Адриан не сводил глаз с собеседника, пытаясь проследить, как тот воспримет его слова.

Рот Ромни сложился в недовольную гримасу.

– Вы что же, не видите, почему они отвергают самый очевидный способ действий? Почему не вызывают шерифа или полицейских? Да ведь Селвуд стоит на своем: это, мол, настоящий призрак. И, по чести говоря, отчасти его можно понять. – Ромни ухмыльнулся. – Вы уже тоже повидали явление? Черт его знает, что за штука: светится, плывет по воздуху над аллеей, а потом взмывает вверх и исчезает в кронах деревьев. Вполне убедительно, чтобы любого заставить поверить.

– Любого, но не вас?

Ромни снова нахмурился.

– При дневном свете – нет. А вот ночью… – он покачал головой.

– Ночью, – заметил Адриан, – все фокусы удаются лучше.

Ромни разразился коротким смешком.

– Вот точно как сейчас. Я же видел, как некто движется там, за кустами. Это были вы?

– Я просто шел по вашему следу.

Ромни кивнул.

– Из-за подобных происшествий я уже перестал доверять здравому смыслу. Я что-то видел, а вы – нет. Будь это какой-нибудь браконьер или жулик, мы должны были бы заметить его оба.

– Но ваш совет все-таки остается в силе? Надо обратиться в полицию?

– Осторожность не повредит, знаете, осторожность не повредит. Так или иначе, у них теперь появились вы, чтобы разобраться, что к чему в этой чертовщине. Во всяком случае, вряд ли призрак прикончит вас, когда вы спите.

– Если это призрак, – спросил Адриан, – то есть ли у вас какие-нибудь соображения насчет того, почему он никогда никого не беспокоил раньше? Насколько я понимаю, школа работает более тридцати лет, а люди жили в доме несколько столетий!

Ромни поскреб подбородок.

– Может быть, его растревожила какая-нибудь из молодых леди – все эти визги, и гам, и суматоха. Ну, ладно, – он взглянул на небо. – Теплее не становится, верно? Сейчас самое милое дело – пойти сыграть в пикет с Селвудом. Рад был с вами познакомиться; хорошо, что вы осмотрелись вокруг. Дамы должны чувствовать, что в доме присутствует надежный заступник.

Коротко кивнув, мистер Ромни зашагал к парадному подъезду особняка.

Адриан наблюдая за удаляющейся фигурой, испытывая некоторое недовольство. Он сам не мог бы точно сказать, какое впечатление произвел на него мистер Ромни. Светский человек, спортсмен – судя по множеству пелерин и уверенной осанке. И тем не менее, когда Адриан приблизился к нему, он выглядел настороженным или даже почти испуганным.

Не мог Адриан и решить, действительно ли Ромни верит в привидения. Конечно, он осторожен по натуре, сам возвестил: «осторожность не повредит». О присутствии человека из духовного сословия отозвался с некоторым оттенком пренебрежения; предпочитает призвать на помощь мирскую власть. Или он готов приветствовать любую защиту, с какой бы стороны она ни исходила? Мужество, похоже, не относилось к числу сильных сторон его натуры.

Все еще во власти этих мыслей, Адриан повернул назад, по направлению к своему временному жилищу и к теплому камину, ожидавшему его. Однако не успел он сделать нескольких шагов, как сзади его окликнули. Он оглянулся и на парадном крыльце особняка увидел на светлом фоне открытой двери фигуры двух мужчин.

– Карстейрс! – звал мистер Джордж Селвуд, спускаясь по невысоким ступенькам и жестами подзывая его. – Заходите в дом, дружище, заходите! Вы просто обязаны пропустить глоточек, чтобы согреться!

Адриан прошел половину расстояния, отделявшего его от дома. Даже отсюда он различал густой аромат духов, плотно въевшийся в этого щеголя или, возможно, в красновато-коричневый бархатный сюртук, который тот носил. Пуговицы этого сюртука отсвечивали в лучах луны, пока Селвуд семенил по снегу.

– Благодарю вас, – откликнулся Адриан, – но я должен вернуться в Дауэр-Хаус.

– В Дауэр-Хаус… ну конечно. – Селвуд окинул взглядом дорогу и поежился. – Просто не могу выразить, как я рад, что вы находитесь там и можете присматривать за ними. Дьявольщина какая-то; все эти особы женского пола и при них только старик Моффет во всем доме. Я знаю, добросовестности ему не занимать, но ума не приложу, какая от него может быть польза в нынешних наших делах.

Позади Селвуда подал голос сквайр:

– Все упорствуешь? Уверяешь, что это именно дело для церкви, так?

Селвуд круто обернулся.

– А кто еще может утихомирить привидение? Беспомощные невинные женщины? – Он передернул плечами. – Насколько же лучше подходит для этой миссии человек вроде мистера Карстейрса, посвятившего себя своему высокому призванию! Вы же докопаетесь до сути, правда? Вы сможете справиться с этим несчастным беспокойным призраком ради них?

– Если такая необходимость возникнет, – заверил его Адриан, должным образом сформулировав ответ.

Селвуд кивнул, хотя морщины на его лице не разгладились, а когда он заговорил, в голосе сквозило отчаяние:

– С этим нужно покончить.

– Разумеется; затем я сюда и приехал.

– Нельзя допустить, чтобы школа прекратила свое существование, – продолжал Селвуд, как будто не слышал слов Адриана. – Бедные мои кузины, они трудились, как пчелки… и чтобы все пошло прахом…

Ромни усмехнулся:

– Не говоря уже о твоем собственном доходе.

Селвуд жестом отмел эту бестактность.

– Они не должны лишиться своей школы. Вы об этом позаботитесь, верно? – Его голос зазвучал громче, и в нем еще более явственно прозвучала нотка беспокойства. – Они будут с вами в безопасности?

Адриан потер подбородок.

– Я не думаю, что им что-нибудь всерьез угрожает – по крайней мере, в смысле физической безопасности – если речь идет просто о привидении.

Селвуд облизнул губы.

– Никто ничего наперед сказать не может. Но обещайте мне, что удержите моих кузин от всяких неосмотрительных поступков.

– Чепуха! – Ромни хлопнул друга по плечу. – Ты скоро совсем застращаешь мистера Карстейрса.

Адриан одарил их своей самой умиротворяющей улыбкой.

– Не беспокойтесь. Меня не так уж легко застращать.

– Вот молодец! – провозгласил Ромни. Селвуд снова обратился к Адриану.

– Но ведь и вам не стоит рисковать сверх необходимости, правда? Они – ну, мои кузины, вы понимаете, – были бы в отчаянии, если бы что-нибудь приключилось с вами. Они бы винили во всем себя.

– Этого можете не опасаться, – успокоил его Адриан. – Я приехал сюда не затем, чтобы пострадать от какого-то призрака. – Последнее слово он произнес с заметным ударением.

Ромни разглядывал его, словно слегка забавляясь; Селвуд явно испытывал облегчение. Адриан пожелал им доброй ночи и пустился в обратный путь, к пансиону. Он шел не торопясь; ему нужно было время, чтобы обдумать этот разговор, прежде чем на него обрушится шум и гвалт, неизбежный в собрании благородных девиц.

На первый взгляд, Ромни придерживался практической точки зрения на проблемы сестер Селвуд: он порицал человеческую злонамеренность, выражал озабоченность и проявил готовность действовать. Вряд ли можно было требовать большего от деревенского сквайра. Зато Селвуд продемонстрировал изощренный вкус заправского денди и стремление уклониться от всякого участия в деле. Похоже было на то, что он предпочитает переложить всю ответственность за прискорбные события на обитателей потустороннего мира, хотя и содрогается при мысли о таком повороте дел.

Если, конечно, каждому из них можно доверять. А вот на этот счет Адриан пока не составил определенного мнения.

Приглушенные звуки немелодичного пения и резкие аккорды фортепиано разрывали тишину ночи, когда Адриан приближался к фасаду школы. Он заколебался, а потом предпочел обогнуть здание и проникнуть в дом с тыла. Ему не хотелось встречаться ни с одной из юных леди.

Когда Адриан вошел, Моффет чистил сапоги. Подняв глаза, он спросил:

– Все в порядке, сэр?

– Надеюсь, что да.

Адриан пожелал ему спокойной ночи и направился к лестнице.

Мягкий голос Дафны, которая звала его, заставил Адриана замереть на месте. Повернувшись на этот звук, он увидел, что она приближается к нему. На ней было простое серое платье с высоким воротничком; зеленая лента, скрепляющая воротник, удивительно подходила к цвету ее глаз. Единственная оборка украшала низ платья; этот наряд, как заметил Адриан, был делом рук не слишком искусной мастерицы. Его старшая сестра служила помощницей у модной портнихи долгие годы – годы, когда они едва сводили концы с концами… до того, как в их жизнь вошел герцог Галлифорд. Так вот, в те времена он многое узнал о женских тряпках. Только элегантность осанки и манер Дафны не позволяли ей производить впечатление дурно одетой женщины.