– И что же там написано?

– Это все чушь, конечно – построено на каламбуре, связанном с нашей фамилией и названием нашего дома. Мы – Пилигримы, дом называется «Приют пилигрима». А четверостишие такое:

Коль пилигрим, оставив свой приют, начнет бесплодные скитанья,

Покой не в силах обрести, в дороге встретит лишь страданья.

Останься дома, пилигрим, не покидай родную твердь!

Лишь горе ты найдешь в пути, а вслед за ним – лишь смерть!

Роджер издал короткий нервный смешок.

– Полнейшая чушь! Но я уверен, что каждый в деревне считает, будто именно из-за этого стишка кобыла понесла, и мой отец сломал шею. Мисс Силвер продолжала вязать.

– Суеверия удивительно стойки. Майор Пилигрим, а после смерти вашего отца переговоры о продаже дома продолжились?

– По правде говоря, нет. Видите ли, к тому моменту я умудрился попасть в плен. Я сидел в итальянском военном лагере, и больше ничего не происходило. Потом, когда Муссолини дали пинка, я сбежал. Некоторое время я пробыл в госпитале, затем вернулся домой. Тут снова объявился парень, который хотел купить имение, и я решил попробовать. Вот тогда-то дом и начал рушиться мне на голову. Мисс Силвер кашлянула.

– В переносном смысле или буквально? Заметив, что молодой человек несколько растерялся, она Уточнила:

– Вы хотите сказать, что в вашем доме на вас что-то обрушилось?

Снова горячий кивок.

– Совершенно точно! Обрушился подвесной потолок – тяжеленный, весь в нимфах, гирляндах и прочей чепухе. Он был не в лучшей нашей спальне, а по соседству, потому что тот парень, который в восемнадцатом веке привез этот потолок, приказал подвесить его в гардеробной. Он украл его из какого-то итальянского дворца. Этот потолок – из тех вещей, на которые полагается приходить и смотреть. Так вот, около месяца назад вся эта громадина обвалилась как раз туда, где я должен был лежать, не засни я в кабинете над убийственно скучной книгой.

– Боже мой! Почему же он обвалился?

– Потому что одна из водопроводных труб дала течь, и нимфы вместе со всеми их гирляндами и хитонами насквозь промокли. Они достаточно тяжелы, чтобы потянуть за собой всю конструкцию, и под напором воды она рухнула, как карточный домик. Окажись я в кровати – все, была бы мне крышка, можно не сомневаться.

– Поистине чудесное спасение! Но мне кажется, вы упоминали и о втором происшествии?

Роджер кивнул.

– Неделю назад. В доме есть одна комната, в которой отец держал свои бумаги. Странное местечко. По стенам – этажерки до самого потолка, сплошь забитые бумагами. Так вот, я время от времени пытался их немного разобрать, и как раз в последний вторник основательно в них покопался. Примерно в половине седьмого я пропустил стаканчик, а потом меня сморило. Я заснул, сидя в кресле перед камином. И опять-таки я чудом уцелел, потому что проснулся, когда всю комнату уже охватило пламя. Не знаю, что вызвало этот пожар. Может, от полена отскочила искра, а рядом лежала груда бумаг – она попала на бумагу? Но почему я так крепко уснул и почему не проснулся? У меня, знаете ли, очень чуткий сон.

– Что вы хотите сказать? – спросила мисс Силвер.

Роджер ответил ей мрачным взглядом.

– Я думаю, кто-то мне чего-нибудь подсыпал и поджег бумаги, – сказал он.

Мисс Силвер положила вязание на подоконник очень аккуратно, чтобы не упустить петлю. Потом поднялась и, подойдя к письменному столу, неспешно уселась, все очень методично. Выдвинув один из ящиков, она извлекла оттуда тетрадь в ярко-зеленой обложке и обратилась к Роджеру Пилигриму:

– Не могли бы вы пересесть поближе к столу – так будет намного удобнее. Я бы хотела сделать несколько записей.

Пока Роджер устраивался на стуле с прямой спинкой, стоявшем по другую сторону стола, мисс Силвер раскрыла зеленую тетрадку и взяла в руку идеально отточенный карандаш. Потом вновь заговорила, по-прежнему любезно, но четко и деловито:

– Если два этих происшествия были на самом деле хорошо продуманными покушениями на вашу жизнь, вы, безусловно, нуждаетесь в помощи и защите. Но мне бы хотелось узнать еще некоторые детали. Вы упомянули о прохудившейся трубе. Полагаю, что вы после тщательно ее осмотрели. Не заметили ли вы каких-либо признаков того, что трубу повредили умышленно?

Роджер, казалось, пребывал в замешательстве.

– По правде говоря, это была не труба, а кран.

Мисс Силвер посмотрела на него с укором:

– Точность для нас крайне важна, майор Пилигрим.

Он сдернул с носа очки и принялся протирать их темно-синим платком. Теперь его глаза казались совершенно беззащитными. Взгляда мисс Силвер они избегали.

– Да, так оно и было. Мы решили, что-то сломалось в водопроводе, но с ним все было в порядке. Кстати говоря, наверху не было воды, пока отец ее туда не провел, так что трубы совершенно новые. На мансардном этаже гардеробную переделали в ванную, отгородили небольшое пространство и устроили там хозяйственный закуток с раковиной. После того как обрушился потолок, оказалось, что из крана над этой раковиной течет вода. Кто-то забыл вынуть пробку из раковины, поэтому она, разумеется, перелилась через край. Но проблема в том, что, по-моему, этим нельзя объяснить рухнувший потолок. Во-первых, закуток расположен не совсем над ним. К тому же, я думаю, там не могло набраться достаточного количества воды. Я много об этом размышлял. В комнате прямо над моей спальней одна половица расшатана. Комнатой этой не пользуются уже много лет. Что, если кто-то заткнул раковину и оставил открытым кран, чтобы создалось впечатление, будто вода натекла оттуда, а потом еще и вылил под эту половицу несколько ведер воды? Вот от этого потолок вполне мог обвалиться. Что вы об этом думаете?

Мисс Силвер медленно кивнула.

– Каково расстояние от раковины до края вашего потолка?

– Около восьми или девяти футов.

– Была ли вода под половицами на протяжении всего этого расстояния?

– В том-то и дело – была. Там было какое-то количество воды, но не слишком много. В коридоре над моей комнатой потолок не провалился. И заметьте, тот потолок, который все-таки провалился, должен был перед этим впитать очень много воды – там ведь была вся эта тяжелая лепнина, все эти нимфы и тому подобное.

– Совершенно верно. – Мисс Силвер кашлянула. – Расскажите мне о прислуге, работающей в «Приюте пилигрима».

– Ну, в доме постоянно живут только Робине с женой. Сколько себя помню, они всегда там были. Днем приходит девочка из деревни, ей лет пятнадцать. Может быть, это она оставила кран открытым. Но она уходит в шесть, а миссис Робине утверждает, что выпустила из раковины воду в десять, когда они с Робинсом собрались спать. И еще она говорит, что в жизни не оставляла кран открытым, так с чего же ей сейчас вдруг это сделать?

Мисс Силвер пометила в своей тетрадке: «Робинсы ложатся в десять». Потом спросила:

– В котором часу обвалился потолок?

– Около часу ночи. Шум был страшный, и я проснулся.

Мисс Силвер повторила свое прежнее замечание:

– Поистине чудесное спасение! Итак, БЫ полагаете, что на вашу жизнь было совершено покушение. Я вижу, что вы верите в это вполне искренне. И кого же вы подозреваете?

Роджер водрузил очки на прежнее место и посмотрел ей прямо в глаза:

– У меня нет ни единого соображения на этот счет.

– Есть ли у вас враги?

– Если и есть, то мне они не известны.

– Каков, по вашему мнению, может быть мотив?

Он снова отвел взгляд.

– Есть ведь это темное дело с продажей дома. Мой отец начинает переговоры – и разбивается, упав со старой кобылы, на которой ездил годами. Начинаю я – и потолок, провисевший там примерно сто шестьдесят лет, внезапно падает на мою кровать. А комната, в которой я разбираю бумаги, выгорает дотла, в то время как я сплю мертвым сном, хотя рядом бушует пламя.

Мисс Силвер серьезно посмотрела на него:

– Действительно, только чудо помогло вам спастись. Вы еще не рассказали мне, как вам это удалось.