— Тут у меня кое-что есть о слугах. — Она перевернула несколько страниц. — Вот. Пуллен. Фамилия дворецкого — Пуллен.

— Давно он у них служит?

— Всего несколько недель. Я собиралась вам объяснить: все слуги наняты недавно, за исключением экономки миссис Лонг и ее дочери — она старшая горничная. Все лето дом простоял взаперти. Мисс Стандинг провела летние каникулы за границей со своей наставницей миссис Бьюшамп. Мистера Стандинга в городе не было. Миссис Лонг с дочерью сторожила дом и наняла слуг, когда мистер Стандинг пожелал открыть дом. Он приезжал на две недели в сентябре. Ожидалось, что позже он приедет сюда на несколько месяцев. Все слуги были набраны в сентябре. Вам все ясно?

— Вполне.

— Так… Пуллен. Дворецкий. У меня на него досье, как говорят французы. Последнее место работы — у леди Перинхам в ее имении Доваджер, Далесшир. — Мисс Силвер оторвалась от тетради и вздохнула. — Леди Перинхам очень повезло: в прошлом году она не пострадала от эпидемии ограблений, имевшей место по соседству.

— Какие ограбления, где? — удивился Чарлз.

— Возможно, вы читали о них в газетах. Пострадали почти все большие соседние дома. Было украдено историческое серебро в Дайл-Лестон, его так и не нашли. Украдены жемчуга в Кингморе. Леди Перинхам хранила судьба. Пуллен проработал у нее шесть месяцев. До этого он служил у мистера Маккея в Шотландии. Вы помните ограбление мистера Андрада?

Чарлз отрицательно мотнул головой.

— Я был в диких местах.

— Мистер Андрад — бразильский миллионер. Точнее, он сделал свои деньги в Бразилии. У его жены было ожерелье, о котором говорили, что прекраснее его нет во всем мире. Его украли, когда мистер Андрад был в охотничьем домике в пяти милях от имения Маккея. Вора ждал сюрприз — изумруды испарились вместе с ним.

— Понятно. Продолжайте, — сказал Чарлз.

— В доме два лакея. Фредерик Смит. Не думаю, что в отношении Фредерика Смита найдется что-то интересное: сын извозчика, очень респектабельный, последняя характеристика за три года службы удовлетворительная. Второй лакей — Вильям Коул. Три месяца он проработал у миссис Джеймс Барнард, ушел в конце сезона с хорошей характеристикой. Есть одна любопытная вещь: я не смогла выяснить, откуда он взялся и где работал до миссис Джеймс Барнард.

— Не случилось ли каких-то неприятностей за то время, что он у нее служил, — с ней или ее друзьями? — поинтересовался Чарлз.

— Нет, — ответила мисс Силвер. — Вернее, не совсем, мистер Морей. Был скандал с племянником миссис Барнард.

— Что за скандал?

— Скандал замяли. Говорили, что он подделал подпись Дяди. Как я поняла, он покинул страну.

Все это были обрывки ниточек, которые никуда не вели.

Поколебавшись, Чарлз сказал:

— По-моему, между Вильямом Коулом и Эгбертом Стандингом есть связь. Я думаю, Эгберт — это номер Тридцать Два в обойме Серой Маски. Вильям, возможно, Двадцать Седьмой, но я не уверен, это может быть и Пуллен. Насчет Пуллена не знаю, хотя он кажется скользким типом, но Вильям Коул увяз в этом деле по самую шейку, я уверен. Скорее всего, он Двадцать Седьмой.

Мисс Силвер перевернула страничку в коричневой тетради.

— Двадцать Седьмой приходил на доклад. Вы его видели. Как он выглядел?

— Я видел его со спины… Высокий, худой, в плаще и котелке. Такие толпами ходят по Лондону.

— Это мог быть Вильям, — сказала мисс Силвер. — Пуллен с виду типичный дворецкий: степенный, тучный.

— Да, это был не Пуллен.

Мисс Силвер пристально посмотрела на Чарлза.

— Почему вы считаете, что это был Вильям?

— Боюсь, этого я вам не смогу объяснить.

— Вы не очень-то откровенны, мистер Морей.

— Не очень, — с обезоруживающей улыбкой сказал Чарлз.

Мисс Силвер вздохнула. Потом стала перечислять скучные досье на горничных, мальчиков на побегушках и т.д.

— Какие новости про мисс Стандинг? — спросил Чарлз.

Мисс Силвер безмятежно созерцала Чарлза.

— Вы хотите, чтобы я рассказала вам о мисс Стандинг?..

Чарлзу уже сто лет не приходилось краснеть — не покраснел он и на этот раз, только изобразил восхищенную улыбку.

— А также о мисс Лангтон? — закончила мисс Силвер.

После этого вопроса краска густо залила его лицо. Она это заметила и, легко кивнув, переключилась на белый башмачок.

Чарлз ушел. Он был в восторге от мисс Силвер, но чувствовал, что начинает ее побаиваться.

Пока мисс Силвер расспрашивала Чарлза, мисс Грета Вильсон писала письмо Стефании Полсен.

«О Стефания, у меня было потрясающее приключение, и оно продолжается! Волнующе до безобразия, и ты будешь на меня злиться до безобразия, потому что про все я рассказать не могу, только крохи, потому что обещала Чарлзу и Маргарет, что остальные крохи никому не расскажу, пока мне не скажут, что уже можно. И поэтому ты будешь злиться до безобразия. Я живу у Маргарет, но не могу сказать тебе ее фамилию и адрес, потому что это те крохи, которые я обещала не выдавать. Маргарет — душечка, Чарлз тоже. С Маргарет он знаком годы и годы, но я вижу, что нравлюсь ему больше, чем она, потому что вчера, в воскресенье, он целый день везде ходил со мной, а ее не пригласил, хотя у нее выходной. Маргарет работает в шляпном магазине и домой приходит в полседьмого. Мне было бы очень скучно, но Чарлз сказал, что будет приходить меня развлекать. И Арчи, если сможет. Арчи тоже друг Маргарет. Он и с Чарлзом дружит тоже. Приятно до безобразия, когда вокруг друзья, после того как я убийственно скучала. Арчи не может со мной гулять, как Чарлз, потому что должен ходить в офис. Он говорит, что это у него случайный заработок. Он говорит, его взяли только потому, что у него там дядя. Он говорит, что он там только зря околачивается. Но я думаю, что он ужасно умный: он знает много цитат из Шекспира и других таких же людей. Не знаю, кто мне больше нравится, Арчи или Чарлз. Чарлз — путешественник, но сейчас он не путешествует. Он самый красивый. У него серые глаза, он так романтично хмурится, но он не такой высокий, как Арчи. У Арчи рост пять футов одиннадцать и три четверти дюйма [4], а он говорит, что его в детстве недоучили говорить правду, и он поэтому говорит, что его рост — шесть футов! У него голубые глаза, ресницы не длинные, а самые обыкновенные. А у Чарлза густые черные ресницы и брови черные до безобразия. Когда он сердится, они изгибаются. Не хотела бы я, чтобы они все время на меня изгибались!

В первый же день, когда я была у Маргарет, это была суббота, пришли на чай Арчи и Чарлз, потом мы пошли в кино и смотрели драму, потрясающую до безобразия, только я не буду тебе ее рассказывать. Арчи пошел вместе с нами домой, а Чарлз ни с того ни с сего убежал, как только мы вышли из кино. В воскресенье он рано утром приехал на машине и спросил, не хочу ли я съездить в Богнор, и я сказала, что хочу, и мы поехали. А Маргарет он не пригласил.

Вечером они с Арчи пришли ужинать. Ужин принесли с собой, потому что Маргарет сказала, что у нее ничего нет. Арчи принес сардины и бананы, а Чарлз — кучу всяких вкусностей, так что мы с Маргарет объедались, все было ужасно вкусно. Он принес конфеты! совершенно потрясающие! По-моему, Чарлз мне нравится больше, чем Арчи. Но Арчи тоже нравится. После ужина пришел мистер Пельхам, отчим Маргарет. Я не уверена, можно ли было мне называть его имя, так что ты никому не говори и порви это письмо, потому что я вроде как обещала, что не буду называть никаких имен. Но я думаю, она немного суетлива, правда? Но не так, как Эгберт, если бы ты его видела! Отчим у Маргарет ужасно милый. Все зовут его просто Фредди. Он сказал, что я тоже могу его так называть, но я никогда не звала по имени таких старых, как он, и сначала этого не делала, а он расстроился и сказал, что, наверное, он мне не нравится. Я, конечно, сказала, что нравится, и стала называть его Фредди, но при этом краснела до безобразия, и все смеялись, а Фредди сказал, что ему это лестно до безобразия, и что он с удовольствием пригласит меня на дневной спектакль, и что бы я хотела посмотреть, и не пойду ли я в среду. А я сказала, нельзя ли в субботу, чтобы Маргарет тоже могла пойти, и он сказал: «Ладно» — и спросил Чарлза, не пойдет ли он с нами, и Чарлз сказал, что пойдет. Не знаю почему, но и ему, и Маргарет не понравилось, что он меня пригласил. Арчи пойти не сможет, потому что будет играть в футбол. Чарлз говорит, что он очень хорошо играет.