– Верно, – согласился Хабиба и поспешно перевел фразу Льешо изящными оборотами.

– А если Ападиша не поверит нам?

Хабиба пожал плечами.

– Наверное, вас прикажут забить камнями или обезглавить. Я огорчусь, если дело повернется против нас, но меня хватит удар, если ты останешься посмотреть, как твой приговор приведут в исполнение.

Маг ожидал, что Льешо перекинется в тотемное животное и в образе оленя отправится в мир сновидений, чтобы избегнуть смертельной опасности… Его друзья умрут, но сам он останется жить, чтобы вести вперед армии Шу, ждущие у границ Страны Лугов.

– Если верить призраку Льека, мне нужны все братья, не только те, которым легче всего сохранить жизнь, – предупредил Льешо.

Менар значит не меньше, чем сам фибский король, хотя какая польза от слепого поэта в битве, Льешо еще не совсем понимал. Но в любом случае он не подставит брата. То, что он не учитывал в своих планах, неизменно щелкало его по носу в самый неподходящий момент. Впрочем, это не единственная и даже не самая главная причина…

Однако Льешо не собирался ввязываться с Хабибой в спор по поводу семейных отношений. Или того хуже, говорить с ним о любви к братьям.

Советники Ападиши опустили важную деталь, но Льешо понял намек:

– Ападиша видит сны…

Хабиба моргнул в знак того, что заметил скрытый смысл простого предложения. Он не стал переводить, чем подтвердил догадку Льешо.

Ападиша путешествует во сне, или пророческие видения мучают его также, как и Льюку. В последнем случае вопрос о правдивости не возникнет.

Льешо очень надеялся, что видения не свели Ападишу с ума.

– Что ж, пойдемте, – произнес мастер Нумеролог. Льешо не понял слов, но жест говорил сам за себя. Вперед вышел какой-то ученик и взял Менара под локоть.

Все выстроились так, как это положено по дипломатическому протоколу.

Первыми выступали два директора магических наук, которые представят пророка и его предсказание; за ними – Льешо и Менар, еще дальше – Хабиба, мастер Ден и Дракон Моря Мармер. Замыкали шествие остальные учителя и их ученики. Воины отряда Льешо расположились по бокам от поспешно созданной колонны.

Процессия из двухсот душ двинулась к внутренней двери, которую охраняли две женщины в доспехах. У каждой было длинное копье в одной руке и меч – в другой.

– Входить запрещено, – сказала та стражница, что стояла справа.

– Мы прибыли по велению Ападиши, – низко поклонилась мастер Астролог. – Ты рискуешь жизнью, задерживая нас.

Похоже, это был традиционный обмен фразами. Стражница не обиделась, хотя и смерила процессию оценивающим взглядом, хорошо знакомым отряду Льешо.

Заметив его друзей, женщина приняла боевую стойку.

– Никто не смеет представать перед Ападишей во всеоружии, – заявила она. – Ни один воин не пройдет через эту дверь.

– Конечно.

Во Дворце Солнца действовало похожее правило. Оно не остановило гарнских налетчиков. Но кто знает, сколько иноземных шпионов могло всадить нож меж ребер отца, если бы не стража?

Льешо не стал возмущаться. Он снял ножны с пояса и копье со спины, вложил то и другое в руку Каду.

– Останетесь здесь, – сказал Льешо. – Но будьте наготове.

Он не хотел, чтобы их убили, если ситуация по ту сторону двери выйдет из-под контроля.

Каду отсалютовала и низко поклонилась: приказ не вызвал ни приязни, ни удивления. Как ученица отца, она могла бы войти с остальными студентами школы, но мешали положение в отряде и оружие.

Девушка присоединилась к остальным воинам. Льешо вернулся на свое место. Стражница ударила в огромный гонг. По залу разнеслось эхо, и дверь отворилась.

Принц ожидал увидеть какое-нибудь помещение, однако перед ними раскинулись новые сады. На этот раз внутренний дворик окружали просторные павильоны с толстыми круглыми башнями, которые Льешо заметил еще раньше. На пересечении дюжины тропинок бил фонтан. Мощеные дорожки петляли между финиковыми деревьями и высокими папоротниками. По белым решеткам вились лозы с большими красными цветами, испускавшими головокружительный аромат.

Процессия медленно прошла мимо фонтана и приблизилась к еще одним дверям. Они были в три раза выше Льешо и в четыре раза шире любой нормальной двери. Золотую поверхность покрывали изящные цветы и переплетения лоз.

– Диван Великого Ападиши Понтия и всех окрестных земель Битинии и Моря Мармер, которое омывает его земли на востоке, – сказала мастер Астролог.

Она гордо улыбнулась, титулуя владения Ападиши. Дракон Моря Мармер ощетинился при упоминании его собственного мира в числе собственности Ападиши, однако не стал возражать вслух. По блеску в его глазах Льешо догадался, что данный вопрос еще потребует обсуждения. Но пока дракон хранил молчание, а двери перед ними блестели, будто само солнце горело во славу Великого Ападиши.

– Это листовое золото, – прошептал Хабиба на ухо Льешо.

Да, правильно… Ремесленники вбили тонкие листы золота в основной материал двери, придав ей только блеск драгоценного металла, но не его цену или вес. Дверь из чистого золота невозможно сдвинуть с места, даже если бы Ападиша пожелал бы продемонстрировать таким манером свое богатство. Подобная роскошь говорила сама за себя. Понтий был не только средоточием магических знаний. В нем находили последнее пристанище товары с запада.

Мастер Нумеролог остановился перед массивными дверьми и дернул за толстую шелковую веревку, позвонив в узкий колокол. Двери начали медленно открываться наружу. Из чего бы они ни состояли, тяжестью их не обделили. Три раба с каждой стороны налегали на толстые перекладины: на плечах людей перекатывались мускулы, а на шеях выступали вены. Постепенно двери отворились.

Маги двинулись вперед.

Правитель провинции Гайнм скорее всего позаимствовал идею по отделке помещений именно здесь, в Диване Великого Ападиши Понтия. Стены повсюду блестели миллионами кусочков стекла, которые собирались в такие же цветы и лозы, что украшали входные двери. Золотая фольга покрывала украшения из листьев на потолке, который превращался в громадный купол-луковицу, который возвышался над городом. Украдкой взглянув вверх, Льешо заметил на этом куполе сложную геометрическую фигуру из ярко раскрашенных плиток. Кусочки цветного стекла пропускали свет по всей окружности.

Сам Диван размещался в таком большом зале, что две сотни учеников магической школы, стоя в ряд за вырезанной вручную ширмой справа от двери, казалось, совсем не мешали пройти. За похожей ширмой слева от золотой двери оркестр юных мальчиков извлекал из своих инструментов странную диссонирующую музыку.

Мастера провели Льешо, Менара и скромную компанию советников вперед: все ученики школы магии остался позади.

Фибский принц и его спутники подошли к подножию роскошно украшенного помоста, расположенного посередине зала. На низкой тахте полулежал какой-то человек.

– Здравия и долгой жизни! – провозгласила мастер Астролог.

Она упала на колени и коснулась лбом пола. Мастер Нумеролог почтил султана точно так же. Их примеру последовали все остальные мудрецы. Льешо с товарищами склонили головы, но на колени падать не стали. Менара от неловкой обязанности избавила слепота. А остальные либо представляли своих повелителей, либо сами были монархами и ничем не уступали Великому Ападише.

Не отрывая лба от пола, мастер Астролог стала называть гостей:

– Мой господин, Великий Ападиша Понтия и всех окрестных земель и вод, подчиненных милостью Отца и Меча Дочери, я привела тебе слепого пророка и короля-изгнанника, который утверждает, что он и есть спаситель, объявленный в предсказании…

К счастью, старушке не хватило воздуха, и им не пришлось выслушивать, как она называет Ападишу владельцем всех окрестных земель вплоть до Жемчужного острова. Однако Льешо заинтересовало упоминание о Мече Дочери. Он в первый раз слышал о военном аспекте веры в Отца и Дочь.

Принц вдруг подумал, а насколько дружелюбная ему попалась аудитория, и как серьезно относился Ападиша к притязаниям на владения соседей.