Знаете, чем забавна женская месть? Она как суп из пакетика – как ни разбалтывай, все равно получится неудобоваримое говно. Почему? Очень просто. Наше желание нагадить, как правило, складывается из трех взаимоисключающих обстоятельств, как-то: быстро, побольнее и не без размаху. Как охотнику, в последнюю секунду промахивающемуся мимо цели, нам не хватает равнодушия, некоей отстраненности, благодаря которой прицел совпадет с задом медведя, а дыхание сольется с сердечным ритмом. И мы промазываем, промазываем снова и снова, и плетемся домой, и ветер дует в наши целлюлитные бока.

Нет. У мужчин не так. Иначе.

Вот, к примеру, оно решило вставить тебе шпилю посредством свиданки с коллегой. Если при слове «коллега» ты представляешь себе говорящую морскую свинку при «бабетте» и в очках, то это не совсем так. На случай свиданки у любой, даже самой завалящей, фирмишки запасены два десятка «коллег» с сиськами неприличного размера и пиковой мастью, выбритой в зоне бикини (вместо «бабетты», угу). Впрочем, морские свинки тоже будут, ибо то, что явится к тебе под утро, будет пьяное, как свинья, и качающееся, как Тихий океан, но это к делу не относится.

Как же мстим мы? Ну во-первых, трагично. «Ушла в ночь»! Не более и не менее. Кстати, ушла не просто так «порхать под лунным светом», а вовсе даже к «Леше, познакомились на выставке, у него тридцатисантиметровый член, тридцатиметровая кухня, «пежо» мощностью триста лошадиных сил, а завтра он позовет меня на Карибы». Ах, Боже мой, сколько этих самых выходов «в ночь» было в моей многострадальной практике. Что характерно, раз пятнадцать выходила, а за порогом было одно и то же. Какой-нибудь мерзкий тип с сальным взглядом «Бог ошибся, и нам перепало», пустым кошельком и кучей грандиозных планов на ночь: «Не желаете-с «Жигулевского» пива и присесть на вот эту прелестную скамью?» Как вы понимаете, у существ с тонкой душевной организацией перспективы совкупления на бульварной лавочке не вызовут ничего, кроме изжоги и тахикардии, а оттого счастливой измены не получалось. Ну да, точно так же, как принцессы не какиют, герои в ночи трахаются только на шелковых простынях, в противном случае – какие они герои?

Или вот, например, излюбленная женская мстя «бить рублем», а по-простому: «Раз ты так, то я сейчас куплю вон ту фигню стоимостью с две твоих зарплаты и вон еще ту фигнюшечку вместо аванса». Плавали, знаем. Конечно же, ты купишь, но твою радостную гадливую улыбку не увидит никто, кроме продавца в магазине, а через несколько часов, по приходе домой, выяснится, что уникальность «фигни с две зарплаты» заключается только в том, что нашлась идиотка, которая ее приобрела. Угу, а вон на «фигнюшечке вместо аванса» ты можешь премиленько повеситься до прихода благоверного домой. Ну а как ты думаешь, с чего бы это ему быть добрым, если оставшиеся два месяца вам придется питаться дебильным платьем и старушечьим шарфиком «не-в-тон»?

Друзья – тоже темка. Вот скажите мне, откуда у мужиков такие хорошие друзья? Где, блин, они их находят? А? В любое время дня и ночи, оскандалившись, он имеет право пойти к друзьям, которые его примут, поймут, напоят и – главное! – отвлекут. У меня тоже прекрасные подруги. Но! К какой бы из них я ни шла, я все равно приду к штатному психологу в творческом отпуске со склонностью к истерии после третьей бутылки вина. Два часа разбора в общем-то и без того понятной ситуации. (Он козел.)

Час сочувствия. (Это ж как же ж ты с ним, с козлом?)

Три часа на выяснение причин. (А может быть, он козел потому, что ты делаешь что-нибудь не так?)

Сорок минут на самокопание. (Знаешь, когда он в первый раз сказал «ме-е-е-е»…)

Тридцать секунд на глубокомысленный вывод. (Да вообще, если подумать, все они козлы.)

Два часа на тревожный алкогольный сон и торжественный возврат… (трампарампарам!)… к козлу.

Уж отомстила так отомстила.

У меня даже совсем ужасная история в загашнике имеется. Так сказать, трагическая. Одна моя знакомая барышня, вкрай разругавшись с половиной, уехала домой, нахлебалась водки и пошла в ванную вены резать. К слову, смерть в ее планы не входила, а если и входила, то весьма странно: чикнуть руку пластиковым скребком для удаления волос после депиляции – это вам не хрен собачий. Однако фурор был произведен: неожиданно зашедшая в дверь бабушка немедленно скрутила унучку и набрала соответствующий телефонный номер. «Дурка» приехала незамедлительно и, по словам барышни, оказалась самой что ни на есть взаправдашней, то есть с мясистыми санитарами и «рубашкой для буйных». По словам деушки, двухнедельный курорт запомнился ей надолго. Ну и поделом, по правде говоря.

Я уже знаю, про что вы спросите. А как же знаменитое женское коварство? Есть. Конечно же, есть. Но увы, я для него слишком порывиста – нет у меня умения плести хитроумные интриги. Да еще и поводов не было, наверное. Пока не было.

Мужнин корпоратив на носу. И уж живые позавидуют мертвым.

Хотя… если еще раз проанализировать написанное, то выходит, что лучшей мстей будет отпилить себе ногу. Тут тебе и размах, и трагедия, и вообще – пусть с хромножкой помучится.

(Поглядев под стол и пнув кота.)

Нет, не буду.

Как же ж я без сапог? Без сапог я никак.

(Еще раз поглядела под стол. Вздохнула. Ушла.)

А знаете, чё я вам расскажу? Сегодня до 18.00 я умирала от рака легких. Это вам не хухры-мухры. Но по порядку.

Вообще-то я всегда относилась к болячкам стоически. Нет их – хорошо, есть – дак мы такую жалкость разовьем, что и тыщей шуб не отделаешься. Наверное, и неудивительно, что мой анамнез был тощ, как кот при библиотеке, и бессодержателен, как жалобная книга. К глубочайшему моему сожалению, лафа закончилась. Нет, я не стала чаще болеть. А вот внимательнее читать и лучше искать научилась. Причем на мелочи я не размениваюсь, а оттого отыскивается всегда неистребимое, так что вот хоть прямо сейчас в музей при прозекторской.

Все началось летом, за год до появления Ф. Сижу я как-то на кухне, в окно плюю и вдруг чувствую нехорошее: болит у меня правая сиська. Руку опустишь – ноет, задерешь – ломит, на мужа гавкнешь – дык вообще отваливается. Через такое дело охватила меня страшная печаль. Дай-ка, думаю, изучу сисечные материалы и полюбуюсь, что нам преподносит пресса. Приобретаю какую-то летальную дрянь, вчитываюсь. Мастопатия бруллезная, фибрулезная, гранулезная, дифибрулезная, профилактика рака, грудная жаба и диарея. Ясное дело, что в видах мастопатии я запуталась достаточно быстро, а вот статейку про рак взяла на вооружение. В статейке говорилось, что всякая приличная мадамка должна раз в полгода себя прощупывать и, если вдруг чего нащупается – клад там какой или сердце Дровосека, немедленно бежать к коновалам. Для тех, кто лапать себя не умеет, приведены фотографии, как ентоть сделать половчее. Читала я, читала и думаю – дай-ка попробую. Тем более что болит. И вообще.

Эротический момент.

Вхожу в ванную, подхожу к зеркалу, майку снимаю и начинаю мять свой третий нумер. Через пять минут выхожу опустошенная: в правой груди слива, которая, наверное, рак, и не-утешайте-меня-не-надо. Но сразу не признаюсь: у нас в семье так не принято.

Начинаю издалека:

– Дорогой, тебе не кажется, что у меня в правой груди уплотнение?

– В какой, в какой?

– Ну в этой вот.

– А где конкретно?

– Да вот тут!

Мужская половина семейства в лице будущего сюпруга уплотнения не обнаруживает, но меж тем чрезвычайно довольна диагностикой и предлагает проверить вторую грудь.

Пациент оскорбляется и опять удаляется в ванную.

Эротическо-мазохический момент.