Я даже привскочил от такого неожиданного оборота.

— Но ведь это безумие! — воскликнул я.

— Совсем нет, — хладнокровно возразил Холмс. — Будь Карцев в числе тех пяти человек, которые вышли ночью из таинственного дома, я повернул бы руль совсем в другую сторону, то есть попросту арестовал бы их всех. Но негодяй слишком хорошо скрывается за чужими спинами и, если мы будем играть роль невидимок, нам никогда не поймать его.

И, прежде чем я успел опомниться, Шерлок Холмс быстро выскочил на тротуар и громко крикнул:

— Извозчик!

Я видел, как при этом крике незнакомец быстро обернулся и вдруг вздрогнул, взглянув на Холмса.

Но это замешательство длилось лишь несколько мгновений.

Через несколько секунд он совершенно овладел собою и уже мчался на том самом вороном рысаке, который возил его раньше.

— Он привезет им радостную весть! — произнес насмешливо Холмс.

— Да, — перебил я. — Не следует забывать, что эта весть может оказаться роковой для нас…

— Или для них, — хладнокровно ответил Холмс.

Разговаривая таким образом, мы дошли до полицейского управления, где Холмс объявил о своем последнем решении полицеймейстеру. После чаю, переодевшись в наши обыкновенные костюмы и захватив багаж, мы возвратились в нашу прежнюю гостиницу.

— Вам есть посылка, господин Холмс! — объявил швейцар после первых изъявлений радости по случаю нашего избавления от неминуемой смерти.

— Мне? — удивился Холмс.

— Так точно-с! Господин, который ее принес, вероятно, встретил вас около двери.

— Нет, я никого не заметил, — сказал Холмс.

Взяв в руки пакет в виде коробки, обтянутой парусиной, Холмс внимательно осмотрел его со всех сторон.

— Гм! — произнес он. — Штемпель из Лондона и адрес написан на английском и русском языках… Прекрасная подделка!

Я с большим любопытством следил за его движениями.

Взвесив коробку на руке, Холмс приложил ее к уху, попросив нас не шуметь и не мешать ему слушать.

Несколько секунд прошло в напряженном ожидании, пока, наконец, Холмс опустил руку с коробкой.

— Дорогой Карцев, вам не удался и этот опыт! Как видно, вы еще слишком мало знаете меня…

— В чем дело? — полюбопытствовал я.

— А в том, — ответил Холмс, — что эта посылка никогда не была в Лондоне и штемпеля прекрасно подделаны. Я уверен, что стоило бы мне открыть только ее, и через минуту меня не было бы больше в живых.

— Вы предполагаете, что это — адская машина? — спросил я.

— О, нет! — ответил Холмс, улыбаясь. — Негодяй прекрасно варьирует средства, которые могли бы послужить для моей гибели…

— Что же находится в коробке, по вашему предположению?

— Живое существо и, судя по шороху, вероятно, змея, — ответил Холмс. — Впрочем, мы это сейчас увидим.

Держа коробку в руках, он направился к кухне и, подойдя там к топившейся печке, бросил коробку в огонь.

Огонь моментально охватил полотно и сухое дерево.

Затем в коробке послышался сильный шорох, но через минуту он стих.

Тогда, взяв кочергу, Холмс разбил полусгоревшее уже дерево коробки и среди обгорелых кусков его мы увидели небольшую лентовидную змейку, уже успевшую задохнуться от дыма и жара.

— Обратите внимание на эту породу, дорогой Ватсон, — произнес Холмс, выбрасывая из огня уже начинавшую обгорать гадину. — Несмотря на маленькую величину, это — одна из самых ядовитых змей Индии, яд которой, безусловно, смертелен и способен свалить не только человека, но даже быка.

Я, швейцар и повара с любопытством посматривали на маленькую пеструю гадину, валявшуюся на полу.

— Да, как видно, ты вывез из прежнего своего плавания порядочную коллекцию! — произнес Холмс, глядя на змею; — и, не будь я так осторожен, я бы теперь уже, наверняка, был бы на том свете.

Подхватив снова змею кочергой, он бросил ее обратно в огонь и медленно вышел из кухни.

Разместив в номере наши вещи, мы отправились в город погулять и, не успели пройти и несколько шагов, как вдруг странный шум и крики в толпе привлекли наше внимание.

На противоположном тротуаре разношерстная толпа людей металась во все стороны в страшном переполохе.

Но больше всех кричал пожилой человек в приличном сюртуке, выскочивший, очевидно, из магазина, без шапки.

— Полиция, на помощь! Мои бриллианты, мои бриллианты! — вопил он на всю улицу.

Несколько городовых суетились в толпе.

В тот же миг мы увидали того самого красивого джентльмена, которого встречали на вокзале и в таинственном доме.

Он шел не спеша, расталкивая толпу и прокладывая через нее себе дорогу.

Во взоре его светилось беспокойство.

Прежде чем я успел вскрикнуть от неожиданности, Шерлок Холмс с быстротой молнии в несколько прыжков перескочил улицу и, очутившись перед незнакомцем, изо всей силы ударил его по лицу.

Удар был настолько силен, что тот полетел от него моментально с ног, ударившись затылком о каменную плиту тротуара и громко вскрикнув от боли.

Толпа недоумевала.

Между тем, Холмс, быстро вынув кармана ручные кандалы, ловко накинул их на руки упавшего.

— Как вы смеете? — заорал тот и бешенство послышалось в его голосе.

Он уже успел овладеть собой и прежнее хладнокровие, видимо, возвратилось к нему.

Между тем, к месту свалки подоспели двое городовых и околоточный надзиратель.

— В чем дело? в чем дело? — посыпались на Холмса вопросы.

Холмс пожал плечами.

— Насколько я мог понять, дело касается только что пропавших из ювелирного магазина бриллиантов, — ответил он, глядя на околоточного надзирателя. — И, не будь я Шерлок Холмс, если у этого почтенного джентльмена вы не найдете похищенных драгоценностей!

В эту минуту к нам подбежал хозяин ювелирного магазина.

Увидев лежавшего на земле человека, он заорал благим матом:

— Он, он! Ей-Богу, он! Он только что был у меня в магазине и торговал брошь.

При всеобщем возгласе одобрения незнакомец был обыскан самым тщательным образом и в одном из боковых карманов его, действительно, были найдены две пары бриллиантовых серег стоимостью, по меньшей мере, в 5.000 каждая.

Между тем, Шерлок Холмс очень внимательно вглядывался в его лицо.

— А ну-ка, голубчик, посмотрим на твою действительную физиономию! — произнес он с иронической улыбкой.

С этими словами он вынул из кармана небольшую губку и банку вазелина.

Помазав вазелином губку, он стал тщательно вытирать ею лицо незнакомца, которое по мере совершения этой операции принимало совершенно другой вид.

Небольшая черная борода и бакенбарды скоро исчезли с его лица, которое в свою очередь приняло темный загорелый вид.

Взглянув на него, я чуть не вскрикнул от удивления.

— Черт возьми, да ведь это Джон Смайльс! — воскликнул я.

— Совершенно верно, дорогой Ватсон, — ответил Холмс. — Это — тот самый Джон, которого мы поймали месяц тому назад в Одессе и который, спустя шесть дней после своего ареста, самым неожиданным образом бежал из тюрьмы.

Снова глухой шепот одобрения пронесся по толпе.

Имя Шерлока Холмса передавалось из уст в уста и каждый из присутствовавших старался получше разглядеть знаменитого сыщика.

— Я очень, очень признателен вам, г. Холмс! — произнес полицеймейстер, выслушав от околоточного весь рассказ о случившемся и искоса посматривая на приведенного преступника. — Господин Терихов, будьте любезны допросить арестованного самым тщательным образом. Я уверен, что названная личность принадлежит к знаменитой шайке, которую мы до сих пор тщетно разыскиваем.

И, обернувшись к Холмсу, он снова стал благодарить его за услугу, крепко пожимая ему руку.

— О, это сущие пустяки! — проговорил Холмс, добродушно улыбаясь. — Подобную поимку сделал бы любой городовой, если бы был хоть немного наблюдательней. Но у меня к вам, г. полицеймейстер, есть одна существенная просьба, которую я хотел бы высказать вам с глазу на глаз.