-Для меня ваши оскорбления скоро станут нормой, Сторп, я перестану их замечать, и ваша жизнь станет отвратительно скучной.

   -Виктор Львович, у меня такое предчувствие, что эти события превратят нас в союзников, мы, так сказать, сплотимся перед лицом неприятностей, извините за пафос. Не могу поверить, но уже сейчас вы начинаете вызывать у меня уважение… Смею надеяться только, что это не временное явление.

   -Безумно польщен! Нельзя ли ближе к нашим баранам?

   -Честно говоря, я не знаю, что и подумать. Внешних врагов у нас нет, по крайней мере, я таких не знаю. Никому из присутствующих это не выгодно, даже вредно, ведь страдает в первую очередь репутация клиники, а квалификация персонала подвергается сомнению. В общем, сплошная неизвестность и нелогичность, потому что сделать это мог только кто-то из клиники. Может, к этому причастен кто-то из младшего персонала? Но тогда это было сделано, в чьих-то  интересах и, вероятно, за деньги, или какие-то иные блага. Вопрос только в том, кому это нужно? Я не могу себе представить. Может происшествие связано с кем-то из наших клиентов или пациентов, кому как удобнее их называть. – Вера встряхнула копной ярко рыжих волос, чем мгновенно привлекла внимание всех мужчин присутствовавших в зале, и задумчиво пожевала нижнюю губу. - Посудите сами, необычных  пациентов у нас на сегодняшний день подозрительно много. Возможно, эти два события связаны каким-то образом?

   -Возможно, возможно…, но как-то не вериться в такое развитие событий.

   -Послушайте, коллеги, - в разговор неожиданно вмешался Энри, - чем мы с вами сейчас занимаемся? У меня такое подозрение, что мы переливаем из пустого в порожнее. Не поручить ли нам эту работу профессионалам?  Почему мы занимаемся не своим делом?

   -Именно так мы поступали два предыдущих раза, результат как вы видите нулевой…

   -Вы надеетесь, что у нас получится лучше? Вам кажется, что доктор Сторп в одночасье разгадает эту тайну? Я согласен, загадка в этих происшествиях есть, но также я абсолютно убежден, что мы придаем слишком большое значение этим исчезновениям. Сейчас полно всяких шутников, которые смысл своей жизни видят в том, чтобы нормальным людям мешать работать. – Энри виновато посмотрел на Сторп, сурово сдвинувшую брови. - Сами знаете, какое нынче время, слишком много бездельников, которые ищут, куда бы приложить свои силы, причем не редко эти силы бывают весьма значительными. Не забывайте также, что мы так и не поставили диагноз этим пациентам, вполне вероятно, что это были здоровые люди.

    -Ну, уж точно здоровыми их не назовешь! Вы что их анализов не видели, они не просто не здоровы, они аномально больны! Я бы, назвал это неизвестным психическим заболеванием. Тем более ценными были эти,  с позволения сказать, люди, для нашей клиники и для общества. Потерян такой материал для исследования! Ведь мы не в состоянии даже отличить такого больного от нормального человека без глубокого анализа. Приспособляемость к обстоятельствам у этих больных явно много выше нормы, я имею в виду психическую приспособляемость..., а вы видели результаты исследования их мозговой активности, таких графиков я в жизни не видел…, и химия у них тоже явно далека от нормы… - Штольц выразительно посмотрел на Энри.

   -Послушайте, мы совершенно ушли от рассматриваемого вопроса, - Кабовски, наконец, удалось остановить поток профессионального энтузиазма своего помощника, – профессиональные вопросы мы будем решать в положенном месте и в положенное время. Сейчас необходимо решить, что делать с тремя исчезновениями. Как избежать таких ситуаций дальше? Мы усилили меры безопасности максимально, наняли дополнительных людей, но не можем даже понять, каким образом им удается улизнуть, и вообще, зачем им это надо? Этим людям одинаково хорошо в любом месте… По крайней мере, этот факт мы сумели доказать.

   -Слишком много вопросов, – в разговор опять решила вмешаться Вера Сторп, которой до зубной боли надоело слушать лекции ни о чем, – предлагаю приступить к своим прямым обязанностям. Возможно, если бы мы не отвлекались и выполняли свою работу лучше, сейчас бы мы знали ответы на некоторые вопросы. Идите и изучайте ваших загадочных ниндзя, пока остальные не сбежали. Ищите, как они это делают, кто им помогает? Мы потратили сейчас так много времени, а ответ-то, он находится в этих стенах, надо искать его. А то, если так пойдет дальше, через месяц мы будем друг друга убеждать, что наши загадочные пациенты нам не приснились.

    -Вера, как всегда на своей волне…, хорошо, распределимся тогда рационально, чтобы одновременно разрабатывать всех …эээ…оставшихся из той группы больных. Временно все другие работы, кроме минимально необходимых, приостановить. Проследите за этим, Штольц. Первая группа работает в восемнадцатой палате, вторая – в трехсотой. Сначала, как всегда стандартные тесты…, сравним с предыдущими результатами; затем попробуем на сегодня разговорную терапию. Насколько я помню, теперь наши новые друзья умеют общаться, кроме нашего рисовальщика, разумеется, так вот, пока они не научились врать так же быстро, как они учатся всему остальному, необходимо задать им именно те самые вопросы, которые объяснят нам происходящее. Доктор Энри, вопросы как всегда на вашей совести, подготовьте их оперативно, пока пациенты заняты на тестах. И обязательно мне их на утверждение! Да, кстати, уважаемая доктор Сторп, поручаю вам терапию с пациентом из трехсотой, я слышал, он к вам неровно дышит, возможно, это поможет…

   -Я не специализируюсь на разговорной терапии…, да и рисовальщик не разговаривает, насколько я помню. Не то чтобы я отказывалась, но не выйдет ли хуже, если я ошибусь?

   -В данной ситуации никто не может дать гарантии, что будет хуже, а что лучше. Стандартные приемы не срабатывают. Уж вы то должны понимать нюансы ситуации, ведь именно вы чаще других используете нестандартные методы…, хотя в некоторых случаях я это не одобряю. Сейчас то самое время, когда стоит попробовать. – Карбовски хитро улыбнулся, от чего его пожилое лицо стало похоже на лицо Санта Клауса, только бороды не хватало. По крайней мере, Виктор Львович перестал быть похож на изможденного, озабоченного старика.

   -Да вы я погляжу в душе новатор, как много нового я сегодня узнала о своем начальстве. Еще раз вынуждена сказать, что вы удостоились моего уважительного отношения.

   -Вера, не смейте фамильярничать подобным образом, мое терпение не безгранично. Я вас уверяю, доктор, что чувство юмора мне не чуждо, однако то, что делаете вы, находится на грани фола и граничит с цинизмом.

   -Опа, какие речи! - пробормотала  Вера себе под нос, при этом щеки ее отчего-то порозовели.

    В этот момент раздался сигнал тревоги, второй за сегодняшний день. Все замерли в ожидании, что случилось именно то, чего больше всего боялись. Доктор Карбовски очень энергично для своего возраста бросился к пульту и начал что-то тихо говорить в микрофон, время от времени он прерывал свою тираду, чтобы услышать ответ. При этом он, не отрываясь, смотрел на Веру, словно на ведьму в средневековье. Все молча ожидали результата, на лицах была тревога. Только  лицо Веры Сторп выражало сразу гамму чувств, на нем явно читалось «я же вас предупреждала, олухи».

    -Коллеги,… хм…, боюсь, теперь у нас остался только один ниндзя…, этот из трехсотой, и то боюсь только потому, что с ним что-то не так, он с самого начала немного отличался от других… Усиленные меры предосторожности и дополнительная охрана ничего не дали.

   -Что здесь происходит, черт возьми? – В голосе Штольца были уже слышны нотки страха.

   -Все распоряжения остаются в силе, будем работать с тем, что осталось…, ну что вы стоите как вкопанные, пока вы перевариваете то, что случилось, сбежит и этот. Вперед, работать и побольше энтузиазма. – Доктор Карбовски был не просто раздражен, он был зол, зол и напуган.

   Зал опустел так стремительно, словно никого и не было. Карбовски ничего не замечал, он задумчиво уставился в одну точку, мозг не мог осмыслить случившегося. Самое страшное, когда не понимаешь причин происходящего, и приходится иметь дело только со следствиями. Карбовски даже не обратил внимания на то, что в комнате остался еще один человек, Вера Сторп, выражение лица которой было точной копией его лица. Так они и сидели, не видя друг друга за одним столом, но на самом деле так далеко друг от друга.