Время покажет, какую роль играют агенты Центрального разведывательного управления США в волнениях французского студенчества.
Эти волнения начались на факультетах Сорбонны в конце апреля. Группы анархистов, троцкистов и последователей Мао Цзэ-Дуна среди студентов начали захватывать помещения Сорбонны, проводя свои митинги в учебные часы. Руководство университета прибегло к помощи полиции для возобновления нормального хода занятий. Произошли крупные столкновения, и 30 зачинщиков волнений были арестованы. В целях предотвращения дальнейших беспорядков руководство университета временно закрыло факультеты Сорбонны.
Тогда бунтари среди студентов начали кампанию против правительства де Голля, обвиняя его в подавлении демократических прав студентов на собрания и организацию. Эти элементы обратились за поддержкой к профсоюзам, используя справедливые жалобы трудящихся на некоторые антирабочие действия правительства. Три главных профсоюзных объединения согласились объявить 13 мая однодневную забастовку солидарности 10 миллионов профсоюзных рабочих с забастовкой студентов.
Ряд газет выступили с заявлением, что забастовка спровоцирована последователями Мао Цзэ-Дуна среди студентов с целью сорвать начавшиеся переговоры США с Северным Вьетнамом. Как известно, китайское правительство не желает мира во Вьетнаме, ибо надеется, что вьетнамская война станет мировой войной с участием СССР, в то время как Китай будет отсиживаться в стороне, наблюдая взаимное уничтожение СССР и США.
(Правительство де Голля стоит за безусловное прекращение американской агрессии во Вьетнаме.)
В субботу вечером премьер-министр Франции Помпиду выступил по телевизору с заявлением, что для забастовки более нет повода, ибо Сорбоннский университет будет открыт в понедельник и что все арестованные студенты будут освобождены. (Это были главные требования всех студентов.) Помпиду также обещал обсудить предложения студентов об университетских реформах. Коммунистический союз студентов опубликовал призыв не поддаваться на провокации врагов мира во Вьетнаме.
Однако студенческая забастовка началась по всей стране. Бунтари оккупировали университеты в ряде городов. В Париже студенты, поддержанные частью рабочих (включая членов ультра-правого профсоюзного объединения «Форс Увриер»), организовали демонстрацию.
Рабочие, учитывая принятие правительством главных требований студентов, в своем подавляющем большинстве отказались выйти на забастовку. В Париже подача электричества и транспортное движение были прерваны на короткое время только в нескольких районах.
Сама студенческая демонстрация выдала ее зачинщиков с головой. Впереди процессии шли студенты и рабочие с троцкистскими и про-маоцзэдуновскими плакатами, а также с антикоммунистическими плакатами. Многие плакаты гласили: «Пора де Голлю и его режиму уйти!»
Сам де Голль выезжает сегодня в Румынию с государственным визитом.
«Вестник», Торонто, 12 июня
«Кто следующий?» - спрашивают американцы
Страх, тревога и негодование пронеслись по всему миру при вести об убийстве в Лос-Анджелесе сенатора Роберта Кеннеди.
Царством террора и насилия предстают сегодня перед всем миром Соединенные Штаты - ведущая империалистическая держава. Человеконенавистнический характер американского общества, лицемерие пропаганды, трубящей о «демократизме» этого общества, о его мнимых свободах и правах личности, видны сегодня с особенной отчетливостью.
В стране, претендующей на руководящую роль в мире, изображающую себя оплотом демократии, стали нормой политические убийства и террор. Происходящие сейчас в США события подчеркивают всю глубину социального и морального кризиса, разъедающего американское общество.
Трагедия снова ударила Америку. Честные американцы еще не пришли в себя от трагедии в Мемфисе, где два месяца назад от руки убийцы погиб Мартин Лютер Кинг. Они не забыли, и долго не будут забыты леденящие душу минуты, когда содрогнулись при виде растерзанных бомбой негритянских девочек в церкви Бирмингема, изуродованных трупов трех белых юношей и их негритянского друга, убитых в Миссисипи, умирающего на ступеньках своего дома Медгара Эверса, падающего на дорогу Джеймса Меридита. Разве могут забыть американцы кошмарные дни Далласа, где была совершена кровавая расправа над президентом Джоном Кеннеди?
Одно политическое убийство за другим. Убийство по политическим мотивам стало нормой американского образа жизни, «американской привычкой», как горько выразился один из негритянских лидеров - Рой Уилкинс. «Кто следующий?» - спрашивают американцы.
«Новое русское слово», Нью-Йорк, 3 августа
Торцовая мостовая - опасное оружие
Определение того, что можно считать опасным оружием, по-видимому, меняется в зависимости от обстоятельств. Для французского правительства урок студенческих волнений в мае - июне этого года не прошел даром. Мостовые в Латинском квартале - цитадели студенческого Парижа - замощены, как правило, торцами - кубическими деревянными брусками, пропитанными асфальтирующим составом. В схватках студентов с полицией торцы служили излюбленным метательным оружием в руках студентов. Метко пущенный торец легко сшибает с ног свою жертву. За баррикадами из перевернутых автомашин, садовых скамеек и т. п. студенты складывали в кучи вывернутые из мостовой торцы, образуя из них своего рода арсенал, которым они широко пользовались при приближении полиции.
В распоряжении будущих бунтарей такого арсенала не будет. По распоряжению парижских властей торцовые мостовые в Латинском квартале и на прилегающих улицах заменяются асфальтовым покрытием. К тому времени, когда через два месяца, в октябре, начнутся занятия, все будет уже закончено.
«Новое русское слово», Нью-Йорк, 9 декабря
Парижские картинки
Девочки с Пасси разрываются на части. Надо успеть побывать всюду, где сейчас творится история. Иногда возвращаются домой. Принять ванну. Умение щеголять грязью дается не всем. Родители, встревоженные событиями, радовались, что вот, мол, дети спокойно сидят дома и ужинают. Дети после ужина вежливо желали родителям спокойной ночи. Бедные родители облегченно вздыхали. Наконец-то, образумились. Только в полночь кровати детей пустовали. Наша знакомая французская многодетная семья (8 детей, из них 6 студенческого возраста), буквально волосы рвала от отчаяния. Как ночь, все комнаты пустуют. Когда только успевали уходить? Оставались дома маленькая пятилетняя Мари-Эв и шестнадцатилетний сын, яростный роялист.
Тем временем в Одеоне один за другим выходили на сцену ораторы. Бессильные Жан-Луи Барро и Мадлен Рено с грустью следили за опустошением своего театра. Толпы студентов проходили через ложи артистов, мерили костюмы, портили грим, исписывали стены, по-пролетарски жарили на спиртовках яичницу, обливая жиром ковры и бархат кресел, бросая окурки на пол.
Когда- нибудь приходит все же конец хорошим вещам. Стали разгонять непрошенных обитателей Сорбонны. Войдя в один из кабинетов учителей, полиция обнаружила юную пару влюбленных. Нежно обнявшись, они спали сном праведных. С трудом растолкали их, объяснили, что революция кончилась, можно расходиться по домам. Они растерянно улыбнулись, посмотрели друг на друга: «Жаль, нам тут так хорошо было!» Первый снимок с баррикад, в вышедшем после месячного перерыва еженедельном иллюстрированном журнале «Пари-Матч», изображал молодого революционера в каске, с черным флагом в одной руке, другой рукой обнимающего девушку. Подпись: «Они целуются перед битвой».
Катангов полиция захватить в Сорбонне не успела. Прибрав к рукам немало денег, Джимми из Обервилье, его приспешник, вылитый «Че», и Джильда с Баррикадой умчались в угнанном автомобиле. У Джильды-Франсии в Нормандии есть мама с домом. Она привела туда своих заросших бородой и грязью друзей и объявила мамаше: «то мои друзья студенты, я пригласила их на вик-энд». Мама покосилась на их бороды, на сомнительной чистоты платья. Что она могла сказать? Отбились от рук дети. Вскоре между Джимми и «Че» вспыхнула ссора. Не из-за Джильды. Из-за 30 000 франков, прихваченных в Сорбонне. Как делить? Ссора кончилась плачевно. Несколько дней спустя местная полиция обнаружила в кустах Джимми из Обервилье с пулей в спине. Несколько поодаль лежал задушенный красным галстуком черный Баррикад.
