— Почему ты не помыл посуду, Железяка? — строго спросил человек, указав на гору грязных тарелок в раковине.

— Потому что вы мне так приказали, хозяин, — бесстрастно ответил робот, глядя своими круглыми глазами на человека.

— Чего это я тебе приказал? — опешил владелец электронного слуги.

— Вам перечислить все приказы, которые были мне отданы, хозяин? Или вам нужен какой-то конкретно?

Человек тяжело вздохнул.

— Я хочу узнать, какой из моих приказов запрещает тебе мыть тарелки. Ведь я же сегодня, уходя на работу, четко сказал: «Вымой посуду».

— Нет, — спокойно возразил робот. — Вы сказали: «Убери на кухне, пропылесось в зале, помой посуду и приготовь ужин к восемнадцати часам. Ужин должен быть…»

— Хорошо, хорошо, — оборвал человек слугу, — ты сам только что подтвердил мои слова. Так что же тебе помешало работать?

— Ничего, — отрапортовал робот, — я убрал на кухне, пропылесосил в зале…

— Да знаю я, знаю, — не выдержал хозяин, — я имею в виду, почему посуда грязная?

— Потому что вы приказали ее не мыть.

— Когда? — заорал человек. — Ты, болван металлический! Когда я, по-твоему, это сделал?

— В восемь часов двенадцать минут, — четко ответил робот.

— В какие еще восемь часов?

— В восемь часов двенадцать минут утра, — уточнил слуга.

— Какого числа?

— Девятнадцатого ноября, этого года.

— Как это? — В голосе человека возмущение стало вытесняться недоумением.

— Девятнадцатого ноября, — упрямо повторил робот.

— То есть сегодня? — удивленно спросил хозяин. — Железяка, у тебя там в башке ничего не перегорело?

Человек внимательно и настороженно посмотрел на робота.

«Неужели этот балбес сломался, — пронеслась в голове недовольная мысль. — Сейчас и денег-то на ремонт почти нет».

А вслух произнес:

— А ну-ка, как меня зовут?

— Михаил Андреевич Кольцов, — по-военному отчеканил робот.

— Да, — задумчиво согласился Миша, — пока вроде правильно. А как тебя зовут?

— Робот Домашний Уборочный Самообучающийся, сорок девятая модель. Государственный сертификационный номер 9818044059…

— Ладно, — прервал излияния робота хозяин: — Какое тебе имя дал я?

— Железяка! Электронный идиот! Болван металлический!

По лицу Миши расползлась невольная улыбка.

— Достаточно, — сказал он. — Здесь тоже все верно. Вроде бы… В таком случае не могу понять, где ты совершил сбой.

— Я не совершал сбоев, — автоматически ответил робот.

Миша изучающе посмотрел на Железяку.

— Давай-ка повторим еще раз. Во сколько, говоришь, я запретил тебе мыть посуду?

— В восемь часов двенадцать минут, — в третий раз за день сказал робот.

Хозяин задумался. В сказанной цифре скрывалось какое-то очевидное несоответствие. Причем в глубине мозга уже все стало на свои места, а вот осознанного понимания все еще не было.

Пока вдруг на Мишу не сошло озарение.

— Железяка?! — хозяин посмотрел на слугу. — В восемь часов я пришел к себе на работу. Я, может быть, и недалеко работаю, но все-таки оттуда до дома минут двадцать пути. Как же я, по-твоему, смог сюда вернуться в 8.12?

— Вы вернулись не в 8.12, — безапелляционно заявил робот.

Миша оторопел:

— Что это значит?

— Вы пришли домой в восемь часов шесть минут, — уверенно сказал слуга, — попросили сделать два бутерброда, взяли три печенья, чай, а уже во время еды, то есть в восемь часов двенадцать минут, дали приказ не мыть посуду.

Хозяин ошарашенно уставился на робота. То, что тот говорил, было полным бредом. Но сама манера разговора и четкая способность логично отвечать на заданные вопросы указывали на то, что явных поломок в слуге не наблюдалось. В принципе, насколько Мише было известно, уж если робот давал какие-то сбои, это становилось заметным даже для слепого сумасшедшего. Однако, будучи в здравом уме и не страдая зрительно-слуховыми отклонениями, хозяин тем не менее видимых причин для такого сомнительного поведения робота не замечал.

— И где же я сидел во время еды? — наконец неуверенно спросил Миша. — Я имею в виду, в восемь часов утра.

— В восемь часов десять минут вы сели на тот стул, на котором обычно сидите, — бодро затараторил робот, — потом приказали сделать вам два бутерброда, заварить чай и достать три печенья с шоколадной глазурью.

В словах слуги была такая непререкаемая уверенность, что Миша готов был бы сразу принять их за чистую правду, если бы не одно «но»…

Дело в том, что он жил в своей квартире один. И кроме него словом «хозяин» роботу и обращаться было просто не к кому, и перепутать не с кем. А значит, несмотря на логичные речи слуги, человек мог сделать только один вывод.

У робота съехала крыша.

Придя к такому печальному умозаключению, хозяин усталым голосом, просто для очистки совести поинтересовался:

— А из какой кружки я пил чай?

Миша прекрасно помнил, что чая утром он не пил вовсе, и смутно ожидал, что робот ткнет своим твердорезиновым пальцем в какую-нибудь чистую кружку на столе, но, к его изумлению, робот сказал:

— Вы свой чай не допили, а я не знал, что делать с его остатками, и поэтому не вылил содержимое, а поставил кружку рядом с раковиной у вас за спиной.

Миша обернулся. И вот тут ему стало по-настоящему страшно. Радом с раковиной, на сушилке для посуды, стояла наполовину наполненная кружка.

Миша онемевшими пальцами взял ее в руки и, поднеся к губам, слегка попробовал то, что было туда налито. И хотя напиток был холодным, невкусным и даже слегка крепким, сомнений не оставалось никаких.

В кружке действительно был чай…

Осмотр занял чуть меньше двух часов, но, несмотря на такую продолжительность процедуры, вердикт ремонтника был для владельца обескураживающим:

— Робот абсолютно нормален.

Миша тупо уставился на своего старого друга.

— Женька, ты уверен?

— Да уж наверное уверен, — съехидничал товарищ. — Он настолько нормален, что я рядом с ним чувствую себя слегка неполноценным.

Миша всегда знал Женю как отличного специалиста в своем деле, и поэтому особых поводов для сомнений у него не было, но тогда все произошедшее становилось еще более странным.

Миша растерянно взглянул на товарища и спросил:

— А робот мог бы спутать своего хозяина с очень похожим на него человеком?

Женя, улыбаясь, покачал головой:

— Вот же люди нынче стали глупыми. Как они еще школу умудряются закончить с такими знаниями! Ну как, по-твоему, может обознаться робот? Это же машина. Электронная, намного более совершенная, чем человек, машина.

Ремонтник постучал пальцем по макушке робота.

— Вот тут у него датчиков и сенсоров больше, чем в твоей голове раз в десять. Он запрограммирован на распознание твоего голоса, лица и колебаний твоей температуры тела. Причем он сделает это намного лучше любого из твоих друзей или родственников. Понимаешь?

Миша растерянно кивнул:

— Я понимаю. Но… Могут же быть такие случаи, когда робот находится в семье, где живут, скажем, двойняшки?

— Да мочь-то он может. Но близнецы являются похожими друг на друга только для тебя. А на самом деле двух абсолютно похожих людей попросту не бывает. У любых близнецов, как ни крути, будут какие-либо различия. Например, у них может быть разная частота колебаний температуры тела, разные голоса, которые ты-то не различишь, но робот со своими акустическими приборами безошибочно разложит их по тембру, высоте и так далее, а потом мгновенно поймет, кто есть кто. Ну, и все в таком духе. — Женя посмотрел на своего друга и подвел итог: — Это невозможно.

Миша согласно кивнул:

— Все это так. Но можно ведь что угодно подделать.

— Можно. Только зачем?

Миша нервно поерзал на стуле.