Вспышка была настолько мощной, что показалось, будто на небе зажглось второе солнце. Возникшая световая волна озарила все каменные глыбы в поясе астероидов. Огненный шар накрыл астероид, с которым столкнулась станция, и стремительно стал увеличиваться в размерах, нагоняя уходящий звездолет. Когда казалось, что спасения уже нет и столкновение неизбежно, огонь иссяк. На месте взрыва виднелись лишь десятки мелких каменных обломков, парящих в облаке разреженных газов, — и это было все, что осталось от старой имперской станции Буй-34.

Космическая станция Буй-34, оказавшаяся лабораторией по производству синтетических солдат, перестала существовать. Но сколько еще таких станций припрятано по дальним уголкам космоса? Работают ли они? Вдруг найдется еще какой-нибудь Генри Пламмер, который захочет создать себе армию из послушных синтетических солдат, которым неведомы ни страх, ни жалость. Не хочется сейчас об этом думать. После всего пережитого нужно просто расслабиться.

Глядя на разрастающееся во все стороны туманное облако, я подумал, что теперь эту часть космоса редко кто будет навещать. Некоторое время сюда еще станут прилетать корабли, капитаны которых не знают, что станции больше не существует. Но потом и они перестанут появляться здесь, и покой пояса астероидов больше никто не потревожит.

Я вывел звездолет из Кольца Заубера в свободное пространство и, когда индикатор метеоритной опасности поменял цвет с красного на зеленый, облегченно сбросил с себя ремни безопасности. До планеты Свобода-5 оставалось несколько часов лету, и я решил проведать рейнджеров.

Когда я спустился на вторую палубу и заглянул в общую каюту, рейнджеры только начали освобождаться от страховочных ремней. Они сидели на двух диванах друг против друга. С одной стороны Купер со Стейси, с другой — Мастерсон и Фитч. Между ними располагался обеденный стол. Я не стал помогать рейнджерам распутывать ремешки, это не входило в мои обязанности, а просто, прислонившись плечом к двери, наблюдал за ними.

— Как дела, Уорнер? — поинтересовался Говард Мастерсон, заметив меня. Темнокожий гигант первым успел снять с себя ремни и теперь помогал Фитчу справиться с замком, так как тому самостоятельно это никак не удавалось.

— Отлично, — ответил я.

— Нам больше ничего не угрожает?

— Ничего. Мы покинули область астероидов, и теперь перед нами до самой Свободы-5 чистое пространство.

Замок Фитча заело основательно. Даже с помощью Говарда Фитч никак не мог освободиться от страховки. По-видимому, в спешке ремень перевернулся. С этим ремнем такое бывает — надо поддеть пряжку чем-нибудь острым, иначе не получится.

— Скайт Уорнер, ты отлично выполнил свою работу, — сказал Джон Купер.

Я посмотрел на командира рейнджеров. Куперу сильно досталось. Он потерял много крови, но держался молодцом. Металлический кейс лежал у него на перебинтованных коленях.

— Значит, вы за этим летели на станцию? — кивнув на чемоданчик, поинтересовался я.

— Да, — подтвердил Купер.

— Что в нем?

— Инициатор.

— Та штука, что пробуждает к жизни биомассу?

— Она самая..

— И никакой дочки Калагана не существует?

— Пойми, тебе лучше было не знать истиной цели операции.

— Понимаю…

— Дьявол. — Мастерсон никак не мог справиться с ремнем Фитча.

— Как вам удалось раздобыть эту штуковину? — спросил я Купера. — Генри Пламмер, насколько мне известно, хранил его в самом надежном и охраняемом месте на станции.

— Я сам удивлен. Спроси у Говарда. Это он его достал. Я не знал, что инициатор у нас, до того момента, пока в кабине лифта не увидел Говарда с кейсом в руках.

— Говард, — обратился я к гиганту, — как тебе удалось извлечь инициатор из сверхнадежного сейфа?

— Мне просто повезло, — отозвался Мастерсон. Он нагнулся к пряжке Фитча, чтобы попытаться протащить ремень зубами.

И в этот момент меня прошиб холодный пот. Все пришло к общему знаменателю: и удивительное спасение за несколько секунд до катастрофы, и неизвестно откуда возникший чемоданчик с инициатором, и открытая дверь в ядерное хранилище номер два. Рука сама легла на рукоятку бластера.

— Говард, а где ты потерял свой шрам от имплантанта, который был у тебя на затылке? — Наступила полная тишина, все замерли. — Наверное, там же, — предположил я через некоторое время, — где и Фитч потерял свои зубные протезы.

Двойник Мастерсона медленно поднял на меня лицо и осторожно пригладил ладонью гладкий затылок.

— Проклятье, — произнес он, — а все так хорошо складывалось…

Я выстрелил. В стороны полетели брызги голубой слизи. Обезглавленное тело синтетойда упало на пол. Второй синтетойд, копия Фитча, истерично задергался на диване, пытаясь вырваться из объятий страховочных ремней. Но второй выстрел успокоил и его. В воздухе распространился запах сырой нефти и горелой изоляции. Стены каюты оказались основательно заляпаны синей слизью.

Вроде бы на сегодня со стрельбой закончено. Крутанув бластер на указательном пальце, я спрятал его в кобуру.

— Пожалуй, это последнее, что я мог для тебя сделать, Купер.

— Можешь называть меня Джоном, — отозвался рейнджер.

Надо же! Этот человек поменял свое мнение обо мне. Что я теперь, должен прыгать от радости?

— Послушай, Купер, меня устраивают наши прежние отношения, — после некоторого раздумья ответил я. — Друзьями мы с тобой, к счастью, никогда не были и вряд ли когда-нибудь станем в будущем. Поэтому оставим все, как было. Я тебе ничего не должен, и ты мне ничего не должен… Не возражай, ты сам поймешь, что я прав, Джон Купер.

— А со мной ты тоже не хочешь иметь ничего общего? — вдруг поинтересовалась Стейси Раке.

Я проигнорировал ее вопрос и, даже не взглянув на красотку, направился обратно в рубку управления: скоро предстояло совершить посадку на космодром Уан-Слейта на Свободе-5.

Внешняя обшивка звездолета была еще горячей после прохождения атмосферы, когда я открыл люк. Уан-Слейт встретил нас солнечным днем. По голубому небу плыли перистые облака. Приятно обдувал прохладный ветерок. Щебетали птицы. В воздухе пахло листвой.

Я сошел по трапу на бетонное поле космодрома и огляделся по сторонам. Сегодня утром я стартовал с этого самого места. Ничего не изменилось, вокруг стояли те же самые корабли. Прибавился только серый «Стиллерс» с большими белыми цифрами на борту «005». Он находился на соседней площадке. Его люки были открыты, трапы спущены.

Из моего корабля показались Джон Купер и Стейси Раке. Они сошли вниз. Стейси помогала Куперу, так как он с трудом передвигал перебинтованные ноги. В руке Купер держал кейс с инициатором.

— Скажи мне, Уорнер, — обратился ко мне Купер, — я тут подумал, а откуда тебе было известно, где Генри Пламмер хранит инициатор?

Это были его первые слова после нашего разговора в кают-компании, когда я пристрелил синтетойдов.

Я посмотрел на рейнджера — пожалуй, теперь можно ему сказать:

— Мне предоставил эту информацию Грег Шнайдер.

— Грег Шнайдер — кто это? — удивленно спросил Купер.

— Это я, — раздалось в ответ.

Купер ничего не успел понять, как нас окружили полтора десятка вооруженных космических пехотинцев. Из-за их плотного оцепления появился полковник.

— Грег Шнайдер — военная разведка, — представился он.

В это время космические пехотинцы забрали у Купера кейс с инициатором и ловко обыскали рейнджеров.

— Скайт Уорнер, рад видеть вас живым и невредимым, — продолжил Шнайдер, — это означает, что наш план удался.

— Я выполнил контракт, — подтвердил я. — Инициатор находится в кейсе.

— Отличная новость! Ваш гонорар в размере двух миллионов кредитов ждет вас в Центральном плобитаунском банке.

Услышав эти слова, Купер взбесился. Он оттолкнул стоявших рядом пехотинцев и бросился ко мне. Но далеко пройти рейнджеру не удалось, на него навалились сразу несколько человек и вывернули ему руки за спину.