Я согласился, в дорогу она дала мне конфету. Она очень заботливая и чуткая, мне очень с ней повезло. Правда ведь?

Катя купила Даше наклейки с феями и эльфами, а сама ушла по делам, когда она вернется, ее ждет большой сюрприз. В нашем доме теперь филиал сказочной страны, на холодильнике фея с волшебной палочкой, на Дашиной кровати — фея в зеленой шляпке, на шкафу — фея с крылышками. Экран компьютера мне удалось спасти от фей, но уберечь телевизор я не успел, теперь по всем каналам у нас идет «Эльф-ТВ». У каждой феи радостная улыбка до ушей, они заполонили нашу квартиру и явно этому рады.

Даша сказала:

— Я зафеяла весь дом, можно, я теперь посмотрю мультики? А есть такое слово — «зафеяла»?

Мы включаем мультики и наливаем себе по бокалу компота, Даша пересказывает мне последние события.

— Мы сегодня в садике гуляли на прогулке, слепили снеговика, — говорит Даша. — Только у нас не было морковки, чтобы сделать нос, давай завтра пойдем с утра на рынок, купим нам морковку?

Здесь Даша начинает в подробностях описывать форму морковки, она должна быть не слишком тонкой и не слишком толстой, не коротенькой, но и не чересчур длинной, снеговику нужен нос, а не хобот. Одним словом, нам требуется классическая строгая морковка, как в учебнике по выращиванию морковок. Морковка очень важна, от ее формы будет зависеть национальность снеговика, надеюсь, не нужно объяснять, как это важно при нынешней обстановке в стране.

Потом приходит Дашина подруга Юля, она очень-очень умная, даже ходит в первый класс. Юля — интеллектуалка, сведения, которыми она снабжает Дашу, абсолютно достоверны, я однажды попробовал поставить под сомнение компетентность Юли и был жестоко высмеян. Даша нарисовала мне кружочек, квадратик и несколько кривых черточек, спросила, что все это значит, я признался, что не имею представления.

— Вот, — сказала Даша. — А Юля знает, она мне говорила, только я не помню. Ты, наверное, учился очень давно и все забыл.

Я действительно учился очень давно, с тех пор, как я закончил школу, человечество успело изобрести демократию, одомашнить верблюда и козу и сжечь Джордано Бруно. Разумеется, я почти ничего не помню из школьной программы, смутно вспоминаются только уроки труда, нас учили, как делать кремневые ножи и скворечники. Современным детям в этом смысле очень повезло, им открывается целый океан знаний, а в мое время этих знаний было неглубокое корыто, да и из него я успел только чуть-чуть отхлебнуть. Даша невысоко ценит мои умственные способности, при необходимости скорее обратится за советом к кофеварке. Другое дело Юля, любому ясно, что человек, который ходит в школу, заведомо умнее того, который не ходит. Юля охотно делится с Дашей мудростью, которую в нее вбивают на уроках.

— Если приедешь в страну, где есть вулканы, — объясняет она Даше, — надо вести себя тихо, кричать нельзя. Если вулкан проснется, всем будет плохо.

И руками показывает, как извергается вулкан. Судя по всему, зрелище не для слабонервных, мелкие животные погибнут задолго до появления лавы, просто от разрыва сердца.

Еще Юля умеет читать по слогам, она может прочитать даже газету, если, конечно, там будут крупные буквы. Когда Даша ставит мне Юлю в пример, она всегда спрашивает:

— Вот ты умеешь читать по слогам?

По моей внешности сложно предположить, что я умею читать, писать или бриться. Например, когда Катя впервые меня увидела, ей захотелось взять Дашу за руку и увести дочь в безопасное место. Я частенько выгляжу как человек, только что снявший с дерева кошку и теперь собирающийся сожрать добычу живьем. Разумеется, никому и в голову не может прийти, будто такой человек, как я, способен читать по слогам, в первом классе этому учат целых полгода, мальчиков со спортивным складом ума даже дольше.

Даша пока не умеет читать, пробелы в образовании страшно ее раздражают.

— Я тоже хочу в школу, — говорит Даша. — А можно мне ходить с Юлей в школу? Я даже все буквы выучу, честно-пречестно!

Я объяснил, что в школу берут в семь лет, а Даше всего пять, предложил посчитать разницу. Даша сказала:

— Вот терпеть не могу, когда ты прав.

Юля организовала у нас в детской школу, принялась обучать Дашу базовым навыкам поведения в альма матер. Самое сложное в школе — это понять, какой звонок прозвенел, на перемену или на урок.

— Они что, по-разному звенят? — спрашивает Даша. Юля объясняет, что нет, звонки все одинаковые.

— А как их отличать? — удивляется Даша. — Откуда я знаю, когда можно бегать по перемене, а когда уроки?

На этот вопрос Юля ответить затруднилась, она сказала — это надо чувствовать, когда Даша пойдет в школу, она сама все поймет. В пять лет трудно постичь такие тонкости, здесь требуется опыт и интуиция бывалой семилетней дамы.

Потом пришла Катя, обнаружила, что в ее отсутствие в квартире произошла Великая Эльфийская Экспансия 2012 года, очень огорчилась. Она думала, дома только Даша и я, оказалось, там полно и других сказочных персонажей. Сейчас нам придется заняться дезинсекцией телевизора, Катя хочет посмотреть новости по обычному российскому телевидению, новости из волшебной страны ее не интересуют. Я пытался донести до нее, что разницы нет, но она не верит, требует удалить эльфийский логотип с экрана.

Потом нужно еще написать в комитет по изобретению новых слов, Дашины филологические изыскания не должны пропасть даром. Слово «зафеять» кажется мне многообещающим, в русском языке для него наверняка найдется место.

Работы, как видите, много, так что я прощаюсь.

И фейного вам вечера.

Даша объяснила мне, как устроен трамвай, я вам сейчас все расскажу, когда-нибудь вам это может пригодиться.

У трамвая нет руля, в этом легко убедиться, если уткнуться носом в окошко двери, ведущей в кабину. Поначалу Даша была шокирована этим фактом, спрашивается, как рулить трамваем, если руля нет? Потом поняла, трамвай на дистанционном управлении, все оказалось устроено просто, как банан. У мальчика Миши из детского сада есть такая машинка, Миша берет в руки пульт управления, машинка едет, а Миша бежит сзади и руководит. У машинки, правда, есть внутри руль, но он не настоящий, даже не крутится. Если машинка врезается в табуретку, то руль ни при чем, это Миша не справился с управлением. Еще у машинки есть батарейки, очевидно, у трамвая они тоже есть. Даша показала мне люк в полу, под ним находятся батарейки, огромные, как бревно. Оно и понятно, трамвай большой, чтобы он поехал, требуется очень много энергии, целый миллион мозговатт, батарейки должны соответствовать важности момента.

Потом Даша увела меня в конец салона, к заднему окну, приподнялась на цыпочках, принялась высматривать, не бежит ли следом за трамваем дяденька с пультом в руках. Дяденьки не было, Даша заволновалась, вдруг дяденька отстал или вообще потерялся, и трамвай едет сам по себе? Если никто не присматривает за трамваем, он может уехать вообще неизвестно куда, за сто километров, пока батарейки не кончатся.

Я сказал:

— Даша, а зачем же тогда сидит дяденька в кабине?

Даша пожала плечами, все было просто, как ножка от табуретки.

— Он двери открывает, — сказала она.

У трамвая на дверях нет ручек, они открываются вбок, там есть специальная цепочка, вроде велосипедной, она и тянет дверь за собой. Даша заметила эту цепочку и сразу смекнула, что к чему: в кабине трамвая есть педали, дяденька их крутит и дверь открывается. Потом надо покрутить в другую сторону, и они закроются, все элементарно. Некоторые нюансы внутреннего устройства все еще остаются для меня не вполне ясными, но Даша пообещала, когда мы приедем домой, она нарисует для меня принципиальную схему трамвая, я посмотрю на нее и все пойму.

Сверху у трамвая есть рога, для тех, кто не знал, я по секрету расскажу: это телевизионная антенна. Через эту антенну можно смотреть телевизор внутри трамвая, чтобы было не скучно ехать. Правда, в нашем трамвае не было телевизора, Даша сказала, что не знает, куда он делся, раньше — был, она точно помнит. Однажды она ехала на этом самом трамвае в гости к бабушке, в соседнюю деревню, всю дорогу по телевизору крутили мультики про Машу и медведя. Очень смешные, Даша так хохотала, что чуть не пропустила свою остановку. Правда это было очень-очень давно, с тех пор телевизор куда-то исчез, наверное, сломался.