Юджин Донахью сидел в «боинге» и смотрел в иллюминатор. Облака внизу, освещенные солнцем, казались розовой ватой, из которой какой-то шальной мальчишка пытался соорудить горы, долины, ущелья.

Но старший партнер фирмы «Донахью и Флисс» не любовался ватным ландшафтом. «Что за жизнь, — думал он с горечью, — то я попался в дурацкую ловушку с этим проклятым Россом, и два дня пришлось доказывать, что я — это я и не я обработал до полусмерти Энри Фитцджеральда. То ищи в Нью-Йорке какую-то Клер Манверс. Прорицатель синьор Росси… Росси… Росс… Свет, что ли, клином сошелся на Россах и Росси!.. Росси и Росс… Росс и Росси… папский прорицатель… А я частный детектив его сиятельства шейха кувейтского… Но что-то в этом есть чересчур много совпадений. С другой стороны, этот Китинг клянется, что не говорил прорицателю ни слова…»

— Мы подлетаем к Нью-Йорку. — Стюардесса улыбалась жестяной профессиональной улыбкой. — Будьте любезны, застегните свои привязные ремни. Наш самолет приземляется в аэропорту Кеннеди.

Прямо из аэропорта Донахью позвонил по телефону, который ему дал Китинг, и секретарь синьора Росси назначила ему прием на два часа. Он тут же отправился на поезде в Лонг-Айленд.

В приемной его встретила красивая крашеная блондинка, одетая не то в японское, не то в китайское платье. Потолок темного цвета был расписан звездами и знаками зодиака, а на стенах, под стеклянными витринами, белели распластанные скелеты неведомых птиц.

— Как вас записать? — улыбнулась секретарша Донахью.

— Чарлз… Пратт, Нью-Йорк, — сказал сыщик.

— Вы хотите получить совет у синьора Росси?

— Да.

— Пятьдесят долларов, мистер Пратт.

«Черт с ними! — подумал Донахью. — Все равно плачу не я».

— Прошу вас сюда, мистер Пратт. Синьор Росси ждет вас.

Сыщик вошел в кабинет и несколько раз закрыл и открыл глаза. Стены и потолок комнаты были выкрашены в чернильно-синий цвет, и на этом фоне, словно освещенные изнутри, светились звезды и планеты. «Должно быть, какая-то особая краска», — подумал Донахью и услышал голос синьора Росси, который вошел в кабинет из боковой двери. На нем была широкая мантия из синего бархата.

— Прошу вас, мистер Пратт, садитесь.

Донахью обернулся и увидел лицо, которое сотни раз видел на фотографии, которое видел во сне, которое заставило его сжать кулаки и сделать шаг вперед. Но он сдержал себя и подумал: «Вот это удача! Искать Клер Манверс и найти Дэвида Росса, самая большая удача за существование фирмы „Донахью и Флисс“. Спокойнее, Юджин! Он не знает, кто я, а я знаю, кто передо мной».

— Здравствуйте, синьор Росси.

— Добрый день, мистер Пратт. Чем могу быть вам полезен? — спросил папский прорицатель и машинально нажал на кнопку спрятанного магнитофона. Президент Ассоциации прорицателей настаивал, чтобы все разговоры с клиентами записывались на пленку, и у Дэвида это уже вошло в привычку.

— Хочу узнать, что сулит мне будущее, — сказал Донахью и ухмыльнулся про себя: "Такая удача! По крайней мере, сенатор Трумонд будет доволен. Минитмены не дремлют. Пожалуйста, сенатор, вот вам этот розовый подонок, который вздумал разоблачить вашу связь с минитменами. Точно, сенатор скажет: «Благодарю вас, Донахью. Вас ждет великолепное будущее. Наберитесь терпения, не все нам выжидать, придет и наше время».

Прорицатель сидел, прикрыв глаза, словно погруженный в транс. Одной рукой он поглаживал огромный хрустальный шар, стоявший на столе, другой перебирал четки.

«Думайте, думайте, мистер Росс. Прорицателем-то оказался я, а не вы со всеми вашими звездами. Вы не знаете моего будущего, а я ваше знаю. Сенатор уж как-нибудь найдет способ заткнуть вам глотку — может быть, даже навсегда. Вы еще вспомните у меня этот фокус в Лас-Вегасе, когда меня заперли в вашем номере с Фитцджеральдом… И эта история с Китингом… Уверен, что Росс имеет к ней какое-то отношение. Клер Манверс… Какое-нибудь его подставное лицо. А может быть, эта шлюха в приемной?»

— Благодарю вас, мистер Донахью из «Донахью и Флисса», — сказал прорицатель.

— Что? Что вы сказали? — подскочил сыщик.

— То, что вы слышали, Юджин Донахью. Жаль, что вам все-таки удалось выпутаться в Лас-Вегасе. Я бы с удовольствием посылал вам в тюрьму на рождество поздравительные открытки.

— Ах ты, мразь! — крикнул сыщик и вскочил на ноги. Но тут же снова рухнул в кресло, увидев в руках у Росса пистолет. — Не поможет, ублюдок! Все равно мы найдем способ…

— Хватит пугать меня своим сенатором и всей этой вашей бандой сумасшедших минитменов! У вас в головах желчь! Играйте, играйте пока что в свою организацию!

Ярость заставила Донахью забыть о пистолете. Перед ним был человек, на котором можно было сконцентрировать всю злобу и ненависть неудачника, готового убивать и сжигать; чтобы доказать себе свою силу и свою значимость.

Сыщик выбросил вперед кулак, и весь его вес, вложенный в удар, заставил перегнуться через стол.

Дэвид откинулся назад и изо всех сил дернул Донахью за вытянутую руку. Тот перелетел через стол и тяжело упал, ударившись о стену. Он попытался было встать на ноги, но Дэвид угрожающе поднял пистолет.

— Ничего, — прохрипел сыщик, и в голосе его клокотала ненависть, — ничего. Не беспокойся, сволочь: если минитмены за кого-нибудь возьмутся, они уж не выпустят его из своих рук. А для сенатора Трумонда вся наша организация сделает все, что нужно. Он решил обезвредить тебя, и мы тебя сотрем в порошок!

— Я вижу, вы сами взялись предсказывать будущее, — зло усмехнулся Дэвид.

— Мы не только предсказываем его, мы его создаем, — сказал Донахью, все еще лежа на полу. — Тебе повезло сегодня, падаль, ты раньше меня вытащил пистолет. Не знаю уж, как ты меня узнал, дело не в этом. Но раньше или позже мы возьмем оружие, мы, минитмены, — и тогда посмотрим!

— Убирайтесь, — сказал Дэвид. — Убирайтесь, пока я не нажал на спуск.

Сыщик вскочил на ноги и ринулся к двери. В комнату вбежала Клер.

— Дэвид, что случилось?

— Ничего, — ответил Дэвид, тяжело дыша.

Рухнула еще одна крепость анонимности, стремления уйти от этой своры высунувших языки гончих. Общество не забывает о прокаженных. О святая наивность — думать, что они оставят его в покое. С одной стороны, шакалы сенатора Трумонда, которые каким-то дьявольским чутьем узнают в нем врага, угрозу себе. Угрозу? Но он же никому не грозил. Все равно они угадывают в нем угрозу. А где-то по его следу снова пойдет страж порядка и законности Эрни Фитцджеральд, обезумевая при мысли, сколько сейфов смог бы открыть для него человек, умеющий читать чужие мысли!