– Ваша светлость, – поклонился Льешо даме, которая некогда обнаружила его на Жемчужном острове и обучила стрельбе из лука.

На ней были одежды из белой, зеленой и голубой ткани. Прозрачные складки сливались в темную акварель Императорских Водных Садов.

– Сиен-Ma, – наклонила она голову и положила в чашку еще одну жемчужину, точно такую же, как он получил в заливе от Льека.

Сиен-Ma. Одна из семи смертных богов – богиня войны. Льешо бросило в дрожь.

– Кван-ти, – трепетно поклонился Льешо второй женщине, одетой в серебряное платье со стальными искорками в волосах.

Кван-ти уже предстала как королева-дракон, была ли она к тому же богиней?

– Дракон Жемчужного Залива, – представилась она с печальной улыбкой. – Боюсь, ты уже получил мой дар. Его забрал для тебя лукавый дух, когда меня не было.

Жемчужина Льека. Льешо покраснел. Третью женщину, одетую в золото, он недавно видел выходящей из пасти Дракона Золотой Реки.

– Мара?

– Да, я Мара, – сказал она, – претендентка. Стремлюсь к тому, чтобы стать восьмой.

Она тоже опустила черную жемчужину в нефритовую чашку.

– С прихода гарнов в Фибию ворота рая закрыты для нас. Мы не можем вернуться, чтобы служить нашей богине, как того требует долг. Она приходит к нам только во сне.

Сиен-Ma, ее светлость, показала рукой на жемчужины:

– Это все, что мы смогли сохранить из самого драгоценного украшения богини – нитки жемчуга, называемого ожерельем ночи. Богиня тоскует по нему день за днем, так как ночь покинула рай.

– Моря плачут, – сказала Дракон Жемчужного Залива. – Богиня не приходит. Открой врата. Верни земле и небу равновесие.

Двери рая, высоко в горах над Кунголом.

– Клянусь, что выполню вашу просьбу, – проговорил Льешо.

Мара одарила его материнской улыбкой.

– С тобой моя дочь. Карина готова отправиться в путь.

Льешо промолчал, испугавшись, что они заметят, как заколотилось его сердце. Император выручил его:

– Тебе и твоим друзьям будет выделена форма, когда приготовитесь к отбытию. А теперь поспи. Стражники отведут тебя в комнату, друзья разместятся неподалеку, я распорядился.

У Льешо остался еще один вопрос. Присутствие мастера Дена казалось жизненно важным для продолжения пути. Спрашивать не пришлось. Ден достал листок бумаги, который Льешо тотчас узнал: он видел его в руках генерала Шу, когда они встретились в Императорском Водном Саду.

– Необычная просьба к богу-мошеннику.

Он вернул листок императору.

– Врата рая закрыты для всех, мастер Чи-Чу, – сказал Шу, – а не только для нас, смертных.

– Ты всегда был смышленым мальчиком, – благосклонно улыбнулся императору бог прачечной, слез и смеха. – Я сделаю все возможное, чтобы этот юноша остался целым и невредимым, но даже богам неведомо будущее.

Император поклонился богу-мошеннику и женщинам, выходящим из комнаты.

– Ну, Льешо, что думаешь? – спросил мастер Ден.

Юный принц ответил, как обычно отвечает ученик своему учителю, – с поклоном и улыбкой:

– Поход начался. Мы отправляемся домой.

Шокар за его спиной промолчал.