Хотела добавить: доктор наук, профессор, так я представляюсь студентам, но вовремя вспомнила, что передо мной дошколята, которые в моих титулах не разберутся. Они рассматривали меня, и тут я вдруг поняла, что боюсь. До ужаса боюсь вот этих малышей, и не представляю, что говорить и что с ними делать. Но ведь меня дети любят, племянники во мне души не чают. Их друзья тоже на мне всегда виснут. Но тех мало, а с такой массой детей, как детский сад, я столкнулась впервые. Стоп, я же всю жизнь работала с людьми, студенты, это та же группа, почти как дети. Убедить себя не получилось, и я промямлила:

— Дети, а как вас зовут?

— Женя, Янек, Катя, Мила, Дима, Вадим, Миша, Тома, Вика, Кирилл! — прозвучало одновременно.

— Ясно…

Кудрявый мальчик поднял руку:

— Можно мы пойдем играть?

— Идите…

Дети снялись с места, и я решила, что очутилась в урагане. Они бегали, орали, кидались игрушками, стулья вмиг оказались перевернутыми.

— Дети, можно потише?..

Никакой реакции на мои слова не последовало. Почему они смирно сидели и у методиста и у медсестры, а у меня не хотят? И как мне проводить опрос? Что это летит? Кукла? Ой, спасите меня кто-нибудь! Где ты, рыцарь на белом коне! На рыцарей мне не везло с юных лет, но спасение все же явилось в лице пожилой женщины, которая вошла в группу. Не рыцарь конечно, но хоть что-то.

— Мои вы маленькие, мои вы хорошие! — запричитала она.

— Седа Самсоновна! — кинулись к ней дети всей гурьбой, наперебой что-то рассказывая, и пытались обнять, оттолкнув конкурентов.

— Да что же вы такие шумные маленькие детки, игрушки разбросали, а давайте их соберем и поиграем в интересную игру!

Дети без дальнейших указаний принялись собирать игрушки и все то, что только что с таким усердием раскидывали. Седа Самсоновна подошла ко мне.

— Новенькая?

— Да. Я Людмила Николаевна. Вы — Седа Самсоновна? Спасибо! Как вы это сделали? Они меня не слушались.

— Опыт. Научишься со временем.

— У меня мало времени, пятница — последний день.

— Как раз успеешь. У тебя, говорят, какое-то исследование?

— Да, научное…

— А мы уже все собрали! — перебили нас дети.

— Умнички! — похвалила их моя коллега. — Но только воспитанные дети не мешают старшим разговаривать. Вы ведь воспитанные дети?

Прозвучало громкое «да!», чему я не очень поверила.

— Тогда Людмила Николаевна сейчас поиграет с вами в очень интересную игру, — заявила Седа Самсоновна.

— Я не знаю ни одной интересной игры! — в ужасе прошептала я ей на ухо. — Я вообще ни одной детской игры не знаю!

— Ерунда! — отмахнулась она. — Все что угодно можно сделать интересной игрой. Проводи свое исследование, а детям скажи, что это игра, они поверят.

Попробую. Если у Седы Самсоновны получается управляться с детьми, то и я научусь. Дети были снова усажены на стулья.

— Скоро будет завтрак, а потом попроси себе помощников из подготовительной группы, они там хорошие дети, самостоятельные.

Какая подготовительная группа! С этими-то сладить не могу!

— Не прощаюсь, еще увидимся.

Спасительница ушла, оставив меня опять с моим кошмаром в лице десятка детишек.

— Дети, скажите, кто к нам только что приходил? Только поднимайте руки и отвечайте по очереди!

Если дети на такой легкий вопрос не смогут ответить, то и не знаю, как мне быть. К счастью, дети оказались умнее, чем мне о них рассказывали.

— Это Седа Самсоновна! Она воспитатель младшей группы! Она у нас была воспитательницей давно, когда мы были маленькими! А теперь мы выросли и она у других маленьких малышей.

— Молодцы, — обрадовалась я, услышав связный ответ. — А теперь вспомните и расскажите мне каждый про свою маму.

Это оказалось сложнее. Высказывания получились разные:

— Мама мне конфеты купила!

— Моя мама мне разрешила вечером мультики смотреть.

— А мой папа уехал в командировку, к маме пришел чужой дядя, принес мне конфеты и разрешил всю ночь мультики смотреть! Только папе велел ничего не говорить, а то папа мне не разрешает долго мультики смотреть и много конфет есть.

Все с завистью посмотрели на рассказчика.

— Как зовут твою маму? — спросила я мальчика.

— Мама!

— Где она работает?

— На работе!

— Свое-то имя ты знаешь?

— Кирилл Макрин.

— Кирилл, кем ты хочешь стать, когда вырастешь?

— Казаком!

Так, надо срочно спасать исследование, пока дети опять не взбесились. Что-то мне тут говорили насчет завтрака.

— Дети кто мне расскажет, куда идти на завтрак? Сейчас проверим, помните вы это, или нет.

— Помним!

Дети отвели меня в угол, где располагалась мойка и посуда. Они взяли какие-то ведра и кастрюли и мы всем скопом пошли на кухню. Там уже ожидали Седа Самсоновна, Артем Альбертович и пятеро самостоятельных детей, как я догадалась, подготовительная группа.

Пока повара раскладывали еду по кастрюлям, ведрам и чайникам, Седа Самсоновна обратилась к высокой девочке:

— Лерочка, надо помочь новому воспитателю средней группы, она сегодня первый день на работе, порядков еще не знает. Отправь в среднюю группу несколько человек, хотя бы до обеда.

— Хорошо, Седа Самсоновна, сделаю.

Проблему она решила быстро. Пока я пыталась понять которые из многочисленных ведер мои и заодно успокоить снова начавших шалить детей, откуда-то налетели человек восемь старших ребят, подхватили ведра, моих бесенят, меня, принеслись в нашу группу, накрыли столы, рассадили детей, накормили, и через пятнадцать минут даже посуда была помыта.

— Теперь вы проводите исследование, а мы поиграем с детьми, — сказала мне девочка Лерочка.

— Отлично! — обрадовалась я. — Дети! Сейчас будем играть в вопросы и ответы. Я буду вызывать вас по одному в прихожую, и задавать вопросы. Те, кто ответил, идут играть в конструктор, кто еще не ответил — сидят в уголке с игрушками.

Это мне Янка так присоветовала опрос проводить, чтобы дети друг с другом впечатлениями не делились и не портили чистоту эксперимента. Если дети расскажут друг другу о чем их спрашивали — пиши пропало, одинаковые ответы гарантированы. Типичный допрос, в общем.

Я поместилась в прихожей на скамейку, где и стала беседовать с детьми. В группе, которую мне было видно сквозь стеклянную дверь, была тишь да гладь.

Опрос занял больше времени, чем я рассчитывала.

— Как тебя зовут, девочка?

Девочка пробубнила что-то, как мне показалось: милая и хорошая.

— Я и так вижу, что ты милая и хорошая, я спрашиваю, как тебя зовут!

После сверки с журналом воспитателя, списком группы и пятиминутного занятия по улучшению дикции и произношения, оказалось, что девочку зовут Мила Хорунжия.

— Мила — это Людмила?

— Нет, Милена!

— Кто тебя вчера забирал из садика, Милена?

— Я Мила!

— Хорошо, так кто тебя забирал?

— Любимый папочка!

— Кроме тебя кто из детей еще был на участке?

— Близнецы были. А Тома с Янеком вылезли под забором, и ушли за трактором!

— Зачем?

— Трактор вез большое такое дерево, с него ветки свисали, и они за них ухватились и пошли. Их подготовительная группа нашла и обратно вернула.

Близнецы оказались не менее разговорчивыми. Отвечать на вопросы они согласились или вместе, или никак.

— Мы с Милой не играем. Она нас вчера волчьими ягодами накормила. Сказала, что они съедобные.

— Ты, дурак, их первый съел!

— Сам дурак! Ты сказал «ешь»!

— Это ты, дурак, Миле поверил!

Дима толкнул Вадима. Вадим стукнул Диму, тот пнул брата ногой. Я взяла обоих за шкирку, растаскивая в стороны.

— Кто вас вчера из садика забирал?

— Мама!

— Нет, папа!

— Мама!

— Папа!

Они что, маму от папы отличить не могут?!

— А может бабушка? — издевательски спросила я.

— Да, точно, бабушка!

— А все-таки?

— Мама сказала нас забрать папе, а папа сказал нас забрать бабушке! Ты, дурак, все забыл!