-Нет, в таком лесу жить нельзя. Надо искать другие места. Не может же вся планета быть сплошным лесом, ведь в разных широтах должен быть разный климат. Может где-то не будет так жарко? Только придется очень долго идти, чтобы стали заметны изменения. Хорошо бы они были в лучшую сторону. – Карл разговаривал сам с собой, а по щекам катились слезы.

ГЛАВА 2

1.

«Цезарей обычно убивают друзья. Потому что они враги».

              (Станислав Ежи Лец.)

       -Мне кажется, они ведут себя так агрессивно из-за… твоей дочери. – Голос Энри звучал тихо и задумчиво. Это новое место работы ему совсем не нравилось. И хотя прошло уже почти два месяца, с тех пор как он стал работать в этом центре, Энри так и не привык ставить опыты на детях. Правда, опыты были скорее вынужденными, и не являлись болезненными или мучительными для испытуемых. Они всего лишь пытались найти с детьми общий язык, а находили только одни неприятности… и потери.

    -Мы бьемся здесь уже добрых два месяца, а результата ноль! Знаешь, что мне все это напоминает? То, что происходило в нашей психиатрической клинике, когда мы искали причины несуществующего заболевания странных пациентов. И что самое интересное, причина тупиковой ситуации, по сути, в обоих случаях одна и та же. Мы не можем понять, откуда это взялось и что означает, а главное, что из этого будет следовать. Просто тупик, стена…

   - Догадаться что последует, если мы не сможем сделать свою работу не трудно. Даже если мы сделаем то, что должны и договоримся с теми немногими ребятами, что есть еще в нашем распоряжении, мы никогда не сможем держать под контролем всех мутантов. Их едва ли не больше людей. А как мы сможем повлиять на человечество, жаждущее крови? Никак!!!! Люди просто обезумели, и боюсь, именно это спровоцирует полномасштабную войну. Сейчас нас от хаоса спасает только то обстоятельство, что мутанты, в своем большинстве, не достигли зрелости. Но взрыв очень близок. – Энри устало потер глаза и ласково улыбнулся женщине на кровати. Лицо Веры исказила очередная родовая схватка. Процесс шел своим чередом, но даже сейчас молодые люди были не в состоянии сосредоточиться на таком важном деле как рождение ребенка. Разговор все время перескакивал на детей-мутантов. В этом не было ничего удивительного, ведь ожидалось появление еще одного необычного ребенка. Уникальность ситуации была только в том, что ребенок этот был женского пола. Это могло стать чем-то исключительно важным…, или… ничем не стать. Никто не знал ответов. Людям не приходилось видеть мутантов женского рода.

     -И все-таки, мы обязаны найти причину…, почему только мальчики? Мне кажется, поняв причину отсутствия девочек-мутантов, мы смогли бы многое объяснить... – Вера не замедлила продолжить разговор, как только боль стихла. – Может быть, появление малышки нам сможет хоть что-то объяснить? Мне уже надоела эта длительная процедура, не могу дождаться, когда увижу ее личико, надеюсь, она будет очень похожа на Кузю. До сих пор не могу спокойно вспоминать о его смерти. Это так ужасно и несправедливо…, думаю, Кузя, сам того не понимая, дал нам ключ к этой загадке, ключ в лице мое девочки. А-а-а! – Вера скорчилась от боли и, хватая ртом воздух, начала громко стонать.

   -Как ты себя чувствуешь? Тебе помочь?

   -Кажется, наконец-то, что-то серьезное, а то я устала дожидаться. Теперь уже скоро. Зови врача. О-о-о, как больно. Быстрее, а то он может и опоздать! Господи, почему мне никто не сказал, что это так больно и так до-о-олго…

   -Ты сама выгнала врача, он с тех пор все время прячется за дверью, ожидая, когда тебе надоест изображать из себя мать Терезу. Так что, ты сама можешь его позвать. Только, пожалуйста, не кричи так, а то у меня мурашки по всему телу. Я этого не выдержу, и мне придется нарушить свое слово и бежать с поля боя. – Энри взволновано улыбнулся. – Я понимаю как тебе тяжело, да, да, не только физически, вся ситуация слишком тяжелая…, а еще ты все время вспоминаешь Кузьму. Я все понимаю, но мне так трудно видеть твою верность мертвому человеку. А ведь он и человеком-то не был…

   -Не смей так говорить! Он был гораздо больше человеком, чем большинство тех псевдолюдей, которые устраивают сегодня травлю на детей. Мы просто загнали их, как зверей в угол, и они вынуждены защищаться… и они это умеют. Мы сами их этому научили.

   -Боже мой, ты можешь сосредоточиться на процессе родов или нет? Так мы никогда не увидим девочку. Ты же не даешь ей появиться на свет! Правда, доктор?

   Врач пугливо посмотрел в сторону необычной пациентки и кивнул головой.

   -Ты просто не имеешь права жалеть этих детей. Конечно, с ними поступили несправедливо и жестоко, но они причинили лично тебе слишком много неприятностей…

   -Вот так и рассуждают те, кто устраивает сегодня облавы и травлю...

   -Тебе не приходило в голову, что людям, в конце концов, придется бежать на Юрико, чтобы просто спасти нацию? – Наконец-то Энри задал тот вопрос, который мучил его несколько последних дней и он никак не решался его задать. Трудно было придумать более неподходящую ситуацию, но вопрос был задан, и Вера восприняла его весьма болезненно.

   -Я все время думаю об этом. Такое развитие событий вполне вероятно. – Вера опять охнула от боли и сквозь выступившие слезы внимательно посмотрела на бледного друга. – Только самое страшное в том, что мне дорога к такому бегству закрыта…, я не смогу бросить дочь, а она не сможет сойти за человека, ведь мы точно знаем, что она будет мутантом, как и ее отец. Я ни о чем не жалею и горжусь своим ребенком… А вот ты должен определиться и желательно прямо сейчас, о-о-о. Если ты хочешь бежать с Земли, то тебе лучше держаться подальше от нас. Мы можем оказаться по разные стороны баррикад в этой войне. Я хочу, чтобы ты знал заранее, на чьей я стороне… по необходимости. Подумай.

   Врач грамотно делал свое дело - быстро и резко выкрикивал команды роженице. В то же время он внимательно прислушивался к разговору, и то и дело укоризненно смотрел на Веру. Уж он-то точно давно определился, на чьей он стороне. Доктор Клови давно был знаком и с Верой, и с Энри, уважал обоих и признавал их профессиональные заслуги, поскольку в некотором смысле они были коллегами. Но Вериных методов работы с мутантами доктор Клови не одобрял. Доктор придерживался мнения, что любое отклонение от нормы – это уродство, а если это отклонение психического или умственного плана, то это уродство вдвойне. Клови воспринимал инков, так он называл про себя необычных детей, как угрозу человеческому виду. Спорить с последним аргументом было глупо, да никто уже и не пытался, угроза действительно была очевидной, но вот методы и способы ее устранения кардинально отличались в представлении различных групп людей. Возможно, если бы человечество имело хоть какое-то единство в этом вопросе, то проблема уже была бы решена, так или иначе. По крайней мере, люди действовали бы более оперативно и не позволили ситуации зайти так далеко.

   Врач-акушер был немного удивлен тем, как легко протекали первые роды женщины. Вера была самой непослушной пациенткой в его практике…, ну кто станет в такой момент обсуждать важные дела? Тем не менее, все шло слишком гладко. Мать плохо выполняла требования врача, хотя сама была медиком и должна была понимать важность события. Зато ребенок…, словно подчиняясь приказам доктора, все выполнял строго по расписанию. Доктору Клови уже не раз приходилось принимать роды у матерей потенциальных мутантов…, да он только этим и занимался последнее время в этом центре! Таких рожениц было очень много. Эффект взаимодействия доктора и ребенка-мутанта был акушеру уже хорошо знаком, но такой четкости Клови добился впервые. Кроме того, врач был уверен, что ребенок женского пола не может быть мутантом, что бы ни утверждала его взбалмошная мать. Загадка…, одна из тысяч за последнее время. У доктора Клови не было ни времени, ни желания решать эту загадку прямо сейчас. В соседних помещениях были десятки рожениц, и никто не удосужился прислать Клови помощников. Боятся утечки информации из цента, но еще больше боятся, что взрослые инки попадут сюда, к этим новорожденным детям. Придется справляться самому.