— Да, Хонор. — Он сел поудобнее и, вздохнув, провел рукой по усам. — Я подумал, что вы должны знать об изменениях, которые произошли в иерархии подразделения коммодора Ван Слайка.

— В самом деле, сэр? — Она постаралась, чтобы ее голос прозвучал естественно.

— Да. Капитан Юнг старше по званию всех офицеров этого подразделения, и это автоматически делает его заместителем Ван Слайка.

— Понимаю, — спокойно сказала Хонор.

— Я был уверен, что вы поймете, — нахмурился Capнов и пожал плечами. — Эта ситуация совсем не радует меня, но ее никак нельзя изменить. Боюсь, впрочем, что нам придется помочь Ван Слайку побыстрее привести его в кондицию. И я хотел, чтобы вы услышали об этом от меня.

— Благодарю вас, сэр. Я ценю это.

— Да. — Сарнов снова пожал плечами и выпрямился. — Ну что же, хватит неприятных новостей. Вы не откажетесь пообедать со мной? Возьмите с собой коммандера Хенке, и мы устроим рабочую встречу за едой.

— Конечно, сэр. Мы придем.

— Отлично.

Сарнов кивнул ей и отключил связь, а Хонор, расслабившись в кресле, взяла на руки Нимица.

— Ну что, позавтракаем перед уходом? — позвал Пол из маленькой смежной обеденной каюты.

— Конечно, — ответила она. — Надеюсь, у тебя найдется немного сельдерея для одного пушистого разбойника?

Павел Юнг прошел по туннелю от катера к стыковочному причалу КЕВ «Крестоносец». Этот корабль был меньше и старее его собственного «Колдуна», но даже Юнг не мог придраться ни к встречающей команде, действовавшей без единой ошибки, ни к состоянию вылизанной до последнего пятнышка галереи. Он одобрительно кивнул, потому что ухоженный корабль функционирует значительно лучше.

— Добро пожаловать на борт, лорд Юнг. Я — коммандер Ловат, старший помощник. Коммодор просил меня проводить вас в кают-компанию.

— Конечно, коммандер. — Юнг оглядел причудливо уложенные каштановые волосы Ловат, оценил аккуратную фигуру и подарил ей приветливую улыбку. Он не прочь был бы заполучить ее в помощницы к себе, подумал он, следуя за ней к лифту, и позволил взгляду украдкой приклеиться к ее бедрам.

Ловат, не вступая в разговор, привела его к кают-компании и нажала кнопку, чтобы открыть перед ним дверь.

— Мы на месте, сэр.

Голос ее был приятным, но равнодушным, и, когда дверь открылась, Юнг улыбнулся еще обаятельней.

— Благодарю вас, коммандер. Надеюсь, мы еще встретимся. — Он слегка задел ее, проходя мимо, вошел в кают-компанию — и остановился, потому что встречал его не коммодор, а коммандер с аксельбантом штабного офицера.

— Доброе утро, лорд Юнг, — приветствовал капитан. — Я — Артур Хаусман, начальник штаба коммодора Ван Слайка. Сожалею, но коммодору пришлось в последнюю минуту задержаться. Это выяснилось, когда вы уже были в пути, и он просил меня встретить вас и заверить, что постарается прибыть как можно быстрее.

— Хорошо.

Юнг, стараясь скрыть недовольство, подошел к столу и сел на первый попавшийся стул. Его всегда раздражала необходимость иметь дело с офицерами низшего ранга, но он понимал, что вины Хаусмана в этом нет.

— Пожалуйста, садитесь, коммандер, — сказал он, указав на другой стул, и Хаусман сел.

Юнг внимательно разглядывал штабного офицера из-под полуопущенных век. Хаусман. Один из Вальдхайм-Хаусманов из Новой Баварии, никаких сомнений — характерная внешность. Юнг узнал его и внутренне поморщился: Хаусманы были известны своими крайне либеральными взглядами, они постоянно скулили о «маленьких людях» и «ответственности перед обществом». Однако, как заметил Юнг, ни одному из них это не мешало пользоваться всеми преимуществами, полученными благодаря знатности и богатству. Собственная болтовня просто наполняла их самодовольством и благодушием, и они с презрением взирали на тех людей, которые жили точно так же, как они, но только не провозглашали высокопарные пошлости.

— Я полагаю, сэр, вам сообщили не так уж много, когда посылали сюда? — Хаусман попытался завязать вежливый разговор.

— Да, это так, — пожал плечами Юнг. — Но вы ведь не жалуетесь, когда Адмиралтейство отдает вам срочный приказ исключительной важности. Вы просто выполняете его.

— Именно так. Но зато вы, по крайней мере, избавлены от того, что всем нам пришлось перенести вчера, сэр.

— Вчера? — Юнг наклонил голову, и Хаусман невесело улыбнулся.

— Мы были в составе прикрытия отряда коммодора Бэнтон, — начал объяснять Хаусман.

Юнг по-прежнему смотрел на него без интереса, и улыбка коммандера стала совсем кислой.

— Когда наш доблестный флагманский капитан запустила свой маленький сюрприз, сэр, «Крестоносец» смело вместе со всеми ее крейсерами.

Юнг застыл на стуле, его ментальные антенны зашевелились, распознав ядовитые интонации Хаусмана. Интересно, подумал Юнг, понимает ли капитан, как много сведений он только что выдал, а в следующее мгновение уголком сознания задумался о том, почему Хаусман ненавидит Харрингтон.

И тогда в памяти что-то щелкнуло. Хаусман!

— Да, — ответил Юнг, откинувшись на спинку стула и закинув ногу на ногу, — учения я пропустил. Но капитана Харрингтон я знаю уже давно. Собственно, еще с Академии.

— Вот как, сэр? — Отсутствие удивления в голосе Хаусмана заставляло предположить, что его откровенность была неслучайной, и следующие слова подтвердили это. — Я знаю ее всего несколько месяцев. Но конечно, я слышал о ней и раньше. Нельзя же заткнуть уши, понимаете, сэр?

— Я тоже кое-что слышал. — Юнг обнажил зубы, пытаясь улыбнуться. — Как я понимаю, за последние несколько лет она сделала себе имя собственными руками. — Он пожал плечами. — Она всегда была… решительной, можно сказать. Я всегда знал, что она немного вспыльчива, но я не думаю, что это может стать помехой в бою. Во всяком случае, если вы не теряете голову.

— Согласен с вами, сэр. С другой стороны, я не уверен, что вспыльчивость — именно та черта, которая необходима флагманскому капитану. Это сказано слишком… мягко, если вы понимаете, что я имею в виду.

— Очень хорошо понимаю — Юнг снова оскалил зубы. Поощрять критику старшего по званию офицера бьшо совершенно недопустимо, но Хаусман — не просто офицер. Он начальник штаба коммодора с которым Харрингтон сталкивается регулярно, а Ван Слайк должен быть сверхчеловеком, чтобы не прислушиваться к своему начальнику штаба и его мнению относительно капитана флагманского корабля

— Пожалуй, вы правы, коммандер, — сказал он, настраиваясь на долгий — и полезный — разговор. — Я помню, на острове Саганами у нее была привычка давить на коллег. Конечно, в пределах правил, но я всегда думал…

В неярко и приятно для глаза освещенной Центральной военной палате, известной своим обитателям как Яма, защебетал тихий сигнал. Адмирал Капарелли поднял голову, бросил взгляд на главный экран в дальнем конце Ямы, чтобы узнать, где за последнее время имели место новые инциденты, затем запросил более подробную информацию на свой терминал и впился глазами в полученные данные.

— Плохо? — тихо спросила адмирал Гивенс, сидевшая по другую сторону меньшего по размерам сектора голографической схемы, и Капарелли неопределенно пожал плечами.

— На мой взгляд, скорее досадно, чем серьезно. Еще одна вылазка «туда-обратно» на Талботе. Правда… — невесело улыбнулся он, — сообщению уже одиннадцать дней. С тех пор ситуация могла превратиться в нечто большее, чем досадное недоразумение.

— Гм… — Гивенс поджала губы и задумалась, глядя на голограмму, разделявшую их. Ее глаза сосредоточились на чем-то, что могла видеть только она одна.

Капарелли терпеливо ждал, пока она поймает кончик нужной мысли. Прошло несколько секунд, даже целая минута, пока он прислушивался к тихим фоновым звукам Ямы. Потом она вздрогнула и снова посмотрела на него сквозь крошечные звезды голограммы.

— Есть идея?

— Скорее, общее замечание.

— Ну что же, не тяни, пока это созреет, Пат.