Какая глупость. Кто мог забраться в ее квартиру? У нее нет ни драгоценных украшений, ни знаменитых картин, ни антикварных вещиц. Что же могло привлечь сюда любителей поживиться?

Ничего. Чужой в доме – только ее воображение. Пуговица? Возможно, она просто валялась у Винсента в кармане и выкатилась, когда он снимал брюки. Вот именно. Так все и было. Для всего есть простое объяснение. Глупо повсюду видеть загадки. Надо поменьше читать триллеры.

Боже, ей впору обращаться к психотерапевту! Нашла пуговицу и уже развернула сценарий в духе Хичкока!

Прими душ и успокойся.

Шеннон открыла кран и, ожидая, пока пройдет холодная вода, откинула крышку унитаза.

Сердце как будто сжали ледяные пальцы – на воде покачивался окурок.

Стивен понимал, что шансов практически нет. Почти месяц его накачивали какими-то наркотиками в расчете сломить волю и получить нужную информацию. Вероятно, ему даже вводили так называемую «сыворотку правды». Если бы он не научился искусству мозговой блокады, его труп был бы давно сброшен в Атлантический океан.

Да, год жизни в Бразилии не прошел даром. Он многому научился, многое понял, а главное, пришел к миру с самим собой. Теперь Стивен знал – смысл жизни в том, чтобы делать людям добро. Украв деньги у мафии, он поступил правильно, потому что эти деньги они использовали бы во зло. Оставалось лишь позаботиться о том, чтобы миллион попал в хорошие руки. В руки Шеннон. Она сумеет распорядиться ими, как нужно.

Или они уже у нее? Как это узнать? Как повидаться с Шеннон? Как вырваться из плена?

Почти год Стивен провел в Салвадоре, третьем по величине городе Бразилии, городе причудливом и мистическом, городе церквей и музеев, искусных ремесленников и ловких торговцев, городе, разделенном, как на два мира, на две части, нижнюю и верхнюю.

Жизнь в Бразилии стоит дешево. Во всех смыслах. Здесь можно набить живот за пару долларов и получить нож в спину, если кому-то приглянется ваша старая рубашка. Здесь праздников больше, чем рабочих дней, а знаменитый карнавал, продолжающийся официально неделю, растягивается на целый месяц. В Бразилии всегда, в любое время года, можно найти что-нибудь свеженькое, сорвать с дерева банан или выпить кокос. Здесь доступны любые удовольствия, от самых простых до самых изысканных.

И-все же Стивена тянуло домой. Тянуло так сильно, что однажды, не выдержав намеченного срока, он купил билет и улетел в Штаты.

При виде раскинувшегося на холмах города, заключенного в объятия великолепной бухты с переброшенным через нее мостом, у него даже защипало в глазах.

Разумеется, Стивен не собирался рисковать, открыто разгуливая по городу. Но ему нужно было увидеть Шеннон. Он успел позвонить ей и оставить записку на ветровом стекле машины. Стивен выбрался из квартиры всего на два часа, но и этого оказалось достаточно. Кто-то заметил его. Кто-то сообщил Чарльзу Брэккетту. Когда он вернулся к себе, его уже ждали.

– Что ты меня так рассматриваешь? – не выдержала наконец Шеннон, поймав на себе очередной любопытный взгляд Шейлы. – Бородавка на носу выросла?

Застигнутая врасплох, Шейла сконфуженно отвернулась и пожала плечами.

– Ты сегодня какая-то не такая, как всегда.

– И какая же? – Шеннон вставила в компьютер дискету и включила принтер – Бертон категорически отказывался читать тексты с монитора и требовал обязательного представления распечатки.

– Трудно сказать. Довольная? Или удовлетворенная? Или, может быть, счастливая? Решай сама.

– Ну ты скажешь! – Шеннон весело рассмеялась, подумав, что подруга, наверное, права – она действительно чувствует себя счастливой. Женщине ведь для этого надо совсем немного. – Просто хорошее настроение.

– И это тоже, – легко согласилась Шейла. – Но ведь и хорошее настроение ни с того ни с сего не появляется. По-моему, ты влюбилась.

– Перестань, – смутилась Шеннон. – Лучше дай бумагу, а то у меня кончилась.

Но подруга и не думала менять тему.

– И я, кажется, даже знаю в кого.

На этот раз Шеннон промолчала – разговор развивался в опасном направлении.

– Да, – безжалостно продолжала Шейла, – кто бы мог подумать, а? Мне бы, честно говоря, такое и в голову не пришло. Чудеса да и только.

– Может, сменишь пластинку? – снова не выдержала Шеннон.

– Но больше всего меня поражают темпы, – долбила свое Шейла. – Знакомы от силы неделю, а уже…

Наверное, она в конце концов все же вынудила бы Шеннон перейти к прямому физическому воздействию, но тут дверь распахнулась.

– У нас принято стучать, – сердито бросила через плечо Шейла. – Если у вас… – Она обернулась. – Э-э-э… вам кого?

Женщина, решительно переступившая порог кабинета, более всего напоминала скандинавскую богиню: высокая, статная, фигуристая, с длинными распущенными волосами и синими глазами. На высокой крепкой груди, обтянутой серо-голубым свитером из тонкой шерсти, вполне мог бы удержаться бокал с шампанским. Ноги были такие длинные, что мужской взгляд, вероятно, мог бы подняться по ним не иначе как за два приема, да и то с передышкой.

– Мне нужна Шеннон Ридж. – Сказано это было так, будто незнакомка заколачивала голосом гвозди. С одного удара. И по самую шляпку. – Я – Камилла Эбернотт.

Шейла посмотрела на Шеннон. Шеннон моргнула.

– Это я. Может быть, мы выйдем и…

Блондинка покачала головой.

– Меня вполне устроит и эта комната. К тому же я ненадолго.

– Думаю, мне лучше оставить вас наедине, – прощебетала Шейла и тихонько, по-предательски, вдоль стены, пробралась к выходу.

– Садитесь. – Шеннон указала на освободившийся стул.

Камилла усмехнулась, но села.

– Знакомый голос. Это вы изображали секретаршу моего мужа?

– Извините, глупая шутка.

– Понимаю. – Камилла окинула соперницу оценивающим взглядом. – Вы давно знаете Винсента?

– Нет. – Шеннон перевела дыхание. Оцепенение, охватившее ее в первую минуту, прошло, и она даже успела успокоиться. – Вы хотели о чем-то со мной поговорить?

– Не поговорить. Мне хотелось на вас посмотреть.

– Посмотрели?

– Да. – Камилла расстегнула сумочку, достала пачку сигарет «Данхилл» и, не спрашивая разрешения, закурила.

Шеннон с трудом подавила желание поискать пепельницу.

Пауза затягивалась. Женщины смотрели друг на друга внешне спокойно, даже расслабленно, как будто играли в детскую игру «кто кого пересмотрит».

– Я вижу, что нашел в вас мой муж, – сказала наконец гостья. – Но что вы нашли в нем?

– Не думаю, что вас это касается.

Камилла задумчиво покачала головой.

– Да, конечно, конечно. А вам известно, что мы еще не развелись?

– Винсент об этом рассказывал.

– И вы не остановились? Шеннон вздохнула.

– Знаете, мне надо работать и… Совершенно неожиданно Камилла поднялась и, не говоря ни слова, шагнула к двери. Однако в тот самый момент, когда Шеннон решила, что можно перевести дух, Камилла оглянулась.

– Вы еще так молоды, мисс Ридж. Мне вас жаль. Винсент… он очень влюбчив.

Через минуту в комнату влетела Шейла.

– Расслабься, подруга! Миссис Эбернотт только вошла в лифт. А теперь, черт возьми, рассказывай! Кстати, не пора ли нам на ланч?

После ланча Шеннон поспешила на Рамси-стрит. Визит на автобусную станцию опять откладывался, по крайней мере до окончания фотосессии. Винсент пообещал заехать за ней домой около шести.

В «Студии Д» ее уже ждали.

– О, вот и наша звезда! – воскликнул Майкл и многозначительно посмотрел на часы. – Почти не опоздала.

– Но мы же договаривались к трем! – запротестовала Шеннон. – А сейчас еще без десяти.

– Ты так и будешь сниматься, в джинсах и в рубашке? Или сбросишь все? Я бы не возражал. Забросили бы твои фотографии в Интернет и…

– Перестань трепаться, – раздраженно перебила парня Гвинет и, взяв Шеннон за руку, повела в гримерку. – Ты его не слушай, он только на словах такой шустрый, а как дойдет до дела… – Она скорчила выразительную гримасу. – Главный здесь – Дэн. Мастер. Несколько лет работал в Европе. И, между прочим, не в самых худших домах. Сюда перебрался из-за женщины. Влюбился в одну модель. Та, понятное дело, высосала из него все, что могла, и вернулась в Италию, а бедняга Дэн застрял здесь.