– Смотри под ноги, придурок! – пробурчал Скобелев в адрес чистоплюя, и указал рукой на черный проем.

– Что, туда идти? – вытирая ногу о бетонную плиту и распространяя вокруг себя зловоние, живо поинтересовался мужик.

– Туда, туда.

– А что брать будем?

– Сейчас увидишь, – спокойно ответил Скобелев. За проемом располагалась шахта грузового лифта. Наверное, когда-то лифт поднимал ящики с молоком, коробки с печеньем, мясо на второй этаж, где располагалась кухня. Мужики вошли в комнату и остановились в замешательстве на самом краю шахты. Снизу тянуло смрадом – то ли дохлым котом, то ли дохлой собакой.

– Да тут, бля, полу нет! Мишань, глянь! Мишаня, придерживаясь рукой за косяк, подался немного вперед.

– Точно, пола нет! Куда же идти, хозяин? – Мишаня сердито надул щеки и обернулся.

Последнее, что он увидел, это темный силуэт на фоне силикатной стены. Правая рука Скобелева была поднята, словно указывала барыгам их дальнейший путь. Прозвучало два выстрела. Мишаня крякнул, последний раз выпустил воздух из надутых губ и как мешок с дерьмом рухнул в шахту. Второму ханыге пуля вошла в грудь, но так как он стоял на шаг ближе к Скобелеву, то не упал в шахту, а прижимая ладони к ране, медленно осел на колени, непонимающим взглядом уставившись на полковника.

– И ты ступай туда же, – тихо прошептал Скобелев, сделал три шага вперед, приставил пистолет ко лбу своей жертвы и нажал на спусковой крючок.

Сделав выстрел, он резко поднял руку, будучи абсолютно уверен, что теперь уж мужик мертв. Тот упал на спину. Кроличья потертая шапка, мелькнув, исчезла в шахте.

Скобелев брезгливо, боясь испачкать ботинок, столкнул безжизненное тело вниз. Раздался глухой удар, и все сразу же стихло.

Александр Михайлович включил фонарик, нашел три стреляных гильзы, сунул их в карман и не спеша, спокойно, как человек, совершающий вечерний моцион, вышел из заброшенного детского сада, выбрался через пролом в заборе. Через две минуты он уже оказался на перекрестке, а там смещался с толпой.

Хоть и сделал Александр Михайлович за последний день немало, но оставалась еще одна работенка, которую перепоручить было некому. С водителем, перевозившим груз ЕАС-792, Скобелев встретился на выезде из города. Тот уже получил аванс и приехал за второй частью.

Скобелев отпустил такси метров за триста до машины, оставшееся расстояние прошел пешком. Грузный водитель прохаживался возле крытого тентом грузовика, поглядывая на часы, хотя до времени встречи оставалось еще минут десять. Ему не терпелось заполучить оставшиеся деньги. Как-никак, тысяча долларов – деньги немалые.

– Скобелев прошелся по тротуару, открыл дверцу и забрался в кабину. Обеспокоенный водитель тут же бросился к своей машине, но, увидев Скобелева, засмеялся.

– Ну и хитры же вы! Не заметил, как подобрались.

– Порасторопней нужно быть, Руслан, – отшутился Скобелев, – а то угонят твою тачку и останешься на улице в одном свитере.

Шофер залез на сиденье, дважды хлопнул дверцей, которая никак не хотела закрываться, и потер руки в предвкушении окончательного расчета.

– Только вот незадача, – усмехнулся Скобелев, – за деньгами нужно подъехать немного – приятель подвел.

– Если недалеко, то пожалуйста.

– Давай, тут километров двенадцать будет. Почти сразу за кольцевой, он уже ждет нас.

– Из богатых, что ли? Свой дом построил?

– Да, ни бедный, – глаза Скобелева сузились, И он нетерпеливо махнул рукой, – поехали, Руслан, не томи.

Машина благополучно миновала пост ГАИ. Уже совсем стемнело, когда грузовик подъезжал к мосту.

– Ни хрена себе! – внезапно сказал молчавший до этого полковник Скобелев и указал рукой влево.

Руслан инстинктивно повернул голову. В этот момент Александр Михайлович выхватил пистолет и, держа его за глушитель, изо всех сил ударил шофера по затылку. Руслан клюнул носом в баранку. Скобелев придержал руль, машина остановилась. Александр Михайлович поднял за волосы голову водителя и заглянул ему в лицо.

«Оглушил основательно».

Руслан не подавал никаких признаков жизни. Теперь дело оставалось за малым. Полковник вновь запустил двигатель и, перекинув ногу через маленький капотик, прикрытый вытертым ковриком, нажал педаль газа. Машина медленно подъехала к краю откоса. Когда оставалось метра два, Александр Михайлович выпрыгнул на обочину. Грузовик скользнул правым передним колесом по обледеневшей бровке и покатился с высокого откоса, несколько раз перекувырнулся, заскрипела сминаемая жесть.

Скобелев дождался когда все затихнет и поскальзываясь, спустился вниз, чтобы удостовериться, все ли получилось, как он задумал. Ветровое стекло оказалось разбитым, кабина сплющена. Шофера зажало между задней спинкой и погнутым рулем. Черная пластиковая баранка глубоко продавила Руслану грудь. Скобелев приложил палец к артерии на шее, затем приподнял веко.

– Мертв, – пробормотал он. – Больше мне здесь делать нечего. Теперь только я один знаю, где спрятан груз, остальные мертвы.

Из разрывов облаков показалась луна, на мгновение осветив хищную улыбку Скобелева. Отставной полковник ФСБ спешил к автобусной остановке.

Прождав минут тридцать, он забрался в маленький теплый автобус, направлявшийся в сторону ВДНХ. Водитель автобуса неподалеку от моста притормозил, чтобы получше рассмотреть аварию. У въезда на мост стояли две машины – «скорая помощь» и «волга» ГАИ. На обоих служебных автомобилях полыхали мигалки, а на обочине стояли раскладные носилки, накрытые брезентом.

«Вот не повезло мужику, – подумал водитель автобуса, – уснул, наверное, за рулем, а может, и тормоза отказали».

Сосед Скобелева, оторвавшись от окна, громко и вкусно матюгнулся.

– Еще один доездился! Что за день такой, пятую аварию вижу. Там самосвал перевернулся, здесь грузовик. На войне столько не гибнет, сколько на дорогах.

– А я вот ни одной сегодня не видел, – усмехнулся Скобелев.

– На, посмотри. Видишь, носилки стоят? Наверняка труп. Был бы жив, брезентом не накрыли бы.

– В самом деле? – Скобелев отвернулся от своего навязчивого соседа и принялся рассматривать молоденькую девушку, сидевшую через проход от него.

Глеб Сиверов легко поднялся из кресла и подошел к двери. Несколько мгновений он медлил, затем решительно открыл замки и впустил гостя.

– Ну, что скажешь? – вместо рукопожатия поинтересовался Глеб и пройдя через комнату, вновь опустился в мягкое кресло.

На столе стояли кофейник и две чашки. Одна была полная. Глеб поднял ее за тонкую ручку и сделал маленький глоток, наслаждаясь вкусом напитка.

– Я даже не ожидал, что ты, Крапивин, так быстро появишься.

– Что, очень быстро? – торопливо спросил полковник Крапивин, устраиваясь в кресле напротив Сиверова. – Случилось ужасное – Ладно тебе пугать!

– Дело не терпит отлагательств. Тебе придется поехать со мной.

– Мне с тобой? – Глеб пожал плечами, явно не собираясь выбираться из кресла.

– Да, тебе со мной, – строгим голосом уточнил Крапивин, хотя в тоне полковника и звучали чуть извиняющиеся нотки.

– А в чем дело? – прикинувшись «валенком», протянул Глеб и сделал еще один глоток обжигающего кофе.

– Тебе все расскажут те, кто более компетентен в этом вопросе.

– В чем суть дела? Может, все-таки прояснишь?

– Я не уполномочен.

– Кто тебя прислал?

– Генерал Потапчук. Но разговаривать ты будешь не с ним.

– С кем?

– Об этом потом.

– Как хочешь.

– Где тебя можно отыскать?

– Отыскать меня легко, не иголка в ящике с иголками и не соломинка в стогу сена.

– В принципе, да, – кивнул полковник и осмотрелся по сторонам. – Дело действительно очень серьезное. У нас в конторе настоящий переполох. Подобного уже не бывало… – полковник наморщил лоб, а затем отчетливо произнес, – лет двенадцать.

– Что, Президента убили?

– Да нет. Президент пока жив.

– Пока?