МиГ-21 нз состава 102-й истребительной авиабригады на аэродроме в Иншасе. Пустынная окраска наносившаяся на «МиГи» еще на Горьковском авиазаводе (небольшие темно-зеленые пятна на песочном фоне), как выяснилось, не в полной мере удовлетворяла египтян, и по прибытии на место все без исключения самолеты перекрашивались. При этом зеленые пятна трансформировались в широкие полосы того же цвета или же вовсе закрашивались коричневым.
Однако проблемы были не только с подготовкой летного состава. Как стало вскоре очевидно. поступавшая в Египет техника далеко не в полной мере соответствовала сложившимся условиям. Начавшаяся при еще Н.С.Хрущеве «ракетизация» вооруженных сил, хотя и была введена в «нормальное русло» при Л.И.Брежневе, однако ее результаты еще довольно долго оказывали свое весьма негативное влияние на развитие советской истребительной авиации. Ее основными противниками в то время рассматривались в основном американские, английские и французские самолеты-носители ядерного оружия. В результате, основной фронтовой истребитель МиГ-21Ф-13 поставлявшийся в Египет, не мог самостоятельно вести поиск воздушных целей, поскольку установленный на нем радиолокационный дальномер СРД-5 «Квант», сопряженный с автоматическим стрелковым прицелом АСП-5НД позволял измерять дальность до цели и определять благоприятный момент для пуска УР Р-ЗС лишь в пределах визуальной видимости. Практикой же было установлено, что в условиях быстро меняющейся контрасности окружающего фона летчик может наблюдать маневрирующую цель на расстоянии не более 3600 м. В то же время разрешенная дальность пуска УР Р-ЗС колебалась в пределах от 1200 м до 7600 м. Таким образом, возможности оружия использовались далеко не полностью.
Безусловно, в рамках существовавшей тогда модной концепции об отмирании маневренного боя это не являлось большим недостатком, так как изначально предполагалось, что эти машины будут действовать под жестким контролем «земли» в системе «Воздух-1». При этом, летчик совершал почти программный полет, подчиняясь командам автоматизированной системы наведения, которая исходя из возможностей оружия заводила перехватчик в заднюю полусферу цели, откуда было удобно применить ракеты с ИК ГСН. В расчете на встречу с маломаневренной целью было сокращено и пушечное вооружение, оставшееся чисто символическим и предназначенное фактически для добивания поврежденного противника (coup de grase). Но над Синаем все было совершенно иначе. Противник не только активно маневрировал, но и стремился сам атаковать первым. При этом его собственные РЛС разведки целей были следили за своими истребителями и напрямую сообщали их пилотам об изменении обстановки.
В результате, израильский «Мираж»IIIС, имевший полноценную бортовую БРЛС «Сирано»! с дальностью обнаружения воздушных целей до 35 км. а также систему индикации информации на лобовом стекле (ИЛС), обеспечивашую пилотирование и применение оружия как по воздушным, так и по наземным целям, выглядел явно предпочтительнее МиГ-21. Дополнительные козыри этой машине обеспечивали две 30-мм автоматические пушки «Дефа»552 с боезапасом по 125 снарядов на ствол, а также пять точек подвески, на каждую из которых можно было подвесить по одной управляемой ракете, а на три из них – ПТБ.
Несколько улучшило уровень оснащенности египетской истребительной авиации появление на ее вооружении летом 1969 г. модификаций МиГ-21ПФ и ПФС. Обе они отличались от МиГ-21Ф-13 наличием полноценной БРЛС РП-21 (в экспортном исполнении получила обозначение Р1Л), апробированной еще на тяжелом перехватчике Су-9. В режиме обзора станция позволяла пилоту вести поиск воздушных целей самостоятельно, однако ее надежность была все же не слишком высокой. Заметно уступала она и по характеристикам радару «Миража», обнаруживая цель на дистанции лишь до 20 км. Еще одним отличием было наличие установленного в гаргроте дополнительного 170-литрового топливного бака. На немногочисленные поступившие в Египет МиГ-21П он установливался в полевых условиях, что заставило смонтировать на них и новые гаргроты. которые довольно долгое время были некрашенными, сверкая серебром полированного дюраля. Кроме того, с целью улучшения путевой устойчивости на этом самолете были увеличены площадь подфюзеляжного гребня и вертикального оперения. Родовыми отличиями МиГ-21ПФС были новый двигатель Р-11Ф2С-300 с каналом отбора воздуха для системы сдува пограничного слоя и контейнер тормозного парашюта, установленный в основании киля.
Несмотря на очевидный прогресс, выражавшийся в получении из Советского Союза все более совершенных образцов авиатехники и оружия, а также определенный рост летного и тактического мастерства летного состава, боевой потенциал истребительной авиации Египта оставался невысоким. Нашим советникам складывавшаяся ситуация тоже не внушала оптимизма: хотя и «с учетом местных особенностей», но подготовка велась советскими инструкторами и по советским боевым уставам, в то же время противостоящий арабам противник прочно владевший инициативой не только не имел численного превосходства, но и значительно уступал им по боевому составу. Некоторым (особенно в Генштабе) это напоминало горькое начало Великой Отечественной, но раскрученный маховик ближневосточного противостояния продолжал набирать обороты. Единственно, что оставалось делать, так это «учиться военному делу настоящим образом».
Фотокамера египетского МиГ-21 фиксирует последние мгновения «Миража». Внизу обломки израильского истребителя.
Несмотря на широкодекларируемое обязательство «стоять насмерть», израильская ПСС отличавшаяся высоким уровнем профессионализма, старалась вытащить «из-за канала» любого своего сбитого пилота.
Посчитав, что большинство выявленных недостатков удалось устранить, а оставшиеся пробелы не способны оказать серьезного влияния на дальнейший исход борьбы, командование египетскими вооруженными силами 11 сентября 1969 г. инициировало новый «раунд» борьбы на Синае. Артобстрелы сменялись налетами ударной авиации, ответ на что следовал незамедлительно. В тот же день была проведена воздушная операция с использованием истребителей-бомбардировщиков, перед пилотами которых поставили задачу подавить ПВО ряда объектов, которые в течение дня должны были быть обработаны ударами с воздуха (Подробнее см. В.Бабич. «Египетские истребители-бомбардировщики в войне на истощение». ИА №3/2000). Всего в операции было задействовано более 100 самолетов, «накатывавшихся» на объекты противника тремя волнами с трехчасовым интервалом. Расчет разработчиков операции делался на то, что «ослепшая» после уничтожения нескольких радиолокационных постов израильская система ПВО не сможет организовать эффективного противодействия и это позволит следующим ударным эшелонам атаковать цели «на выбор».
На практике все получилось несколько иначе. Хотя над большинством пунктов, атакованных в промежутке между 10:00 и 10:15 первой волной МиГ-17Ф и Су-7БМК, нападавшие практически не встретила противодействия (в воздухе не только не было израильских самолетов, но в большинстве случаев противник не успел даже встретить самолеты зенитным огнем), то уже на отходе истребителям сопровождения пришлось отбивать атаки перехватчиков. Вспоминает бригадный генерал Самир Азис Михайль:
«Я был пилотом МиГ-21 из состава 104-й авиабригады, базировавшейся в Эль-Мансуре и в тот день участвовал в Сопровождении группы МиГ-17, которые должны были атаковать позиции ЗРК «Хок». Ударные машины вышли к цели на бреющем и только потом они «прыгнули» вверх. Однако объекты противника были превосходно замаскированы, а потому обнаружить их с первого захода не удалось. Восемь самолетов в строю колонна пар пошла на второй заход. Я хорошо видел, как ведущий раскачивал свою машину с крыла на крыло, пытаясь обнаружить противника. Но все было тщетно. Я уже думал, что стоит запросить КП об уточнении позиций противника, как вдруг внезапно взлетевшая зенитная ракета демаскировала позиции израильтян, на которых тут же обрушились НАРы и бомбы. Все, что было внизу, тут же потонуло в клубах пыли и дыма, сквозь которые сверкали желто-оранжевые вспышки разрывов.
