К этим данным близки цифры, полученные в казанской анкете, по которой частота онанизма выражалась так: один раз в два месяца — 4,8 %, реже — 4,3 %, один раз в месяц — 6,5 %, два раза в месяц — 12,6 %, три раза в месяц — 18,7 %, один раз в неделю — 13,9 %, два раза в неделю — 16,5 %, три раза в неделю — 9,1 %, четыре раза в неделю — 7,8 %, ежедневно — 5,6 %.

Эти данные совершенно не совпадают с данными Роледера. Этот автор считает, что в возрасте 12–20 лет онанизм практикуется в среднем один раз в день. Случаи, где в возрасте 12–17 лет онанизм практикуется лишь 1–2 раза в неделю, являются, по его мнению, более редкими. Встречаются и гораздо более «усердные» онанисты. Так, Фюрбрингер сообщает о 4–5 онанистических актах в день, Кон — о случаях, где 15-18-летние школьники онанировали 4–6 раз в день; Роледеру известны случаи, где 16-19-летние юноши онанировали в некоторые дни до восьми раз. Один его пациент онанировал в продолжение нескольких месяцев по 4–6 раз в день и продолжал онанировать даже после 20-летнего возраста в среднем 2–3 раза в день. Эти случаи онанизма Роледер считает наиболее тяжёлыми. Они встречаются, по его мнению, относительно, но не абсолютно, редко. Случаи же, где онанизм практикуется в течение нескольких лет в среднем 1–2 раза в день, он, на основании своего опыта, считает далеко не редкими.

Мои наблюдения, в общем, вполне совпадают с данными Роледера.

Надо, далее, отметить, что некоторые субъекты онанируют 2–4 раза в день и затем совершенно воздерживаются в течение 1–3 недель. Сообщения некоторых мальчиков и девочек о случаях 10-кратного онанизма в течение одного часа относятся уже к области психопатии.

Робинзон сообщает о молодом человеке, который, когда у него наступал «приступ» онанировал от 10 до 20 раз в сутки. При последних актах извергалось лишь несколько капель жидкости. Вместо приятого ощущения эякуляция сопровождалась жжением. После таких суток пациент чувствовал себя в течение 3–4 дней совершенно разбитым, после чего здоровье его восстанавливалось. 6–7 недель он после этого вовсе не онанировал, затем всё начиналось сначала.

Частота онанистических актов может, далее, представлять своеобразные черты. Так, Аленштиль при изучении дневника одного молодого человека нашёл записи о 83 онанистических актах за период времени в 305 дней. Это составляет один акт в 3,7 дня, иначе говоря — один акт на каждый четвёртый день. Можно было бы думать, что они так и происходили, т. е., в большинстве случаев, на четвёртые день, многие на третий или пятый день, на второй и шестой, наконец, на первый и седьмой день. Оказалось, однако, что в большинстве случаев онанистический акт отделялся от предыдущего лишь одним днём. Несколько реже двумя, ещё реже тремя и т. д. Получается впечатление, что мужской половой аппарат стремится произвести за раз возможно больше работы, отдать возможно больше семени в течение наименьшего срока и затем отдохнуть до тех пор, пока пополнится потеря и накопится новый материал, после чего возбудимость вновь повысится, так что достаточно будет небольшого раздражения чтобы вызвать новый онанистический акт.

Эти интересные соображения Аленштиля о половом ритме в применении к онанизму заслуживают внимания, но нуждаются в подтверждении.

Для определения средней продолжительности периода онанизма Фавр сложил число лет периода рукоблудия по данным харьковской анкеты и разделил полученную сумму на число лиц. Получилась средняя продолжительность в 4,7 года.

Мы располагаем скудными данными по вопросу о частоте онанизма у лиц женского пола. Мне неизвестны анкеты по этому предмету среди значительной группы лиц женского пола. Приходится поэтому ограничиваться наблюдениями отдельных врачей. Так, по Роледеру, если женщины уже онанируют, то с такою силою, страстностью и напряжением фантазии, каких онанизм у мужчин обыкновенно не достигает. Гутцейт и Молль также считают, что случаи, в которых производится 2–3 или большее число онанистических актов кряду, встречаются сравнительно чаще у девочек, чем у мальчиков.

И по Робинзону, частота онанизма у женщин бывает иногда совершенно невероятна, но при исследовании все такие женщины оказываются нимфоманками.

Однако Робинзон знал одну «нормальную» женщину, которая предавалась онанизму 2–3 дня в неделю по 6-10 раз каждый. Она была совершенно нервно разбита, когда обратилась за помощью по поводу воспаления клитора.

При изучении влияния онанистического акта на организм нас интересует как субъективное, так и объективное действие подобного акта.

Маляревский приводит интересный отрывок из признаний одного онаниста, в котором подробно описывает субъективные явления, сопровождающие онанистический акт: «Когда я оставался один у себя в комнате, и мне почему-либо приходило в голову, что я мог бы теперь доставить себе „маленькое удовольствие“, я при одной мысли об этом начинал чувствовать, как постепенно терял самообладание и способность сознательно отнестись к тому, что я собирался делать. Точно туман покрывал и обволакивал моё „я“. Я чувствовал, как неодолимое влечение, появившись откуда-то, росло и овладевало мною. Я чувствовал, как мой физическое „я“ выходило из-под моей воли. Я терял власть над моим собственным телом, и оно, повинуясь уже не мне, т. е. не моему рассудку, а охватывающему влечению, послушно как автомат, выполняло его веления. Я ещё где-то в душе говорил себе: „Этого не надо“, а всё-таки, не торопясь и прислушиваясь к шагам, запирал деверь на ключ и уже окончательно отдавался влечению. Сердце моё билось усиленно, лицо горело, и все предметы обволакивались дымкою. Это состояние быстро усиливалось, и я впадал в какое-то восторженное настроение. Теперь уже я не рассуждал, не думал и не боролся, а, наоборот, торопился получить скорее и скорее знакомое ощущение… И только после того, как всё было кончено, вдруг сразу пробуждалась подавленная способность рассуждать, и меня охватывало мучительное раскаяние, стыд и отчаяние, доходившее до физической боли. Я давал себе клятву, что это более не повториться, и в то же время знал, что придёт соответствующая минута, и будет опять то же самое».

Что касается объективного действия онанистического акта на организм, то в литературе имеются лишь отдельные отрывочные указания по этому предмету. Так, по Тарновскому, «напряжение сладострастного чувства, разрешающееся извержением семени, вызывает, вместе с тем, усиленную деятельность сердца с ускорением кровообращения, учащение дыхания, повышение температуры тела от одного до двух градусов Цельсия, сокращение мышц[9], особенно таза и нижних конечностей, обильное отделение пота, которым обыкновенно и оканчивается акт, оставляя чувство изнеможения, слабости и морального угнетения». Это последнее, по Тарновскому, всегда имеет место, так как в нравственном отношении, даже при низкой степени общего развития, онанизм бессознательно представляется чем-то постыдным, унижающим человеческое достоинство. На это можно возразить, что моральное угнетение наступает лишь в тех случаях, где субъекту пришлось слышать или читать о «греховности» онанизма.

По Роледеру, «во время онанистического акта лицо выражает сильнейшее возбуждение, взор напряжён, глаза устремлены в одну точку, лицо пылает, руки дрожат, пульс, вся сердечная деятельность и дыхание учащены, черты лица искажены до самых невероятных гримас — наступает момент, когда дыхание спирается, и всё это заканчивается коллапсом. После акта онанист чувствует себя разбитым, сонным, вялым, неспособным к дальнейшей умственной или физической работе».

По Бехтереву, как половое возбуждение, так и ещё в большей мере сам половой акт[10] даже при пассивном к нему отношении, как, например, у женщины, не ограничивается сосудистыми эффектами в самих половых органах, но отражается и на общем состоянии сердечно-сосудистой системы, выражаясь ускорением сердечной деятельности и расширением сосудов мозга, а также и всех вообще кожных сосудов, что появляется в лице в виде покраснения щёк и своеобразного блеска глаз. Нельзя при этом не упомянуть о соответствующей мимике лица. Этот обобщённый половой рефлекс, выражающийся, кроме эрекции полового органа, ещё и эмоциональным состоянием полового характера, совершенно не наблюдается в раннем детском возрасте, ибо впервые и самое покраснение, как выражение эмоции, появляется в возрасте не ранее конца первого детства, очевидно, в связи с подготовкой всего физического процесса, характеризующего половое возбуждение (Бехтерев).