И комп, кажется, тоже взял себя в руки, вежливо, безо всякой настырности, напомнив: пора работать с документами.
Пора так пора. Хотя и осточертело. Изо дня в день информаторий пичкал клиента одним и тем же набором данных, вызубренных уже до автоматизма. В результате чего ныне, на исходе второй недели затворничества, самое название планеты, где ему, очевидно, предстояло работать, вызывало у штабс-капитана Доженко омерзение. Судите сами: Валькирия! Ведь это же зубастые, подсиненные льдом скалы, это извилистые прорези шхер, опушенные по краям мшистым лишайником, наползающим на кромку прибоя, это затканное серым туманом небо, почти не согреваемое блеклым, в цвет остывающей рыбьей чешуи северным солнцем. Это печальная песня слепой Сольвейг, верно и безнадежно ожидающей возлюбленного, которому не суждено вернуться, потому что сгинул он много лет назад в дальнем походе за семь морей, когда перегруженный добычей драконоглавый корабль, зачерпнув бортом соленой воды, встал на дыбы и ушел в пенную глубь, сломавшись под ударами тяжелых кружевных валов.
Вот что такое Валькирия!
А здесь?
Сплошные джунгли, упирающиеся в песчаные плоскогорья. Чудовищная влажность. Дикари-аборигены, весьма похожие на Homo Sapiens. Одичавшие потомки первых земных колонистов, на Homo Sapiens похожие значительно меньше. И прочая фигня.
Короче говоря, глухая провинция, не имеющая даже сколько-нибудь приличного космопорта. Один из десятков Внешних Миров, так и не оправившихся после печальной памяти Третьего Кризиса.
Все содержимое файлов, предоставленных на ознакомление Арчи, любой поклонник сомнительной экзотики мог бы без труда найти, порывшись недельку в энциклопедиях, в крайнем случае, запросив о помощи Библиотеку. В них не было ничего, способного объяснить причину столь срочного вызова…
А вот разделы, представлявшие интерес, такие, к примеру, как папка «Конфиденциальная информация», были закрыты наглухо, и, как выяснилось, даже утонченно пиратскими методами, в которых Арчи, кстати, являлся великим докой, вскрыть их невозможно. Единственным достижением явилось появление на дисплее метки «Экстра-Ноль» и предупреждения: «Настоящие сведения являются государственной тайной. В случае дальнейших попыток вскрытия файла вы будете нести ответственность по статье 58 „прим“ Уголовного кодекса Галактической Федерации».
Каково? Лишать офицера, готовящегося к исполнению задания, полного объема информации — это даже не свинство.
Это, знаете ли, настораживает. С «X-files» не шалят.
С этой аксиомы начинаются установочные сессии в Академии.
Сопоставляй, твердят наставники. Анализируй. Консультируйся со старшими, чем чаще, тем лучше. И никогда не бойся мыслить творчески. Лучше ошибиться в процессе подготовки к заданию, получить выволочку, а затем просчитать допущенный промах и учесть его, нежели опростоволоситься в ходе исполнения.
Так наставляют молодняк бывалые ветераны. Подчеркивая: во Внешних Мирах нет мелочей, и если видишь муху, без малейших сомнений используй крупнокалиберный «бегемот». Лучше потом посмеяться над своей милой мнительностью в компании друзей, нежели предоставлять семье возможность получать за тебя пенсию. Даже такую, какую выплачивает семьям погибших сотрудников правительство Федерации.
Тщательная подготовка и всесторонняя осведомленность — вот киты, на чьих спинах стоит Контора.
Так какого же, pardon, xepa?!!
А тот факт, что даже у господина генерала, уважаемого нашего директора, допуск всего лишь «Экстра-Два», ничего и никого не оправдывает. Если, конечно, господин генерал не собирается оторвать жирную жопу от мягкого кресла и составить штабс-капитану Доженко компанию в прогулке на эту самую Валькирию…
Последнее, впрочем, было подумано с оглядкой на стены.
Субординация есть субординация.
Ну что ж, раньше начали, раньше кончили, святое правило…
Арчи опустился в кресло, мягко спружинившее под семьюдесятью пятью кило пока еще живого веса, прикрепил к вискам сенсоры экрана и приготовился к очередному сеансу тягомотины.
Каковая и воспоследовала.
УнсьП — требовательно вопросила система. Отчего-то сегодня ей пожелалось начать с этнических параметров планеты.
Экзаменуемый привычно сконцентрировался, формулируя ментограмму подоходчивее. Перед мысленным взором возник крепко бородатый мужичина в долгополом черном сюртуке и широкополой соломенной шляпе. Типичный представитель девятого поколения колонистов. Потомок первооткрывателей и, следовательно, полноправный гражданин Федерации. Под уздцы уважаемый избиратель держал странное животное, то ли верховое, то ли вьючное («Буйвол», — зачем-то счел нужным подсказать комп), похожее более всего на гривастого однорогого бычка, а на могучем плече висело нечто внушительное, напоминающее невыразимо древнюю, в кустарной кузнице клепанную аркебузу.
Принято, — сообщила система. — Претензий к качеству усвоения нет. Дгаа?
Как и предполагалось, вслед за потомками колонистов ее заинтересовали коренные обитатели.
Совершенно автоматически выстраивая мыслеобразы и удостаиваясь время от времени снисходительной похвалы, Арчи щелкал вопросы один за другим. Как фисташки. Машина вошла в азарт. Трудно поверить, но она, по статусу обязанная быть абсолютно объективной, принялась устраивать каверзы, пытаясь сбить испытуемого с толку и поймать хотя бы на пустячке. Тщетно. Не на того напала. Самоназвания туземных племен, их труднопроизносимые диалекты и замысловатые мифологемы прочно осели в памяти, и с каждым новым ответом Даниэль Коршанский поглядывал на штабс-капитана Доженко все более и более одобрительно.
Если верить настенному портрету, утвержденному свыше, а следовательно — достоверному, Его Высокопревосходительство господин Президент Галактической Федерации был именно таков, каким являлся на экраны стереовизоров, выступая с обращениями к вверенным его попечению согражданам. Большой, несколько рыхловатый, красиво седовласый мужчина, обладатель значительного, чуть утяжеленного квадратным подбородком лица, пронзительных льдисто-голубых глаз, почти скрытых широкими вислыми бровями, и тонкогубого, неодобрительно поджатого рта…
Этого человека Арчибальд уважал бесконечно. Всю жизнь.
В детстве — потому, что как же можно не уважать дедушку Президента? Дедушка Президент строгий. Если мальчики плохо кушают, дразнят девчонок или забывают плюшевого негра Кузю в коридоре, он обязательно все увидит и расскажет маме Тамаре. Но дедушка Президент еще и добрый. Очень-очень. Послушные, смелые и честные мальчики обязательно получают от него на Рождество подарок под елку. Конструктор или велосипед. А когда подрастают, так даже и самое настоящее ружье!
Но потом детство кончилось. А уважение осталось. И молодые гении из академических кругов, приятели Арчи по преф-клубу, заговаривая о Его Превосходительстве, почтительно снижали тон. Особенно — в присутствии посторонних лиц. Эти записные интеллектуалы, настроенные, в соответствии с модой, критически по отношению решительно ко всему, отрицатели аксиом и ниспровергатели авторитетов, единодушно признавали: что да, то да, господин Президент, несомненно, является яркой, сильной, заслуживающей восхищения личностью.
Они были совершенно искренни, обсуждая данную проблему, поскольку вокруг были только свои, а о настоящем месте работы одного из них, Арчика, ботаника или что-то вроде того, никто из преферансистов, разумеется, даже не догадывался…
Если же говорить о рядовых обывателях, то преклонение большинства давно уже перешло в некое подобие религии, и хотя негласным указанием лично Даниэля Александровича строго-настрого запрещалось регистрировать поклоняющиеся его особе конфессии, число их, проповедующих подпольно, увеличивалось из года в год. Среди этих сект практически не встречались изуверские, но столкновения между прозелитами различных гуру, претендующих на единоличное право толковать речи Даниэля Коршанского, случались, к сожалению, довольно часто. В самом начале службы Арчи довелось почти три месяца проработать в отделе, занимающемся профилактикой стычек на теологической почве, и он навсегда запомнил, насколько сложно протекали беседы с наиболее рьяными коршепоклонниками…
