Мне хотелось понять, куда она направляется, но создавалось впечатление, что она просто гуляет, обдумывая что-то. Интересно, что?

Перейдя улицу и резко свернув налево, она пропала из виду, и я решил, что потерял ее. Однако, открыв дверь первого же бара, увидел ее за столиком в дальнем конце.

Я подошел к ней и сел напротив.

— Привет.

Она не ответила.

— Вы в последнее время ничего не бросали? — продолжил я.

— Вы имеете в виду вещи или людей?

— А вы сами как думаете?

— Бросала? Вещи — да, а люди бросают меня.

— Не думаю, что это правда.

Ее глаза вопросительно посмотрели на меня, но мне не хотелось ей ничего объяснять. Сперва я должен был услышать что-то от нее, хоть сам не знаю, что именно. Поэтому я просто спросил:

— Не пора ли вам подкрепиться? Много кофе на голодный желудок вредно.

Как ни странно, она улыбнулась. У нее была очень хорошая улыбка.

— Чего бы вы хотели?

— Пожалуй, салат с ветчиной. — Она снова улыбнулась. — Со мной давно такого не было, чтобы меня угощали обедом. Это дает мне возможность снова почувствовать себя двадцатипятилетней.

— Салат с ветчиной, стейк с жареной картошкой и яблочный пирог, а также бутылку красного вина. Самого лучшего на ваш вкус… но это не значит — самого дорогого.

Официантка записала заказ и ушла, а я взглянул на Анну.

Порывшись в своей сумке, она достала сигареты. Я поднес ей зажигалку. Когда она отвернулась, чтобы выпустить дым, я рассмотрел ее профиль. Он был безупречен. Ангельский профиль.

Принесли заказ, и Анна набросилась на салат так, словно неделю не ела. Я налил ей вина — оно тоже пришлось ей по вкусу. Старательно жуя, она проговорила, глядя мне прямо в глаза.

— Мне кажется, вы не для того следили за мной, чтобы угостить ужином.

— Верно.

— Тогда зачем?

— Сам не знаю.

— Вы не похожи на человека, который что-то делает, сам не зная, зачем.

— А с вами такого не бывает?

— Не уходите от вопроса. На кого вы работаете? Кто вас послал?

Я наклонился к ней и заговорщически произнес:

— Меня послал Джордж.

Она сразу погрустнела, отодвинула тарелку и снова закурила.

— Чего он хочет?

— Ничего.

Она не поверила и наговорила еще много разного о Джордже Энтони, должен заметить, ничего лестного.

— Но он казался вполне приличным парнем, — заметил я.

— Не вполне. Джордж всегда поначалу кажется приличным и симпатичным. Обычно люди очаровываются атмосферой добродушия, которую он вокруг себя распространяет. Как, впрочем, и все мы. Это что-то вроде зеркальной комнаты. Только все зеркала кривые. Некоторые люди, встречаясь со мной, например, считают, что я — приятная молодая девушка. Но обычно они вскоре понимают, что это не так.

Я не нашелся, что ответить, и налил ей еще вина.

— А чего, все-таки, хотел Джордж?

— Узнать, как вы поживаете, как себя чувствуете. Он очень беспокоится о вас. Боится, что вы попали в беду.

— Я? В какую беду я могу попасть?

— В самую страшную.

— Как это?

— Ну, точно не знаю. Пока не знаю… Знаю только, что вы оказались в очень неприятной ситуации…

— А вы хотите помочь мне из нее выбраться.

— Джордж хочет вам помочь, — поправил ее я.

— Ха! Что он может сделать? Написать бестселлер? Что у него есть? Прошлогодние гонорары?

— Что поделаешь, если у него нет денег.

— А что поделать, если мне они нужны? — резко произнесла она и надулась, как обиженный ребенок.

— Если вы считаете, что Джордж не может вам помочь… — осторожно продолжал я.

— Значит, вы можете, — перебила меня Анна.

— Правильно.

— У вас много денег?

— Нет.

— Тогда забудьте. Простите, не знаю вашего имени. Надо же, вы, можно сказать, пригласили меня на обед, а я даже не знаю, как вас зовут.

— Наверняка это для вас не впервой, — заметил я, доставая бумажник и подавая ей визитку.

Она прочитала ее и наклонилась над столом так, что ее лицо оказалось вблизи моего.

— Скотт. Хорошее имя. Звучное и не грубое. Скотт, ты совершенно прав. Я часто обедала с мужчинами, имен которых не знала. Бывала в разных местах с мужчинами, которых не знала, занималась всякими вещами. Есть что-то завораживающее в том, чтобы заниматься всякими специфическими вещами с людьми, которых не видела раньше и больше никогда не увижу. — Анна выпрямилась и поднесла к губам бокал с бренди. — Твое здоровье, Скотт. Но я не нуждаюсь в опеке, я не ребенок.

— Ни в чьей?

— По крайней мере, в твоей не нуждаюсь.

— А Благдена?

— Ты его знаешь?

— Знаю. Он меня нанял.

— Не надо врать. Он не стал бы тебя нанимать. У него полно своих борзых для грязной работы.

— Откуда ты знаешь, что работа грязная?

— По определению. А для чего же еще он тебя нанял?

— Последить за квартирой. Выяснить, кто в ней живет. Посмотреть, кто входит — выходит.

— За какой квартирой?

— Той, в которой ты жила.

— Это просто смешно.

— Знаю. Теперь знаю. Раньше — не знал.

— А что изменилось?

— Я следил за парнем, который входил и выходил, а потом решил сам посмотреть, что это за квартира. Наверное, Благден на это и рассчитывал.

— И что ты там нашел?

— Испуганного паренька. И девушку, которую крепко отлупили, а потом вкололи передозу… И твою фотографию.

Судя по выражению лица, Анне явно не нравилось то, что я говорил, но, тем не менее, она начала рассказывать.

— Благден разрешил мне остановиться в квартире, когда я появилась в Лондоне. Это было до того, как я уехала вместе с Джорджем в Девоншир. Я делала для Благдена кое-какую работу, и он ко мне хорошо относился. Когда я уехала с Джорджем, Благден считал, что это — ненадолго. Он сказал тогда, что квартиру я могу оставить за собой и пользоваться ею, когда вернусь в Лондон. Он был уверен, что я прибегу к нему, поджав хвост, не позже, чем через месяц, однако просчитался. Все было гораздо дольше. Пока меня не было, я отдала свой ключ Тревору. Ему негде было жить. Я знаю его много лет, он совершенно безобидный и беспомощный…

— А та девушка?

— Не знаю. Знаю только то, что писали газеты. Видела фотографию. Но подробности происшедшего и причины мне неизвестны…

— А что, это имеет значение?

— Возможно…

Я хотел задать ей еще вопрос, но она встала из-за стола. Ей понадобилось в дамскую комнату. Она снова мило улыбнулась мне, эта улыбка задержала меня на месте дольше положенного времени. Наверняка Анна вышла через запасной выход и сразу же взяла такси.

Я заплатил по счету и, покинув бар, поспешил домой.

Они поджидали меня на противоположной стороне улицы, припарковавшись под фонарем. Значит, это официальный визит. Неужто, сам Хенкин пожаловал?

Двери автомобиля открылись, и из него вышли трое. Опять трое. Хенкин, и по бокам — двое его архаровцев. Я стоял в дверях и ждал, когда они подойдут.

— Добрый вечер, старший инспектор, — я решил начать на вежливой ноте.

— Митчелл…

— Не ожидал, что увижу вас так скоро.

— У меня к вам есть вопросы, Митчелл, — заговорил Хенкин. — И я очень надеюсь, что у вас есть на них ответы.

— Прекрасно, — сказал я. — Где встретимся — у вас или у меня?

Вместо ответа он протиснулся в дверь и прошел прямо в гостиную. Один из его сопровождающих втолкнул меня внутрь, а второй плотно прикрыл дверь и остался стоять возле нее.

Хенкин задал свой первый вопрос.

— Где вы были вчера днем, Митчелл?

— В кино. — Я не врал, я ведь действительно был на том порно-сеансе, с которого сбежал через окно в туалете. Правда, потом я был в квартире на Камден Таун, но это потом…

— Спрашиваю еще раз. Отвечайте, подумав хорошенько. Где вы были вчера днем?

Я повторил ответ, за что получил от Хенкина перстнем по лицу, а малыш сзади скрутил мне руку. Такого безобразия я не потерпел, и второй рукой со всех сил двинул стоявшему позади меня в живот. Он охнул и отпустил мою руку. Мне это и было нужно. Я ударил теперь уже обеими, и еще ногой по его колену. Парень сильно побледнел и стал оседать на пол. Хенкин не вмешивался, но позвал второго. Тот мгновенно примчался. Он тоже был крепышом, но, в отличие от меня, не держал равновесия на фоне пробежки, поэтому от удара под ребра сразу упал на колени и вставать, похоже, не собирался.