Как сообщили в феврале 2001 года выпуски журналов «Ней-чур» и «Сайенс», если раньше считалось, что у человека 100—150 тыс. генов, то ныне выясняется: их всего около 30 тыс. Это количество вполне сопоставимо с числом генов у животных и даже у насекомых. Так что у человека лишь на 300 генов больше, чем у мыши. (Для справки: у дождевого червя – 18 тыс. генов, а у растений – порядка 26 тысяч.)
Ученые также установили, что наследственная информация, ответственная за индивидуальные различия между людьми, составляет не более 0, 1% от всего генома, а понятие расы не имеет под собой никакого генетического смысла.
Сегодня также выяснены функции примерно половины генов человека. Интересно, что участки ДНК, на которых записаны все эти гены, в сумме составляют всего лишь около 1% общего объема человеческого генома. Еще 24%. приходится на бездействующие гены различной природы, а остальные 75% – на цепочки нуклеотидов, не содержащие ни единого гена.
Кто подхватит эстафету?
С мнением Билински, похоже, согласятся те ученые, открытия которых нанесли в последнее время серьезный удар по мировоззрению как материалистов, так и идеалистов. Проиллюстрируем этот тезис таким наглядным примером.
Не столь давно по НТВ прошел четырехсерийный телефильм «Планета обезьян». Суть его такова: если нашу цивилизацию постигнет неудача – например, она погибнет или подорвет свое могущество в результате, скажем, ядерного конфликта, – то наше место вполне могут занять обезьяны.
Фильм, понятное дело, фантастический. Однако даже его создатели, похоже, не подозревали, что попали в самое «яблочко».
Трое американских антропологов – Патрик Генан из медицинской школы при Нью-Йоркской больнице, Ральф Холлувей из Колумбийского университета и Другус Бродфилд из Нью-Йоркского – в содружестве с неврологом Алленом Брауном из Национального института лечения глухоты сделали недавно открытие, бросающее вызов теориям, объяснявшим появление речи у человека в процессе эволюции.
До сих пор считалось: человек единственный, кто овладел речевыми навыками. И все потому, что у него в мозгу развита так называемая зона Брока, или иначе – речевой центр. Однако исследователи обнаружили его и у шимпанзе. Теоретически это означает, что и у шимпанзе есть все возможности объясняться друг с другом не только с помощью жестов, но и на языке звуков. И если они этого не делают, то только потому, что не хотят. Или, быть может, просто достаточно хитры, чтобы объясняться между собой лишь тогда, когда мы их не слышим?..
Как бы то ни было, первая сенсация потянула за собой другую. Если еще недавно многие считали, что, согласно Дарвину, все мы когда-то произошли от обезьян, то ныне наука приходит к заключению: никто ни от кого не происходил и на самом деле ничего подобного из учения Дарвина не следует. Человек, как это ни прискорбно, быть может, признавать, сам из породы обезьян.
Так называемый метод молекулярных часов ныне позволил однозначно доказать, что разделение трех основных видов высших приматов – гориллы, шимпанзе и человека – произошел почти одновременно около 5-6 млн лет тому назад. И человек состоит с гориллой почти в такой же степени родства, как и горилла с шимпанзе. То есть никто ни от кого не происходил.
Так что нам, получается, крупно повезло, что мы сумели в гонке за первенство обойти не только неандертальцев, но и шимпанзе с гориллами. Стоит нам споткнуться, чуть замешкаться, и эстафета, как показано в фильме, действительно тут же будет перехвачена другими. Наши «меньшие братья», как выясняется, во многом не уступают нам по разуму. Некоторые из них – в противовес нам, не понимающим ни собачьего языка, ни кошачьего – умеют говорить даже на человечьем языке.
Вопреки распространенному мнению те птицы, которые умеют воспроизводить человеческие слова, вовсе не употребляют их как попало. Известно немало случаев, когда те же попугаи вполне осознанно просят: «Дайте Яшке кашки!» или здороваются с пришедшими и прощаются с уходящими. Даже бранные слова они употребляют точно к месту.
А любимое развлечение ворон – дразнить собак. Причем тявкают вороны, по-видимому, со знанием дела. Во всяком случае, одна из птиц, по наблюдению кандидата биологических наук Л. Семаго, «так бессовестно пролаяла довольно спокойной таксе что-то обидное или оскорбительное прямо в морду, что та, не стерпев унижения, откусила ворону чуть ли не половину надклювья».
Тот урок понял и после этого за десять лет не тявкнул даже в уединении ни разу. Зато принялся передразнивать уже хозяина. Научился кашлять по-стариковски и бормотать прокуренно-простуженным голосом нечто вроде: «Неплохо бы и рюмочку». Если же от разговоров перейти к делу, то выясняется, что окружающие нас живые существа не только болтают, но и умеют по-настоящему думать. Вот какие интересные факты, например, сообщает по этому поводу новосибирская исследовательница Ж.И. Резникова в своей работе «Интеллект и язык».
Ученые определяют интеллект как способность рассуждать, планировать, решать проблемы, мыслить абстрактно, улавливать закономерности, быстро обучаться и уметь использовать накопленный опыт. Причем долгое время считалось, что все эти признаки присущи лишь роду людскому, а все животные живут, руководствуясь только врожденными или приобретенными инстинктами, открытыми у них великим И.И. Павловым.
Сегодня наконец можно сказать определенно, что признаки разума и даже интеллекта исследователи находят и у животных. Причем не только у высших млекопитающих, но даже у насекомых (пчел, муравьев, ос) обнаружены «способности к абстрагированию». Вороны, попугаи и другие птицы могут оценивать количество предметов, то есть, говоря попросту, считать в пределах десятка. Некоторые виды птиц и млекопитающих, делающие запасы в кладовых, запоминают расположение нескольких тысяч тайников и хранят эту информацию в памяти несколько месяцев, разыскивают их, несмотря на глубокий снег и изменившийся ландшафт округи.
У животных, по-видимому, есть мысленный образ пространства, модель составных частей окружающего мира. Методика, при помощи которой животные обучались находить путь в сложных многоходовых лабиринтах, показала, что они воспринимают картину лабиринта в целом, возможно, строят «мысленные карты» и формируют некие «гипотезы». В опытах «чемпионами» по ориентировке в лабиринтах были крысы, но нередко им ни в чем не уступали даже муравьи.
Животные могут научиться не только решать конкретную задачу, но и усвоить принцип, лежащий в основе ее решения. Проведенные опыты показали умение каждую последующую задачу решать лучше предыдущей. Муравьи не только улавливают закономерности, но и используют их при передаче информации друг другу. Они также проявляют способность к «сжатию» текста, хотя начинают его трансформировать только при достаточно больших сообщениях – например, когда надо объяснить сородичам, что путь к добыче имеет 4 – 5 развилок.
Одно из свойств интеллекта – умение абстрагировать, то есть схватывать то общее, что присуще разным ситуациям или предметам. Опыты с карточками показали, что обезьяны могут разложить их по форме и цвету. Причем по форме им делать это легче, в отличие от маленьких детей, для которых основное свойство любого предмета – цвет.
Пчелы могут опознавать фигуры независимо от их площади, обобщать цветные предметы по признаку «новизна окраски», «двухцветность». Муравьи способны запоминать круг и равносторонний треугольник и опознавать их независимо от размеров.
Животным, как и людям, свойственно внезапное озарение, осознание связей между разными элементами. В одном эксперименте обезьяны могли получить лакомство только в результате сложных действий. Самая талантливая из них по имени Султан, прежде чем что-то делать, какое-то время «обдумывала» ситуацию, сидя неподвижно, почесывая голову и вращая глазами. И лишь после этого начинала успешно действовать.
Многие исследователи употребляют термин «инсайт» (озарение) для обозначения случаев, когда животные (а опыты проводились также с воробьями, муравьями) решают задачу гораздо быстрее, чем если бы они использовали только обычный путь проб и ошибок.
