— Прапорщик Джабба, — не глядя на расправившего плечи банту, произнес начальник юротдела. — Приказываю подготовить проекты приказов по всем населенным пунктам планеты, находящимся под юрисдикцией миссии. Приказ номер один. О порядке временного управления миссией в связи с болезнью его высокоблагородия господина Харитонидиса. И приказ номер два. О введении всеобщей воинской обязанности.

— Есть, господин подполковник. Разрешите исполнять?

— Исполняйте.

Двенадцать ступенек лестницы Крис проскочил не глядя.

Рота выстроилась прямо посреди улицы, и ранние прохожие, спешащие по своим непонятным утренним делам, обходя застывший квадрат, пожимали плечами, удивляясь очередной причуде его высокоблагородия главы планетарной Администрации.

Двести пятьдесят бойцов и сорок три из служб обеспечения.

Здесь же человек сорок гражданских, бывших в курсе.

Гвардейцы смотрели на Криса. Пока он разговаривал с господином подполковником и жггуньей, офицеры беседовали с личным составом. Но змею не интересовали людские проблемы, а господину Харитонидису, похоже, вообще уже ни до чего не было дела. В отличие от солдат губернаторской гвардии.

Которые поняли все, и поняли правильно.

Что-то трогательное было сейчас в лице Кристофера Руби. Он выглядел очень юным — куда моложе своих двадцати пяти лет. Оттопыренные уши, чуть вздернутый веснушчатый нос, ранние залысины на лбу — выходя от бывшего главы миссии, он забыл взять кепи.

Юношеская шея, слишком тонкая и нежная для жесткого воротника чужого мундира…

— Солдаты! — крикнул юноша в подполковничьем мундире. — Солдаты Федерации! Земляне! Судьба несправедлива к нам! Земля прислала вас сюда, чтобы под надежной защитой ваших штыков ваши соотечественники жили и трудились спокойно, не опасаясь ярости диких туземцев! Но сегодня по всей планете, по всей нашей с вами Валькирии, неотъемлемой и неотторжимой части Галактической Федерации, жизнь поселенцев, жизнь наших с вами братьев и сестер, стоит не больше, чем жизнь бабочки, летящей на свет фонаря!

Заметив восхищенный блеск в выкаченных до отказа глазах солдатика, замершего на правом фланге первой шеренги, Крис прислушался к собственной речи и сам поразился ее красоте.

— На севере и на юге собираются дикие скопища, готовые обрушиться на нас, уничтожить храбрецов и поработить робких! Они хотят сделать наших женщин своими наложницами, наши дома — своими домами, нашу славу и нашу честь развеять по ветру, как пепел из угасшего очага! — От натуги в горле его что-то всхрипнуло. — Те, кого нам приказано считать союзниками, — сброд, шваль, бестолковое продажное стадо! А политиканы на Земле в очередной раз предают армию! Они ждут кончины нашего родного Президента и боятся, что именно армия скажет свое веское слово, как сказала уже однажды, после Третьего Кризиса! Они разбросали армию по Внешним Мирам в надежде, что она сгниет сама по себе, без снабжения и пополнений. — Он резко оборвал речь и обвел горящим взглядом звенящие от напряжения лица. — Тому из вас, кто сомневается в моей правоте, я советую задуматься: отчего вот уже более полугода на орбите Валькирии не появляются транспортные суда? И почему за полгода ни разу не были опубликованы сводки, доставляемые бывшему руководству миссии фельдкосмопочтой?!

Последняя фраза выскочила сама собою, и сердце Криса испуганно ёкнуло. Космоглиссеры фельдпочты развозят документы для внутреннего пользования, опубликованию не подлежащие — это известно каждому, и сейчас, вот-вот сейчас в глазах гвардейцев возникнет сомнение…

Не возникло. Бойцы смотрели на него с восторгом.

— Солдаты! — Крис вскинул руку к буйно плещущемуся на флагштоке знамени Галактической Федерации, и быстрый солнечный блик пробежал по земле, словно соскочив с клинка невидимой сабли. — Пятьдесят веков истории человечества смотрят на вас со звезд и полос этого флага. Солдаты! Я поведу вас туда, где готовятся к кровавому пиршеству дикари, потому что лучше бить врага в его логове, чем встречать его на своем пороге! Земляне! Вам говорили: туземцы друзья и союзники. Вам говорили: в туземцев нельзя стрелять! Но это значит стрелять в самих себя!

Чего сейчас никак не ожидал Крис, так это аплодисментов, грянувших слева и справа, где, оказывается, скопилась уже немалая и ежеминутно увеличивавшаяся толпа гражданских поселенцев.

— Солдаты! Земляне! Граждане Галактической Федерации!

Дробный стук башмаков сорвал очарованную тишину. Маленький растрепанный человечек бросился к оратору, выскочив откуда-то сбоку. Серое незнакомое лицо заслонило солнце, дернулась спутанная эспаньолка, и только тогда Руби понял, что это перепуганный до неузнаваемости доктор Зорге.

— Кристофер Бонифациевич! Герр исполняющий обязанности! — пролепетал эскулап, держась за грудь и задыхаясь. — Его высокоблагородие господин Харитонидис застрелился…

Лица бойцов дрогнули. Как бы там ни было, к отцу-командиру нижние чины за много лет привыкли и относились с симпатией.

— Земля ему пухом… — Крис приподнял руку, намереваясь обнажить простоволосую голову, но, опомнившись, опустил. — Прапорщик Джабба!

— Я!

— Приказываю. Первое: немедленно вскрыть сейф и рабочий стол покойного. Документацию опечатать. С этого момента мои распоряжения скреплять гербовой губернской печатью. Приказ понятен?

— Так точно!

— Второе: подготовить новую редакцию проекта приказа номер один. В следующей формулировке… — Секундная пауза. — Всем, всем, всем. В связи с кончиной главы миссии Галактической Федерации на планете Валькирия его высокоблагородия гвардии подполковника действительной службы Эжена-Виктора Харитонидиса, павшего смертью героя в бою с бандой сепаратистов нгандва, я, гвардии подполковник Кристофер Бонифасио Руби, принимаю на себя всю полноту власти. Приказ понятен?

— Так точно!

— Исполняйте.

Крис повертел шеей, уже натертой стойкой воротника, пожевал губами, словно пробуя на вкус, и негромко, чуть-чуть нажимая на "р", повторил:

— Пр-ринимаю на себя всю полноту власти…

несмотря на размеры, являющаяся эпилогом, вернее — окончанием оного, непосредственно продолжающим начало, по прихоти автора вынесенное в пролог, и повествующая о событиях, имевших место на Земле и на околоземной орбите, но содержащая совсем мало упоминаний об уже хорошо известной внимательному читателю планете Валькирия.

Космостанция «Луна-Лубяная». 9 сентября 2383 года.

А теперь, дорогие стереозрители, — ведущая умело поправила челку и одарила аудиторию профессионально-очаровательной улыбкой, — предлагаем вашему вниманию первую серию фильма «Возвращение Одинокой Зве…».

Семь часов ровно. Ваше личное время истекло.

Арчибальд Доженко задрал некрупную, хорошо посаженную голову и с наслаждением выматерился, особо постаравшись, чтобы все до единой видеокамеры зафиксировали даже мельчайшие нюансы артикуляции.

Пусть видят. Пусть слышат.

Пусть знают, что он о них думает.

Бесспорно, начальству виднее. Сотрудников Конторы, случалось, отзывали не только из отпусков, но даже из могилы, и вызванный являлся как миленький, потому что никакие причины, в том числе и так называемые объективные, не оправдывают неявку по сигналу категории «Экстра».

Все так. Но какого же хера его маринуют на этой, извините за выражение, Лубянке в абсолютном информационном вакууме?

Он им что, собака какая-то?!

Выдернули черт-те знает откуда, в очередной раз лишив заслуженного отдыха. Истратили кучу усилий. Задействовали контакты такого уровня, что мороз по коже бьет, стоит лишь подумать, какого именно. И, выходит, исключительно ради того, чтобы запереть под домашний арест? Полный бред!

— И кто-нибудь за это еще ответит, — позволил себе помечтать штабс-капитан Доженко.