксюха кивнула на вход в «Айриш хаус».

– Туда что ли?

– Ну да. Классная точка, там даже «черный» бальзам можно заказать. Кофе с меня! Да и бальзам тоже, – он засмеялся.

Но холодный взгляд никак не вязался с его словами. Он давил на Ксюху как тяжеленная ледяная глыба.

Она покачала головой.

– Извини, не хочу!

– Эй, не спеши… – темноволосый крепыш протянул к ней руку. – Не обижайся, случайно вырвалось.

– Некогда! – вывернулась девушка и побежала вниз по улице. – В другой раз!

– Ты куда?! Я же извинился!

Но Ксюха убежала уже довольно далеко. Минут через пять она остановилась – мало радости бегать по такой жаре. Огляделась и обнаружила, что забралась в самое сердце старого города, почти к самой крепостице, в которой когда-то обитали Лотцы – сиятельные графья Североморья.

Девушка качнула головой. Вот ведь! Кому расскажешь – засмеют. Бегает по городу неизвестно от кого. Причем, в центре, где криминал старается не светиться. Блюдет, по договоренности с полицией, городские интересы. Ну, а в ответ столичные дорожные копы не слишком шерстят подозрительные фуры. Ведь если туристы из Ойкумены, в последние годы хлынувшие потоком в Североморск, решат что в городе небезопасно – пересохнет золотой ручеек.

Не так велик этот ручеек по сравнению с девятым валом средств от транзита имперских грузов, однако слишком много денег не бывает. Вот и порешили: центр – для туристов. Чтоб никакой стрельбы, вроде той, в Балтийске, где погиб ни в чем не повинный Богдан Владиленович.

Старый центр считался самым безопасным местом в городе – куда там окраинным «кукурузным полям» пятиэтажек или маленьким приграничным городкам, откуда «скорая» каждый день вывозила трупы, а вездесущие телевизионщики – сюжеты для криминальной хроники.

Здесь, в Ольденбурге безопасно.

Так чего ж она, дуреха, испугалась?

А вот того!

Странные взгляды были, что у красавчика-блондина, что у крепыша. Очень странные. Причем – абсолютно одинаковые. Ледяные, равнодушные, но при этом еще и заинтересованные. Как такое может быть, Ксюха раньше даже представить себе не могла. Однако ж вот, довелось увидеть. Хорошо хоть, сбежала от этих сумасшедших недоумков! Наркоманы, небось, нанюхались какой-нибудь дряни, вот и потянуло на подвиги.