Только один раз! В конечном счете, что случится, если он только один раз нарушит обет целомудрия? Он попытался опровергнуть соблазнительную мысль, но разум в этот момент, похоже, плохо слушался его.

Она разжала его руку и опустилась перед ним на колени.

Только один раз! В конце концов, какое это имеет значение, по большому счету?

Его решимость таяла. Она чувствовала, стоя на коленях перед ним и пробегая пальцами по вздувшейся ширинке его брюк, что сопротивление этого высокомерного подонка вот-вот будет сломлено. Ее захлестнула волна восторга. Она почувствовала себя сильной, могущественной, способной покорить весь мир. Это ощущение было сладостнее самых утонченных сексуальных наслаждений, самого полного оргазма, когда-либо пережитого ею.

Она потянулась к «молнии» на брюках Билла. Стоит ей прикоснуться к его мужскому естеству, и он будет принадлежать ей. Она знала это. Тогда у него не останется пути для отступления.

Она улыбалась.

Совсем немного надо, господин иезуит, чтобы осквернить душу низменными желаниями плоти.

Внезапно Билл, шатаясь, сделал два шага назад. Лицо его пылало, на нем была написана мука. Капли поты выступили на лбу и верхней губе.

– Нет!

Он произнес это слово тихо, хриплым, исполненным страдания голосом. И тут же Кэрол показалось, что раскаленный гвоздь вонзился в низ ее живота. Вожделение, внезапно завладевшее ею, оставило ее. Все поплыло перед глазами, стены особняка наклонились, готовые раздавить ее.

И боль, адская боль возникла внутри.

Билл отвернулся от нее. Он говорил торопливо, задыхаясь, обратясь лицом к противоположному концу холла:

– Кэрол, прошу тебя! Не знаю, что на тебя нашло, но это нехорошо!

Боль усилилась, но она с трудом проговорила:

– Это любовь. Это страсть. Есть ли что-либо более естественное?

– Правильно, – отвечал он, по-прежнему стоя к ней спиной, – но я давал обеты, Кэрол, и один из них был обет целомудрия. Ты можешь оспаривать разумность и полезность этого обета, рассуждать о его целесообразности и нецелесообразности, и, поверь, я слышал множество доводов «за» и «против», но факт остается фактом – я дал эти обеты добровольно и собираюсь соблюдать их.

Боль заставила Кэрол лечь на пол. Ей казалось, что внутри ее что-то разрывается.

– Но услышать такое от тебя, Кэрол! Не понимаю, как ты могла! – Голос его постепенно зазвучал спокойнее и ровнее. – Даже если ты думаешь, что мои обеты – глупость, ты знаешь, что они значат для меня. Почему ты пытаешься заставить меня нарушить их? Особенно сейчас, когда Джим еще не успел остыть в своей...

Он обернулся взглянуть на нее.

– Боже! Что случилось?

Она почувствовала что-то горячее и мокрое между ногами, посмотрела туда и увидела обильно струящуюся кровь. Комната закружилась вокруг нее. А боль стала невыносимой.

– Помоги мне, Билл, я, кажется, умираю!

– Вы действительно находите утешение во всех этих статуэтках и безделушках?

Грейс посмотрела на мистера Вейера с благодарностью и в то же время с опаской. Он кончал приклеивать голову архангела Гавриила к его туловищу. Брат Роберт в другом конце гостиной составлял из черепков большую статую Мадонны.

Если бы вы пережили в прошлом то, что пережила я, подумала она, вы пытались бы найти утешение всюду, где возможно!

–Утешение, – повторила она. – Да, это хорошее слово. Да, они приносят мне утешение. Так же как вы оба сегодня.

Брат Роберт не прислушивался к их разговору, но мистер Вейер посмотрел на нее своими ярко-голубыми глазами. Грейс неудержимо тянуло к этому человеку. Никаких грязных мыслей. Ничего такого. Он, вероятно, лет на десять старше ее и охотно рассказывал о своей жене, к которой, очевидно, был очень привязан. В теплом чувстве, которое он вызывал у нее, не было ничего греховного. Просто его присутствие порождало у нее ощущение покоя и безопасности, а после ужаса вчерашней ночи Господь знает, сколь драгоценной стала для нее безопасность.

– Вам, наверное, было очень страшно, – сказал он, – и я подумал, что вы не захотите оставаться одна.

– Конечно. Но как вы догадались?

– Я позвонил по телефону или, вернее, пытался позвонить, чтобы узнать, как вы себя чувствуете после воскресенья. Но телефон был испорчен. Вот я и пришел, и узнал от управляющего о взломе.

Она не в состоянии была оставаться здесь прошлой ночью. Молодой полицейский оказался столь любезен, что отвез ее в дом Мартина. Ее рассказ привел в ужас его и брата Роберта. Они устроили ее в одной из свободных спален. Но даже с наступлением ясного, солнечного дня она не могла заставить себя вернуться в свою квартиру.

А днем в старинном доме появился мистер Вейер. Он предложил проводить ее домой. Управляющий сменил, замок на двери и Пообещал найти лишний телефонный аппарат, чтобы дать ей его на время, пока телефонная компания не заменит разбитый грабителем.

– Почему вы помогаете мне приводить в порядок мои вещи, если вам они представляются игрушками глупой женщины?

– Сомневаюсь, что вам хорошо известно, что мне представляется, – ответил мистер Вейер. В голосе его не было враждебности. Тон оставался бесстрастным – простая констатация факта.

– Я убеждена, что вы не разделяете нашей веры, – сказала Грейс осторожно. Она хотела вызвать его на откровенность, потому что он ее заинтриговал.

– По-моему, я сказал об этом со всей ясностью.

– Так почему вы все время возвращаетесь к нам, Избранным? И почему вы здесь сегодня? Я очень благодарна вам за ваше присутствие, но наверняка в пятницу у вас есть дела поважней, чем помогать мне приводить в порядок мою квартиру.

– В данный момент у меня таких дел нет, – улыбнулся он. – А что касается того, почему я все время прихожу к тем, кто называет себя Избранными, то я и сам толком не знаю. Но ваша религиозная община...

– Она не моя, – поспешила поправить его Грейс, так как ни в коем случае не хотела нести ответственность за то, что произошло с бедным Джимом. Она посмотрела на занятого делом монаха. – Это община брата Роберта.

– Я имел в виду по общности идей. Но это не важно. Похоже, в эту крошечную общину католиков входят все, кому известно о возвращении... – Он умолк.

– ...Антихриста, – продолжила она, – Сатаны?

Это слово, казалось, раздражало его.

– Да, да, если вам угодно какое определение. Так вот, меня тянет в эту общину. Мне кажется, что тот, кто в конце концов выступит против угрозы, принадлежит к Избранным. – Он внимательно посмотрел на нее. – Быть может, это будете вы.

Это предположение испугало Грейс. Она чуть не выронила обломок скульптуры Младенца, который держала в руках. – О Боже! Надеюсь, что нет!

– Я тоже, ради вашего же блага. – Он помолчал, а потом продолжил: – Как тут не подумать, не связан ли налет, совершенный прошлой ночью, с тем... с вашей миссией.

Похолодев, она спросила:

– Вы думаете, что кто-то именно мне хотел причинить зло?

– Только пустое предположение, – ответил он, взмахом руки словно отгоняя эту мысль. – Я не собираюсь пугать вас. – Он поднял склеенного архангела. – Вот. Клей закрепился. Где он должен стоять?

Но сказанное Вейером не давало Грейс покоя. А что, если это был не грабитель? Что, если он ждал ее с единственной целью – убить? Неужели для нее уже наступило время Страшного Суда, и она должна заплатить за все те жизни, которые погубила в прошлом?

Нет! Этого не может быть! Ее час еще не пробил!Ей было отпущено слишком мало времени, чтобы полностью искупить свою вину. Неужели она обречена на вечные муки в аду?

Как раз в этот момент раздался сильный стук в дверь, и она в страхе вздрогнула.

Мистер Вейер поднялся со своего места.

– Я посмотрю.

Когда он открыл дверь, за ней оказался Мартин. Молодой человек подозрительно оглядел мистера Вейера.