Дом графа Суиттона, выстроенный в античном стиле, был заново оформлен в строгих чертах лет двадцать назад. Холл был отделан черным и белым мрамором, просторная белая лестница вела наверх среди портретов предков графа и леди Суиттон.

Начиная от задней части дома простирался огромный сад, который был заложен еще в стародавние времена, как с гордостью утверждала графиня. Прямые травяные и покрытые гравием дорожки были проложены среди великолепных цветов, живых изгородей и кустарников с фигурной стрижкой. Тут и там журчали одиночные фонтаны, а главная дорожка вела к целому ряду фонтанов, один больше другого, и вода из них ниспадала в гранитные бассейны. Брызги поднимались высоко вверх, и капли воды, подхваченные ветром, падали на всех проходящих мимо. Некоторые гости смеялись при этом, а некоторые возмущались, стряхивая воду с одежды.

Александра и Онория нашли своих мужчин на одной из лужаек. Они разговаривали с джентльменом, который, по-видимому, и был графом Суиттоном.

Граф оказался гораздо массивнее, чем предполагала Онория. В свои пятьдесят он непомерно растолстел от портвейна и бифштексов, и лицо его приобрело багровый оттенок. Но держался он прямо, и костюм его выглядел безупречным. Короче – настоящий английский лорд, проживающий в сельской местности. По мнению Онории, граф мало чем отличался от тех лордов, которых она встречала в Лондоне, или приезжавших в Чарлстон.

Кристофер, мистер Хендерсон и Грейсон выстроились перед ним в ряд. Александра остановилась и сказала, прикрываясь веером:

– Ну разве они не хороши?

Онория согласилась. Черный сюртук Кристофера прекрасно сидел на его широких плечах, а панталоны плотно облегали мускулистые бедра и красивой формы икры. Многие тщедушные джентльмены, которые, очевидно, набивали свои чулки опилками, с завистью поглядывали на атлетическую фигуру Кристофера.

Его пшеничного цвета волосы были заплетены в одну тугую косичку в виде хвостика и перевязаны простой черной лентой. Хвосты вышли из моды у сухопутных военных и военных моряков, но Кристофер следовал старой традиции, восхищая и дам, и джентльменов. Он не замечал, что привлекает к себе внимание, поскольку не отрывал холодного взгляда от Суиттона, пока тот болтал.

Грейсон и мистер Хендерсон тоже выглядели прекрасно. Оба были облачены в черные костюмы, хорошо сидящие на их высоких мускулистых фигурах. Светлые волосы Грейсона, зачесанные назад, образовали простой хвостик, а Хендерсон был подстрижен по последней моде. Однако и Грейсон, и Хендерсон почему-то вызывали у Онории раздражение, иначе она испытывала бы удовольствие в обществе таких красивых мужчин.

Граф Суиттон говорил в основном о том, как он рад их визиту, и неоднократно повторял, что ему очень приятно видеть новые лица. Когда мистер Хендерсон представил Онорию и Александру, Онория поняла, почему граф не понравился Хендерсону.

Широко посаженные карие глаза графа неподвижно сосредоточились на ней, словно он хотел проникнуть в ее внутреннюю сущность и вывернуть ее наизнанку. Лицо его не выражало ни доброты, ни мягкости; только похотливый интерес.

Грейсон обнял жену за талию и привлек к себе, словно хотел защитить. В его холодных голубых глазах отражалась настороженность.

Кристофер не проявил так явно своего стремления защитить Онорию, но под его суровым взглядом граф убрал предложенную ей руку. Онория сделала реверанс и поднесла к лицу веер, чтобы прикрыть шею и грудь.

– Очаровательно, – сказал граф елейным тоном. – Теперь я понимаю, почему вы не захотели оставить своих дам без присмотра.

Рука Грейсона крепче сжала талию Александры. Кристофер не прикоснулся к Онории, но мистер Хендерсон придвинулся к ней.

Граф перевел разговор на безобидные темы: об охоте на диких гусей, о скачках, которые должны состояться через несколько недель, и о том, какая грязь на дорогах от проклятых дождей. Хендерсон и Грейсон время от времени вставляли замечания, а Кристофер в основном молчал, натянутый как струна.

Вскоре граф заявил, что должен вернуться к обязанностям хозяина и оставить мужчин с их очаровательными дамами, но прежде чем уйти, сказал:

– Надеюсь, вы присоединитесь ко мне, чтобы полюбоваться главной достопримечательностью моей коллекции? – И снова бросил похотливый взгляд на Онорию. – В три часа. Думаю, вы не будете разочарованы.

Не дожидаясь ответа, он повернулся и зашагал прочь.

– Не нравится мне этот тип, – проворчал Грейсон.

– Он просто деревенщина, – согласился мистер Хендерсон. – Я вспомнил, что его дед получил титул только потому, что знал нечто щекотливое относительно королевы Анны. Сословие пэров пожаловало ему титул, чтобы заткнуть рот. Под выдуманным предлогом, – добавил он шепотом.

Грейсон рассеянно коснулся рукой локона, который свисал на белую шею Александры.

– Любовь моя, я разрываюсь между желанием отправить тебя подальше отсюда и стремлением не упускать тебя из виду.

– А я думала, мы займемся графиней и выпытаем у нее как можно больше сведений, – заметила Александра.

– Нет. Ты будешь постоянно находиться рядом со мной, пока все это не кончится.

Александра нисколько не расстроилась по этому поводу.

– Надо каким-то образом выяснить интересующие нас обстоятельства, – проворчал Хендерсон. – И чем скорее я уберусь отсюда, тем лучше. Нельзя, как Финли, ограничиваться милой беседой с графом.

Грейсон бросил на него мрачный взгляд.

– Давайте поговорим с людьми, а потом встретимся, чтобы посмотреть на главную достопримечательность. Я чувствую, это будет важный момент.

Он зашагал прочь с Александрой, крепко держащей его под руку. Хендерсон опустил монокль и двинулся в противоположном направлении.

Онория осталась со своим мрачным молчаливым мужем.

– Знаешь, – сказала она, – общество осудит тебя, если ты убьешь графа.

Он сузил глаза.

– Ты считаешь, я должен отступить?

– Нет. Я вполне тебя понимаю.

Кристофер холодно посмотрел на нее. Они впервые говорили наедине после вчерашнего разговора на холме.

– Я убивал и за меньшие провинности передо мной. Ты еще многое увидишь, если решишься со мной жить. Надеюсь, ты не слишком чувствительна.