Невозможно предписывать общие правила по поводу числа церковных служб, на которых должно присутствовать детям. Каждый случай нуждается в рассуждении и молитве, и руководстве духовника. Главное, нужно понять, что родители не должны чувствовать себя виноватыми, если им придется бывать в храме меньше, чем хотелось бы, ради детей, еще не пришедших в их меру. Не надо винить детей и обижаться на них; лучше принять это как то, что делается для их пользы сегодня, и в будущем — для их спасения. Нередко, смирившись с этим, родители начинали чувствовать себя ближе к Богу и чаще испытывали Его благодать, чем когда они по нескольку раз в неделю бывали на службах, пренебрегая семьей, или нерассудительно часто приводили насильно своих детей. Жизнь наших детей становится нашей жизнью — в этом состоит родительское «истощание», кенозис, и это привлечет к нам благодать Божию. «Всему свое время»; когда наши дети станут независимы, у нас будет больше времени ходить на службы.

На службах мы «сами себе, и друг друга, и весь живот наш Христу Богу» предаем. Если мы не можем поститься, или читать, или быть на службах столько, сколько бы нам хотелось, нужно напоминать себе, что та молитвенная жизнь, которую мы имеем, должна всегда быть истинной, не искусственной. Когда мы живем реалистично и действительно предаем всю свою жизнь Богу, нам открываются Господом чудесные возможности нашего реального положения. Время, которое мы выкраиваем на уединённую молитву и чтение Писания (а мы непременно должны найти на это время) не должно быть за счет необходимого общения с семьей. Все, что мы делаем, должно иметь одну цель стяжания Духа Святого; а это значит — искать сообразное с волей Божией о нас в нашей реальной ситуации. Если мы родители, то выполнение своих святых обязанностей по отношению к семье освятит нас в той же мере, в какой и пост, и уединенная молитва, и чтение. Нужна рассудительность, чтобы определить себе меру ежедневной молитвы уединенной, избегая всех крайностей. Семья не может оправдать того, что мы никогда не остаемся с Богом наедине, но и стремление к уединению нельзя выставлять поводом для пренебрежения семейными обязанностями.

Дети, которые в храме страдают скукой, легче преодолевают это, если они не боятся об этом говорить. Можно упомянуть об этом, как об искушении, постигающем и взрослых. (Дети замечают иногда, как взрослые смотрят на часы, или пускаются в разговоры). Научите ребенка во время службы рассказывать прямо Господу о своих проблемах и радостях, если он устает слушать службу, — и даже говорить Ему об этой своей скуке и просить, чтоб Бог Сам помог ему найти интерес к службе. (Когда мы «не можем молиться», надо первым делом сказать об этом Богу, потому что это знак духовного недуга). Маленьких детей иногда приходится на время вынести из храма, или дать им что–нибудь посмотреть или подержать, или объяснить, что происходит, или показать что–нибудь в храме. Можно приносить их только на какую–то часть длинной службы. Взрослые, которые поют, читают, или прислуживают, или участвуют в соборной молитве, должны позаботиться о том, чтобы делать это достойно, так, чтобы вдохновлять присутствующих, и особенно, чтобы не оттолкнуть детей и других, не принадлежащих к церковному клиру. «…А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею, и потопили его во глубине морской». (Мф. 18, 6).

Дети должны готовиться и ожидать с нетерпением принятия Св. Христовых Тайн с самого раннего возможного возраста. Пастырям и наставникам очень трудно бывает говорить о Св. Причащении, должным образом вдохновляя детей, если те привыкли относиться к этому, как к чему–то обыкновенному — просто тому, что они делают на каждой Литургии. Нет ничего страшного в том, чтобы причащаться не за каждой Литургией, на которой присутствуете, без исключения; это, во всяком случае, не так вредно, как причащаться без подготовки (хотя бы начиная с предшествующего вечера), без покаяния, стремления, страха Божия, определенного времени для благодарения потом и без убеждения, что мы приемлем дар невыразимой святости. Нельзя забывать, что возможно причаститься и «во осуждение» (Ср. 1 Кор. 11, 27…). Мера благодати, которую мы получаем во Святом Причащении, зависит от нашего приготовления так же, как и от Божия дарования, которое вовсе не «автоматически» нам подается. Православное понимание таково, что подготовка и расположение играют большую роль, чем частота, с которой мы приступаем к Св. Тайнам. Богохульно и духовно опасно заставлять или уговаривать любыми средствами детей (даже маленьких) принять Св. Тайны против их воли. Я слышала об одном русском богослове, который всю жизнь помнил, как несколько раз в год вся их семья готовилась ко Св. Причащению, вычитывали подобающие молитвенные правила, перед принятием Таинства все испрашивали друг у друга прощения. Те дни, в которые они причащались Св. Таин, были днями особенными, запоминавшимися надолго. Частое причащение предполагает большее аскетическое усилие, и семья должна быть способна понести соответствующую меру «аскезы». Каждому подобает получить благословение своего духовного отца — в том числе, и дети, с того момента, как начинают ходить на исповедь, могут получить индивидуальный совет для себя об этом, центральном, аспекте христианской жизни.

Подходя к решению вопросов о посещении богослужений, о Св. Причастии, о домашнем молитвенном правиле, нужно иметь в виду не только непосредственный результат, но и отдаленное будущее: что будет наилучшей подготовкой ребенку к тому, чтобы всю жизнь прожить по–христиански в этом мире? Что заронит в него семя духовно здорового отношения ко Христу, к Церкви, к Таинствам? Что поможет ему сохранить до взрослого возраста желание познать Христа и иметь единение с Ним? Бывает, что дети часто посещают церковь, и при этом внутренне противятся и отвергают благодать. Некоторые атеисты были воспитаны в благочестивейших семьях.

Когда мы говорим с совсем маленькими детьми о Св. Причастии, они могут негативно реагировать на выражение «Тело и Кровь Христовы». Это возникает больше в контексте обсуждений, нежели самой Литургии. Возможно, для них достаточно слышать слова Евхаристического канона во время службы и то, что говорит священник, причащая их. В другое время можно говорить о Христе, входящем и пребывающем в нас, о принятии Христа. Безусловно, ни в коем случае не должно отрицать, что мы приемлем Христовы Тело и Кровь, но иногда наши «объяснения» только вызывают в детском воображении мясо и кости, и они чувствуют отвращение. Христос дает нам Себя в виде хлеба и вина именно потому, что нисходит к нам, зная, насколько трудно нам было бы в другом случае причаститься Его жизни.

Очень странно, что некоторые родители–христиане отрицательно относятся к желанию своих собственных детей стать монахами и монахинями. Услышав такое желание от маленького ребенка, нельзя отбросить его, как детский каприз, не погрешив против призывающего Бога. С другой стороны, не надо относиться к пожеланиям, высказанным в раннем детстве, как к чему–то непреложному; необходимо ждать личного и зрелого решения впоследствии. Очень плохо осмеять ребёнка, который хочет стать монахом или монахиней, или разубеждать его, или рассказывать об этом другим. Следует посоветовать ему молиться в глубине сердца и ждать.

Немногие из детей, посещающих наш монастырский храм, примут монашество. Если наши дети не будут видеть у себя дома хорошего примера, как в миру жить во Христе, они будут социально ущербны — у них будут трудности в выборе для себя спутника жизни. Св. Иоанн Златоуст пишет: «Не говорю вам отвращать (вашего сына) от женитьбы, посылать его в пустыню, готовить его к монашеской жизни. Сей жизни я пламенно желал бы всем, но, поскольку некоторые считают ее обременительной, я не могу навязывать её. Говорю же паче: воспитай воина Христова и научи его, и живя в миру, хранить страх Божий с юности».