Лицо Райлана было бесстрастно, но в его устремленных на девушку глазах было столько страстного, призывного огня, что Джоанна потупила взор и судорожно сглотнула. Однако, быстро овладев собой, она прерывисто вздохнула и гордо подняла голову, чтобы избежать его взгляда. Она была не в силах говорить. Во рту у нее пересохло, в голове плыл туман. Взгляды их снова встретились, но лишь на мгновение. Райлан отвел глаза и, кашлянув, учтиво произнес:

— Я знал, что придворная жизнь пойдет вам на пользу, — и он выразительно оглядел всю ее фигуру с головы до ног, — но не ожидал, что успех будет так велик.

Это наглое замечание, искусно замаскированное под галантный комплимент, вызвало мгновенную гневную реакцию со стороны Джоанны.

— Ах, вы знали! Вы не ожидали? Можно подумать, что вы вообще что-либо знаете обо мне! — злобно прошипела она. Девушка готова была обрушить на него поток своего праведного гнева, без стеснения высказав все, что он, по ее мнению, заслужил, но своевременное появление королевы заставило ее умолкнуть на полуслове.

— Полно, полно, леди Джоанна, — промурлыкала Изабелла, — здесь не совсем подходящее место для выражения ваших чувств к лорду Блэкстону. Подобный набор любезностей следует приберечь для более уединенной беседы.

Джоанна потупила взор, не заметив того, что слова королевы, произнесенные ее звучным голосом, были слышны всему первому ряду столов, расположенных в непосредственной близости от возвышения, занимаемого монаршей четой и их ближайшим окружением. Король, заняв место между королевой и Райланом, ласково улыбнувшись, возразил супруге:

— Не будь так строга с ней, дорогая. С ее стороны вполне естественно питать ненависть к человеку, столь дерзостно похитившему ее. — Он отечески погрозил Райлану пальцем: — Не окажись похитителем лорд Блэкстон с его высоким положением среди моих вассалов, я подверг бы виновного в столь гнусном деянии суровому наказанию!

Он жестом остановил Райлана, открывшего было рот, и продолжал:,

— Но поскольку злодеяние вовремя пресечено без какого-либо ущерба, так как мои люди освободили похищенную без малейшего кровопролития, мы удовольствуемся лишь приличествующими извинениями со стороны лорда Блэкстона. — Он снова сладко улыбнулся, вслушиваясь в свои слова, что, без сомнения, делали сейчас и все собравшиеся в огромном зале епископского дворца. — Что вы на это скажете, моя дорогая Джоанна? Примете ли вы его извинения с великодушием истинной леди?

Джоанна молча глядела на короля, силясь разгадать его игру. Неужели это все, чего он добивается от провинившегося перед ним лорда — извинения перед ней, пусть и произнесенного публично? Взгляд ее скользнул по лицу Райлана, которое сохраняло выражение упрямой решимости даже теперь, в минуту унижения при столь большом скоплении народа. Он нисколько не выглядел раскаивающимся. Наоборот, вид его говорил скорее о готовности противостоять своему королю, бросить ему вызов. Неужели он настолько безрассуден?

Однако, что если это не безрассудство, а сознание собственной силы? Возможно, Райлан обладал гораздо большей властью, чем она подозревала? Недаром же воины короля не посмели убить его, хотя легко могли сделать это. И король не собирается наказывать его, а лишь требует извинений.

Она задумчиво сощурила глаза, разглядывая человека, лишившего ее невинности. Возможно, он и обладает могуществом, позволяющим ему противодействовать даже самому королю. Но он не сможет больше властвовать над нею. И уж кто-кто, а она должна радоваться, видя его униженным.

Она гордо подняла голову и с улыбкой сказала королю:

— Если он принесет мне извинения, искренние извинения, — быстро добавила она, — то я приму их.

Райлан окинул ее взглядом и спросил с едва заметной издевкой в голосе:

— Великодушно примете?

Джоанна с трудом сдержалась, чтобы не дать волю гневу.

— Великодушно приму, — повторила она спокойно, бросив на него при этом уничтожающий взор.

Король уставился на Райлана, затем перевел взгляд на Джоанну и снова взглянул на Райлана.

— Рад это слышать. Между нами воцарилось согласие. Взаимопонимание несравненно предпочтительнее взаимных обид.

Губы монарха еще шире раздвинулись в улыбке, обнажив длинные зубы, глаза горели торжеством. Но Джоанна разглядела за этим явным триумфом, который испытывал король благодаря победе над строптивым подданным, более глубокое чувство — ненависть. Девушка почувствовала, как холодок пробежал по ее спине. Она внезапно с устрашающей ясностью осознала, что эта игра в кошки-мышки не закончится на вынужденном извинении Райлана.

— Итак, Блэкстон, — проговорил король, — намерены ли вы, наконец, извиниться?

Райлан холодно взглянул на короля, и Джоанна подумала, что он готов скорее задушить своего властелина, чем выполнить его приказание. Но вот Райлан перевел свой взгляд на нее.

Его взор был так нежен и печален, что у Джоанны занялось дыхание, и она почувствовала, что весь переполненный зал — король, королева, вельможи и слуги — куда-то уплывает, оставляя их вдвоем. Райлан шагнул к ней и, взяв ее руки в свои, произнес:

— Леди Джоанна, я глубоко сожалею о том, чем знаменовалось наше с вами знакомство в самом его начале. Будь у меня власть изменять прошлое, я несомненно сделал бы это.

Пульс Джоанны участился от его прикосновения, и первой мыслью ее было выдернуть руки из крепких ладоней Райлана, но он остановил ее движение пристальным властным взглядом. При первых же звуках его голоса девушка ощутила, как знакомое тепло разливается по всему ее телу.

Неужели он говорит правду? — пронеслось в ее голове. В самом ли деле он сожалеет о том, чем закончилось их недолгое общение?

— Я… Вы… — Джоанна запнулась и не без труда продолжила: — Спасибо, Райл… лорд Блэкстон.

Он галантно склонился над ее рукой, выказывая учтивость и знание придворных манер. Но, приникнув поцелуем к одной ее руке, он одновременно щекотал теплыми пальцами ладонь другой. Затем он слегка коснулся языком нежной кожи над костяшками ее пальцев, и от этой неожиданной ласки у Джоанны захватило дух.

— Миледи, — пробормотал он с безупречной почтительностью, выпрямившись во весь рост.

— Ми… милорд, — ответила она, с трудом шевеля одеревеневшим языком.

Наконец Райлан выпустил ее руки и сделал шаг к своему стулу. Король одарил его удовлетворенной улыбкой.

В зале не смолкал гул голосов. Известие о похищении лордом Блэкстоном леди Джоанны Оксвич распространилось среди гостей со скоростью лесного пожара. Все знали о вражде между Райланом и королем. Теперь же все видели, как король заставил строптивого лорда плясать под свою дудку. Благодушие, излучаемое ныне королем, не оставляло сомнений в том, что монарх доволен первым из серии унижений, которые должен был пережить Райлан Кемп.

Единственной, кого вышеописанная сцена оставила неудовлетворенной, была королева Изабелла. Ее пронзительный взгляд перебегал с Джона на Райлана, и она нервно водила наманикюренным ногтем по нижней губе. Она молча подошла к своему креслу, ожидая, пока усядется ее царственный супруг. Ее беспокойные, как у оленя, глаза, были полны нетерпения и радостного предвкушения.

Райлан поглощал поданные ему блюда неторопливо, но с видимым аппетитом. Молодой барашек, тушеный в остром соусе, на ломте свежевыпеченного белого хлеба был одним из его любимых кушаний, и он не мог не отдать должное искусности королевского повара. Но сегодня он с радостью отказался бы от еды, не будь здоровый аппетит непременным атрибутом той невозмутимости, с каковой он решил держаться при дворе. Король Джон ни в чем себе не отказывает, мрачно думал он. Ни в изысканной еде, ни в тонких винах, ни в драгоценностях и роскошных нарядах. Народ обнищал под бременем налогов, а этот ничтожный правитель ведет себя так, словно его сокровищница полнится сама собой.

Однако Райлан прекрасно знал, что не расточительство короля отбило у него вкус к еде. На сей раз виной тому была близость леди Джоанны, сидевшей не далее чем в пяти футах от него. И тем не менее он не мог ни заговорить с ней, ни дотронуться до нее.