— Скажем так, ты возник не просто по совпадению непредсказуемых случайностей. Но тут мы приближаемся уже к такой запредельной для нашего понимания игре поистине космических сил, что даже я ощущаю желание отступить перед ними.

Лотар посмотрел на Сухмета насмешливо. Он не понимал, что скрывается за этой восточной велеречивостью — боязнь затронуть космические силы природы или нежелание объяснять сложные и деликатные предметы не сведущему в космогонии профану.

— Значит, у меня нет возможности встретиться с Нахабом?

— Ты понял правильно, господин, — кивнул Сухмет.

— Потому что он живёт в летающем замке, куда я не смогу проникнуть, а сам Нахаб оттуда не выходит, потому что замуровал единственный подпространственный переход, по которому сам вошёл в этот замок?

— Вот именно, — отозвался старый восточник. Лотар улыбнулся и подвинул к себе чашу с разбавленным яблочным сидром, показывая, что сыт.

— Это я всё и сам вычитал в твоих книгах, Сухмет. И это было бы правдой, если бы я своими глазами не видел, как архидемон, по крайней мере, один раз вышел из своего замка.

— Когда? — спросил Рубос.

— Когда отдавал приказ цахорам убить меня. Если ты помнишь, он собрал их в храме птицы Сроф в Поднебесной, и это доказывает, что вход в его летающий и якобы неприступный замок всё-таки существует.

— Это ничего не значит, — громко сказал Рубос и стал навёрстывать упущенное, громко стуча ножом о тарелку. — Это могли быть и эфирные эманации.

Сухмет, вознамерившийся было сжевать кусочек яблока, подавился. Лотар посмотрел на Рубоса, и морщинок в уголках его глаз стало больше.

— Ты в этом уверен?

Рубос перестал жевать и кинул косой взгляд на Сухмета.

— А что? Разве такого не бывает? Сухмет уже вытер случайную слезу и проглотил-таки злосчастный кусок яблока.

— Ты просто хотел сказать, что это могли быть фантомы. Дело в том, Рубос, что эфирная эманация, конечно, бывает, но это что-то такое сложное, что даже я затрудняюсь представить себе.

— Почему? — спросил Рубос.

Среди присутствующих он был, кажется, единственным, кто никогда не пытался обучиться даже азам магии.

— Эфирные сущности — эманации чего-то более плотного, — сдержанно пояснил Ди, — и не могут иметь своих эманаций, как зеркало не способно ничего отразить без исходного предмета.

— Это всё детали. Главное, что вы меня поняли. Обстановка за столом немного разрядилась. Исчезло предубеждение против затеи Лотара, исчезла напряжённость, каждый был внутренне готов хотя бы теоретически рассмотреть проблему. Лотар кивнул:

— Мы поняли тебя, Рубос. — Он подумал, помешал сидр в кружке, отставил в сторону. — Можно мне вишнёвого компота? (Стак сорвался с места, словно пущенная стрела). Только это не были какие-то эманации. Я видел телесное воплощение живых существ, даже я такое чувствую.

Сухмет горестно вздохнул, вытер руки от яблочного сока. Рубос с удивлением понял, что обед в этом доме подошёл к концу. Он поневоле подумал, что с дороги у него ещё кое-что осталось в продуктовом сундучке, и решил больше не раздражать хозяев. Да, очень всё тут изменилось за последние два-три года, и ведь он тут бывал, но как-то наездами, и только сейчас почувствовал все изменения.

— Да, они были живыми, — согласился Ди. — И это загадка.

— Ну вот. Значит, вход есть, как есть и возможность попасть туда. Нужно думать, читать. Вот и думайте, — очень мягко сказал Лотар. — Кстати, Ди, где именно находилась голова Сроф, когда ты сделал свою потрясающую запись?

— У нас в столице Поднебесной есть несколько храмов, которые относятся, так сказать, к малопочитаемым культам. Один из них посвящён Сроф. — Он подумал, но не над вопросом, а над тем, что за ним стояло, и добавил: — Нет, это нам ничего не даст. Если он даже свой дом таскает, как улитка, то вполне может никогда не появляться в таком месте второй раз.

Сухмет кивнул и не без гордости посмотрел на них. В последнее время он очень привязался к Ди и не собирался это скрывать.

— Да, пожалуй, — согласился Лотар, принимая из рук Мало компот.

Она появилась вместе со Стаком, судя по всему, ей стало получше, по крайней мере, бледность исчезла. Зато появилась некая отстранённость, и неизвестно, что было хуже.

Года три назад Мало призналась ему в любви и стала его подругой. Через пару месяцев она попросила его жениться на ней, но Лотар отказался. Наверное, потому, что к тому времени уже решил во что бы то ни стало добраться до архидемона и простодушно полагал, что, исполняя свой план, испортит жизнь девушке. Если бы он лучше понимал природу женской любви, то довёл бы ситуацию до логического завершения.

Потом, когда его тренировки сделались совершенно неистовыми, её отношение к Желтоголовому немного поостыло, и она снова вернулась в девичью казарму, но старалась всегда находиться где-нибудь поблизости. И Лотар был ей за это благодарен.

Его вывел из задумчивости голос Сухмета:

— Вообще-то, господин мой, у нас есть ещё одна проблема. До сих пор я о ней ни разу не заикался, но сейчас поговорить об этом необходимо. Видишь ли, после того как Ди не без твоей помощи избежал нападения Киноза, путешествия по всему Западному континенту и побережью остальных континентов каждый раз контролируются особо.

Лицо Лотара осталось спокойным, лишь стало чуть более бесстрастным, чем мгновение назад. Рубос, жуя что-то, спросил:

— Что это значит, Сухмет?

— Это значит, почтенный Рубос, если в ком-то или в чём-то накапливается аура дальнего странствия, имеющая характерный зелёный цвет, этот человек, животное или предмет вызывает повышенное внимание соглядатаев нашего врага. Проводится расследование, и результаты уходят наверх.

— Куда?

— Вверх по иерархической цепочке. К существам или сущностям, которые принимают решения.

— Но пару раз я плавал на Северный континент, ходили на дела и другие орденцы, — чуть растерянно проговорил Стак. — И никто ничего не заметил.

Сухмет вздохнул. Ему было трудно говорить с немагом.

— И каждый раз вами занимались соглядатаи врага. К счастью, это были грубые, не очень обученные ребята, которые совершали ошибки. По ошибкам-то я и понял, что ведётся слежка.

— Но почему? Зачем это нужно? — спросил Рубос. Сухмет откинулся на спинку кресла, поднял глаза к потолку и деланно-беспечным тоном проговорил:

— Чтобы никто не сумел незаметно подобраться к жизненно важным центрам той сети, которую на мир накинул наш враг.

— Или чтобы никто не смог незаметно подобраться к нему самому? — спокойно спросил Лотар.

— Может быть, и так, — согласился Сухмет. — После гибели цахоров, которые, как я недавно понял, поддерживались силой магии, но и сами подпитывали своего господина по немыслимо сложным каналам жизненной энергией, которую отнимали у прочих существ, он стал слабее. У некоторых его друзей, союзников или слуг могла появиться идея, искус… Вот он и обезопасил себя. Скорее всего, даже не от тебя, господин мой, а вообще — обезопасил.

Рубос наконец решительно отодвинул свою тарелку и налил в большой кубок вина. Потом разбавил его водой. Раньше за ним такого не было. Возраст, как оказалось, требовал умеренности даже от мирамца.

— Есть возможность обмануть эту слежку? — спросил Лотар.

— Если и есть, я её ещё не придумал. Хотя примерно знаю, что следует делать.

— А именно?

— Нужно идти очень маленькой группой — чем меньше, тем лучше. Без лошадей, предпочтительно порознь…

— Лучше вообще не ходить, — буркнул Рубос. Сухмет продолжил:

— Нужно как можно чаще сбрасывать ауру зелёного спектра, если получится, даже на посторонних людей: они не испытают никаких неудобств, кроме мимолётного желания прогуляться, навестить родных… Ещё можно рассеивать её между большим числом оседлых жителей, например в городах — там вообще можно так затеряться, что приборы архидемона или его слуг нас не найдут. Следует взять не очень много предметов, потому что предметы тоже накапливают зелёный спектр, а энергии на его подавление нужно так много, что придётся…