Между тем, далеко не лишним является понимание того, чем же оказался плох Чаушеску, и почему начали стрелять?

Ответ на этот вопрос заключается в том, что в мировой элите были группы за и против Чаушеску. Против Чаушеску были старший Буш, Чейни и ряд других. А у Чаушеску-то что было, какая поддержка? Советская? Чаушеску, что, был верным ленинцем? Да нет!

Чем же Чаушеску был так плох для его противников? Почему всех остальных "советских" лидеров в Восточной Европе не расстреляли, а его расстреляли? Он, что, был особенно свиреп или сильнее всех сопротивлялся? Нет! Он просто был слишком прочно интегрирован в одну мировую группу, а к власти начала приходить другая мировая группа. Рядом с Чаушеску был некий Брюс Раппопорт, и он торговал нефтью. Это израильский военный спецслужбист, который оказался близко вхож в "семью", был у Чаушеску главным контрагентом по нефти и представлял интересы мировых конкурентов Буша.

Если бы Чаушеску "сдал" свою группу или перебежал из лагеря в лагерь, результат, возможно, был бы другой. Но он не сдал и не перебежал – считал, что это еще опаснее. Все это разве не имеет отношения к нашей действительности? А это ведь не единственный случай!

В чем реальный феномен Милошевича? Да в том же самом! Ему звонили два человека, и один говорил: "Слобо, ударь по американским войскам!", а другой – "Слобо, не смей!" Оба звонившие были американцами и для Милошевича представляли "хозяина". Просто один высказывал позицию республиканской партии США, а другой – демпартии США. Одним было нужно, чтобы Клинтон в Югославии провалился (а для этого югославы должны были ударить по войскам НАТО изо всех стволов), а другим – чтобы этого ни в коем случае не произошло, и чтобы "Слобо" поскорее сдался. Милошевич лавировал между этими требованиями до тех пор, пока к нему не приехал Черномырдин, как посланец Альберта Гора, и не сказал: "Надо скорее сдаваться".

То есть, суть какого-нибудь "румынского" или "югославского" вариантов заключается в том, что идет острейшая борьба крупных мировых элитных групп. Но чтобы понять и включить в свой анализ эту борьбу групп, требуется задаться вопросами о самих таких группах и об их целях, то есть о смысле существования и действий этих групп. Нельзя просто твердить: "У нас будет вариант Чаушеску", не понимая, в чем смысл этого самого "варианта Чаушеску"!

Так что такое в реальности крупные элитные группы?

Смыслы бывают "музейные" и "горячие", властно релевантные. Эффективная элита не может не иметь внутренней идеологии. Без нее "я" и "оно" не удержатся от конфликтов, без нее не может быть консолидации, не может быть устойчивых мотивов общей деятельности. Каждая группа, которая хочет завоевать и сохранять власть, цементируется внутренней идеологией, верой, миссией. То есть – смыслами. Нет этого – нет ничего!

Нет абстрактных "чекистов" без осознания смысла "чекизма", нет "питерцев" без осознания и предъявления смысла "питерства". Если Санкт-Петербург – главный город новой модернизации, то большая часть общества согласится: хорошо, пусть у власти будут "питерцы". Но если просто питерская банда воюет с московской, то "чума на оба ваши дома". Тогда вместо них нужна, скорее, какая-нибудь рязанская банда, – может, будет поспокойнее.

Что такое Питер? Что такое чекисты? Придайте смысл этой клановости, этим корпоративным группам, внесите этот смысл в свою и чужую жизнь, если хотите уцелеть. Потому что иначе – будет бойня.

Я понимаю, что аргументом "от бойни" кого-то напугать можно, но смысл им не внесешь. Однако неужели после Бишкека не видно, что на нашей земле происходит? Элите сейчас крайне нужна внутренняя идеология, нужны смыслы. И речь не о музейных смыслах, а только о живых и горячих.

А что значит – живые и горячие? Смыслы горячие тогда, когда в них соединяются рефлексия и перцепция (рис. 4).

Смыслы живые и горячие – это такие, которые мобилизуют на действие. И не просто на действие, а на политически эффективное действие.

Что значит – мобилизация на политически эффективное действие? Я нечто анализирую своим умом, произвожу рефлексию на реальность, но я одновременно имею внутренний опыт соприкосновения с властью. У желающих властвовать есть непосредственное ощущение того, каков тип властного ума? Вот именно этот опыт и это ощущение и есть "субстанция власти".

Без этого соприкосновения и без этого опыта – нет того, что Ноам Хомски назвал "матрицей понимания". А без такой матрицы – нет возможности правильного осмысления информации. Без такой матрицы люди вроде эту информацию и имеют, причем даже в безумном избытке, но совершенно не понимают, какие она содержит значения. И не могут политически эффективно действовать.

Значит, каковы школа мысли, тип ума, какова матрица понимания, есть ли в ней, помимо качественной рефлексии, еще и перцепция, как происходит сводка информации, каков уровень ее целостного осмысления, как внутри нее выстраиваются связи, насколько все это насыщено "горячими" смыслами, относящимися к действительным проблемам властвования, – вот центральные проблемы элитной консолидации в действующий субъект, вот ключевые проблемы власти. И огромная беда нынешней России состоит в том, что у нас в стране теряется сама властная "школа мысли", сам тип этого властного ума.

Еще раз о цене различия между "чиком" и "цыком"

Все, что я сказал, может быть сведено к одной фразе: разница между "чиком" и "цыком" – это разница между поражением и победой. Чьей победой? Чьим поражением? Путина? Узкой группы? Да нет! Всего того "чикающего", что хотело цыкать, начиная с Берии, а возможно и с Дзержинского. Всего того, что в стратегическом смысле несла с собой андроповская линия. Это заденет очень серьезные элитные группы. Это заденет общество.

Проиграть "цык" и остаться в "чике" – это значит проиграть все. А проиграть все – это значит "оплатить политические счета". Взять на себя всю политическую карму всех предшественников на данном пути, причем "по полной программе". Уверяю вас – я ничего не преувеличиваю!

По факту приходится признать, что весь андроповский "цык" оказался несостоятельным. А по большому счету – что "цык" обернулся "чиком". А обернувшись, стал искать себе чужой "цык". Это начало, не взяв барьер собственного "цыка", стало строить отношения с тем же Западом (и не только с ним) по следующей усеченной схеме: "Я умею чикать. Хотите – так могу чикать, хотите – иначе могу чикать. Каков будет ваш цык?"

Но что на этом самом Западе-то в тот момент происходит? Там-то где и какой именно "цык"? А там – то, что я уже начал описывать на примере "варианта Чаушеску". Например, атака на упомянутого Брюса Раппопорта. Заметим, что позже именно Раппопорта связали с ЮКОСом и пресловутым Bank of New York, вокруг которого наворотили криминальные обвинения на десятки миллиардов долларов (они, напомню, вскоре тихо развалились и "забылись").

То есть, там, где это ЧК искало для себя новый "цык", сцепились разные хозяева, причем, минимум, два хозяина сцепились только в одном Нью-Йорке. И один хозяин говорит: "чикай сюда", а другой хозяин говорит: "чикай туда". Они говорили это 15 лет назад, и они говорят то же самое сегодня.

Я вам могу сказать, кто, по большому счету, посадил в тюрьму Ходорковского. Его посадили очень большие западные дяди, использовавшие, в том числе, и наш отечественный "чик".

Но сегодня дяди посадили его, а завтра они посадят других. Потому что происходит перегруппировка сил в стане этих самых дядей. А "чик" как не понимал, что происходит в нашем ЦК, так не понимает, что происходит в новом тамошнем ЦК. И это, возможно, опаснее всего остального. При этом данная проблема касается не только чекистов (нынешний аттрактор), но и военных (возможный будущий аттрактор). А также всех остальных сил в нашем обществе.