— Отлично. Тогда мы с вами и сержантом пойдем и обсудим кое-какие детали. Капитан Росс и капитан Моррис займутся другими делами.

— Слушаюсь, сэр.

— Да, майор, вот еще что…

— Да, сэр?

— Кое-кто, наверное, захочет узнать побольше о капитане Росс, но что и кому можно рассказать, решаю я. Не вы, не капитан Моррис, даже не адмирал МакЛейн. Я. Понятно?

— Так точно, сэр.

— Вы поняли, сержант?

— Понял, адмирал.

— Отлично. Что ж, господа, следуйте за мной.

Николай Некрасов открыл глаза и понял, что лежит на спине в постели. Повернул голову и обвел глазами светлую просторную палату комфортабельной больницы. Что же это такое…

Внезапно мысли его прояснились, и он сел. Президент! Он разговаривал с президентом, а потом…

— Здравствуйте, Николай.

Он обернулся и посмотрел прямо в глаза Джареду Армбрастеру. В них прыгал веселый огонек, но была заметна и настороженность. Некрасов медленно покачал головой, пытаясь понять, что же произошло. Да, он потерял сознание… а теперь он чувствовал себя прекрасно. Так что же…

— Я должен извиниться перед вами, господин посол, — спокойно сказал Армбрастер. — Боюсь, что мы подсунули вам пилюлю.

Некрасов в недоумении заморгал.

— Подсыпали вам снотворного в кофе, — объяснил Армбрастер.

Подсыпали снотворного в кофе? Неслыханно. А если и так — почему Армбрастер ему в этом признается? Посол обвел взглядом палату, стараясь справиться с внезапной паникой. Но не до такой же степени сошел с ума президент!

— Я приношу извинения. — В голосе Армбрастера звучало искреннее сожаление. — Но я думаю, что смогу вам объяснить, почему мы так поступили.

— В самом деле, господин президент? — Некрасов был доволен, что ему удается говорить спокойным тоном. — Мне было бы очень любопытно услышать ваше объяснение.

— Разумеется. — Армбрастер присел на край кровати. — Для начала мне хотелось бы извиниться и за легенду прикрытия, которую мы выдали за правду. Вашему правительству мы сообщили, что с вами случился сердечный приступ. Это, — поспешно добавил он, — пришлось сделать, чтобы объяснить, почему мы спешно отвезли вас в «Бетесду».

Некрасов открыл было рот, но Армбрастер поднял руку:

— Пожалуйста, господин посол. Времени мало. Люди из вашего посольства, отвечающие за безопасность, очень недовольны тем, что врачи не пускают их к вам в палату под тем предлогом, что вы находитесь в «очень тяжелом состоянии». Вскоре мы их впустим, но до того я должен успеть вам кое-что рассказать.

— Хорошо, — сказал Некрасов и снова откинулся на подушки, недоверчиво глядя на американца.

— Спасибо. Господин посол, вы спросили меня, почему моя страна вмешалась в ход войны на юге Атлантики. Я должен признаться, что мой ответ был шуткой. Правда состоит в том, что мне было необходимо провести отвлекающий маневр.

— Простите?

— Причины этого решения в значительной степени связаны с вами, господин посол. Первоначально я хотел только создать правдоподобный предлог для некоторых военных операции, которые мне придется предпринять, но затем я сообразил, что той же легендой можно воспользоваться и для особых дипломатических шагов — для сообщения той информации, которой я сейчас с вами поделюсь.

Должен вам признаться, господин посол, что пока вы находились здесь — на самом-то деле мы все это и затеяли лишь для того, чтобы вы здесь оказались, — мы сделали вам электроэнцефалограмму.

Некрасов явно недоумевал, и Армбрастер спокойно продолжил:

— Это было необходимо, чтобы определить, имеется ли в альфа-волнах вашего мозга определенный рисунок. К счастью, имеется — и я искренне надеюсь, что мы сможем обнаружить его и на электроэнцефалограмме президента Яколева. К сожалению, я не придумал лучшего способа убедить его согласиться на такую проверку, чем объяснить кому-то, кому он доверяет — его близкому личному другу, — зачем это нужно.

— Господин президент, — гневно заговорил Некрасов, — это просто смешно. Я…

— Нет, господин посол, это не смешно, — перебил его Армбрастер, и русский поразился холодной беспощадной решимости, прозвучавшей в его голосе. — Я уверен, что вы согласитесь со мной, а когда вы согласитесь, я попрошу вас отправиться домой — официально под предлогом плохого состояния здоровья и консультаций по поводу ситуации на юге Атлантики — и убедить президента Яколева предоставить нам свою электроэнцефалограмму.

— Даже представить себе не могу, какая причина может побудить меня так поступить, — холодно ответил Некрасов.

— Причину вы сейчас узнаете, — ответил Армбрастер не менее холодно, — а для этого мне хотелось бы вас познакомить с одной дамой. Вы позволите?

Он поднялся и пошел к двери. Некрасов пожал плечами: ситуация была совершенно абсурдной. Но ведь этот сумасшедший занимал пост президента Соединенных Штатов!

В палату вошли двое — морской офицер в чине коммандера и с ним до смешного молодая женщина в чине капитана морской пехоты. Некрасов терялся в догадках: какое отношение офицеры столь невысокого ранга могут иметь ко всей этой истории?

— Господин посол, позвольте представить вам коммандера Морриса, начальника разведки адмирала Энсона МакЛейна и капитана Росс. Господа, перед вами посол Николай Степанович Некрасов.

Некрасов кивнул гостям, затем с нетерпением вновь посмотрел на президента.

— Господин посол, капитан Росс не совсем та, кем она кажется, — сказал Армбрастер, снова усаживаясь. — На самом-то деле именно она и является главной причиной вашего присутствия в этом госпитале.

Некрасов, нахмурившись, посмотрел на девушку с яркой внешностью. Это было еще безумнее, чем все остальное! Армбрастер заметил его реакцию и улыбнулся.

— Уверяю вас: вряд ли вы удивлены сейчас больше, чем был удивлен я, когда впервые встретился с капитаном, господин посол. Видите ли…

— Что она сделала? — переспросил МакЛейн, и Мордехай Моррис снова залился неудержимым хохотом. У него аж бока заболели, и он испугался, уж не случился ли с ним приступ истерии.

— Она… ч-ч-чуть не… взорвала… п-петербургский зоопарк! — повторил он, с трудом переводя дыхание.

— Бог ты мой — почему?

— Она… она… Ха-ха-ха! — Моррис опять засмеялся и начал вытирать льющиеся из глаз слезы. Президент Яколев подумал, что ей… что ей будет интересно посмотреть город. — Он наконец справился со смехом и продолжал почти ровным голосом. — Поэтому экскурсовод повез ее по Петербургу. — Он покачал головой. — Все шло отлично, пока о не добрались до вольера с кенгуру.

— Вольера с… — перебил МакЛейн, внезапно что-то сообразив. — О, нет! — простонал он, прикрывая глаза рукой.

— Вот именно, сэр: канги. Понимаете, она нам говорила, что ростом они с невысокого человека. С хвостами. Но мы ясно себе этого не представляли. Мы думали только о тролле, и нам в голову не приходило уточнить, на что похожи или не похожи канги!

— Боже, боже!.. — пробормотал МакЛейн. — Избавь нас впредь от подобных просчетов!

— Аминь, — скрепил Моррис, чьи глаза все еще были влажны от смеха. — Едва увидев их, она машинально выхватила бластер — а действует она быстро, сэр. Прицелилась и чуть не превратила в пепел все стадо — или как там положено называть толпу кенгуру. Дик едва успел остановить ее. Экскурсовод чуть не помер со страху. — Моррис покачал головой. — Сэр, она никогда не видела живого кенгуру.