7 февраля - презентация книги Алексея Арсеньева о русской эмиграции в Воеводине "Самовары на равнине", начало в 17.00.

Библиотека иностранной литературы имени М.И. Рудомино

Николоямская, 6

6 февраля - представление книги А.В. Ру[?]домино "Почти весь  ХХ век": Биография в фотографиях и документах. Вечер ведёт директор Библиотеки иностранной литературы Екатерина Гениева, начало в 17.00.

«ЛГ»-рейтинг

[?] Всеволод Кочетов. Журбины : Роман. - М.: Вече, 2011. - 448 с. - 5000 экз. - (Серия "Сделано в СССР. Любимая проза").

Выпуск книги замечательного советского прозаика Всеволода Анисимовича Кочетова (1912-1973) приурочен к столетнему юбилею писателя. В своё время Кочетов занимал пост главного редактора "Литературной газеты" и немало сделал для нашего издания. Один из самых известных его романов "Журбины" посвящён рабочему классу, династии кораблестроителей, судьба которых теснейшим образом связана с крупным заводом. Жизнь семьи Журбиных прослеживается на протяжении трёх поколений, давая чёткую панораму бытия советских тружеников. Этот роман переводился на многие языки, неоднократно переиздавался у нас в стране, а также был экранизирован (х/ф "Большая семья").

[?] Виктор Лапшин. Русская свеча . - Новосибирск: Поэтическая библиотека журнала "Сибирские огни", 2011. - 320 с. - 3000 экз.

Имя Виктора Лапшина (1944-2010) хорошо знакомо любителям поэзии. Однако широкого - всенародного - признания он так и не получил. Остаётся только досадовать на то, что книги мастера выходили при его жизни довольно редко и небольшими тиражами. В настоящий том вошли избранные стихи поэта, по сути, это первое большое издание его сочинений. "Лапшин - поэт самого широкого диапазона", - писал в своё время Вадим Кожинов. И с этим невозможно не согласиться, поскольку Лапшин был не только тонким лириком, но и глубоким философом, и неравнодушным гражданином:

Хороводы пыли,

Паутины пряди[?]

Ангельски мы жили,

Да не Бога ради.

[?] Юрий Трифонов. Собрание сочинений :

Т. 1. Московские повести; Т. 2. Дом на набережной; Т. 3. Старик;

Т. 4. Время и место. - М.: АСТ, 2011. - 1550 с. - 3000 экз.

В четырёхтомник выдающегося советского писателя вошли наиболее известные его произведения. Особый интерес представляет в данном случае самый личный, почти исповедальный роман "Время и место", вошедший в четвёртый том. Военное детство "сына врагов народа", учёба в литинституте, будни советского писателя - вот основная тема романа, отвергнутого редакциями при жизни Юрия Валентиновича и изданного посмертно с существенными купюрами. В последнее время книги Трифонова у нас издавали неохотно, а о собрании сочинений не приходилось и мечтать. Тем приятнее появление настоящего четырёхтомника на радость книголюбам и поклонникам таланта прозаика.

Отцовское вино

ПОЭЗИЯ

Кто-то в раю окажется, кто-то - в аду.                                                                                 

Слышите - только тихая-тихая музыка в мире

(Трудно представить, но всё же - смогу.)

И последние зубы раскрошатся...

На кого быть в обиде?

Рукописи истлеют, травы пожухнут,

горючее - на нуле...

Только ложечка чайная кружится по орбите,

Будто память о людях, родившихся в Феврале.

Владимир БЛИНОВ, ЕКАТЕРИНБУРГ

ФЕВРАЛЬ

1. Диалог с февралём

- Не ищут от добра, мой друг, добра,

Да повезло тебе с рожденья крупно,

Смотри, на ветках сколько серебра,

И золото светил тебе доступно!

- Согласен! Даже месяц, будто бра,

Хватает в закромах моих добра!                                                                              

- Твой век короче... Думаешь о нём?

На день, на два... Ах, всё равно растаешь.

Но то, чего тебе не хватит днём,

Ты по ночам с избытком наверстаешь.

- Секрета разглашать я не хотел,

Ты угадал, как будто подглядел.

- Чего тебе ещё? К тебе друзья -

Январь, Декабрь наведаются часто,

Ты верен дружбе - без неё нельзя:

Опора - в горе и застолье - в счастье.

- Ты прав, мой брат, в достатке я живу,

И есть родня, и есть в поступках воля...

Сегодня, тс-с-с, Весну я приглашу,

Вот мастерица кувыркаться в поле!

Так жизнь моя текла бы и текла...

Тепла мне не хватает, брат, тепла.

2. У святого источника в Переделкине

Светлая льётся водица,

Рад говорить родничок...

С неба возникли синицы,

Из-под земли - старичок.

Очередь движется кучно,

Сбоку смиренно стою,

Чтобы не сделалось скучно,

Песенку тихо пою:

Светлая, светлая, лейся,

Люди Твоя напои,

Родина, родинка, песня,

Жажду мою утоли.

В Доме писателей пусто,

Кажется, вовсе их нет,

"Пушкин! - воскликнуть бы, - Пушкин!

Дайте ему кабинет -

Лучший, с диваном, с камином,

Рядом - с шампанским ледник..."

С нами дорожкой недлинной

Он бы ходил на родник.

Даст тот и Музу, и силу,

Главное в жизни - успеть...

Девушка, выпрямив спину,

Кружечку тянет: - Испей!

Тихой улыбкой красива

В яви, а может, во сне...

Что, если это Россия

Чашу подносит ко мне?

Светлая, светлая, лейся,

Люди Твоя напои,

Родина, родинка, песня,

Жажду мою утоли.

3. Фантазия на тему

Эта ложечка серебряная, с краю объеденная,

 ущербная,

Словно русское дворянство, изрядно помятая,

И всё же выжившая, на варенье щедрая,

На вишнёвое моё и на чай с мятою.

Не могу я, конечно, помнить,

как бабушка Надежда Григорьевна

Подарила мне ложечку, по традиции,

                                                      на первый зубок.

Времена-то минули какие горькие,

Не всякий в них устроиться смог.

Многое могла бы порассказать

вещица заветная,

Вскоре исполнится ей дата почётная!..

Где же проба твоя благородная, еле заметная,