— Големы в город не прорвались? — все так же, не открывая глаз, поинтересовался Хеннер.

— Обошлось.

— Жертвы?

— Один мертвый. Не из наших. Остальных Мэлт обещал за пару дней поставить на ноги. Вампир кивнул. В этот раз повезло. Шенд очень скоро ушел, зато приперся Эштин. Кстати, судя по тому, что свежей кровью от мальчишки не пахло, уже подлеченный.

— Поехали домой, все в автобусе, нас только ждут. Вампир скривился. Очень хотелось огрызнуться, что кому «домой», а кого в этом «доме» пару часов назад чуть на куски не порвали… Надо обязательно прояснить это с Девитом и компанией. Нет, торговец пока слово держал, ничего не скажешь. За исключением того, что обещанный договор на крови пока оставался лишь на словах. С другой стороны, времени особого не было… Так что обвинять торговца в обмане глупо. Вопрос «оставаться или нет», тем не менее, стоял как никогда остро. С одной стороны, Хеннер — стоит уж быть честным с собой! — уходить не хотел. Особенно после того, как на его защиту стала не только четверка «ненормальных», но практически все… Зная, кто он такой. Против своих же, людей… — вампир невольно помотал головой.

Нет, понятно, что долго он здесь задержаться не сможет. Но хоть сколько… Однако с другой стороны — не учитывать настроения Винтера и его сторонников нельзя. Иначе столь непривычное — и приятное! — проявление дружбы выйдет боком всем. Эштин тем временем продолжал тормошить вампира. Н-дя. Просто так от него не отделаешься. Хеннер разлепил глаза, неохотно поднялся — сейчас все равно надо ехать со всеми. И увидел Винтера, который разглядывал останки метов, переходя от одной лужи к другой. Парень, заметив, что Хеннер встал, подошел к нему и неохотно выдавил:

— Я был не прав. Если останешься, я… буду рад. Вампир проводил взглядом неловко кивнувшего и стремительно отошедшего парня. Может, его по голове чем тяжелым саданули? Эштин тихо, но от этого не менее ехидно сообщил:

— Ты бы видел, как он докапывал меня, Раста и Шенда, как мы ухитрились прикончить трех големов! Если ребята все вместе еле с двумя справились! Так вот, учти, Шенд «своего» тоже повесил на тебя.

Сказал, что, мол, кинул ампулу с жидким огнем, а голем хоть обгорел, но все равно дрался… Пока ты его не прикончил.

— Нафига? — удивился вампир.

— Я то же самое спросил. Шенд мне объяснил, что с ампулами так и вышло бы. Там какое-то ограничение у них стоит… На живых. Ну да, светиться господин маг не хочет. А Хеннер крайний…

Ладно. Понятно, что Винтер все равно будет его лишь терпеть, не больше. Но вот для ухода причин не осталось — ни одной.

Вино неплохое. Правда, градусов всего ничего, и чтобы даже немного вставило, двух бутылок мало. Хотя это как раз неважно, под столом ящик стоит… Хеннер цапнул третью, открывать было лень (впрочем, как и предыдущие), вампир просто отломил горлышко.

Наполнил стакан почти до половины, когда дверь скрипнула, и в щель просунулась физиономия Эштина.

— Можно? Или теперь ты только с равными, то есть начальством, застолье ведешь? Хеннер выразительно скривился и кивнул на соседнее место.

Впрочем, на самом деле Эштин позволения и не дожидался. Он плотно прикрыл за собой дверь и основательно угнездился на стуле напротив.

Вампир налил второй стакан (на столе стояло четыре пустых), парень, перед тем, как выпить, сообщил:

— Ребята скоро будут, Раст их в трактир затащил, закуски взять. Вампир вновь кивнул. Метаморф не только любил покушать, ему нужно было больше еды, чем человеку.

— Что с похоронной рожей сидишь? — не унимался Эштин. — Радоваться должен. Хеннер опять скривился. Завтра они отправлялись в Стаун, как обычно, поездом. Предстояла ежегодная зимняя командировка, ставшая уже привычной за те семнадцать лет, что вампир работал у Девита.

Только вот впервые Гром оставался дома, отправляя вместо себя вампира. Хоть ничего неожиданного в этом и не было — Хеннер давно выполнял обязанности Грома. Слишком уж гигант сдал после смерти сына, а вампир выделялся среди телохранителей в выгодную сторону по всем статьям. Он был сильней и быстрей людей, обладал более чутким слухом и тонким обонянием. Плюс к этому Хеннер мог различать ложь, да еще и соображал стремительно, к тому же использовал свой немалый опыт киллера. Вот и получалось, что он быстрей всех предугадывал наиболее вероятный источник опасности, и находил самый удачный выход. Ну и как результат в первый же год своей службы стал заместителем Грома, а еще за три-четыре года гигант практически самоустранился, присутствуя лишь номинально, а распоряжался всем Хеннер, даже таскался вместе с Громом на совещания «руководящей тройки». Конечно, присутствие вампира создавало дополнительные проблемы.

Но Девит с Мэлтом как следует поработали на «внешнем фронте», а Гром взял на себя недовольных телохранителей, слуг и компаньонов-домочадцев. Хеннер не знал, что он наплел и как улестил, но открытых проявлений враждебности почти не было, а со временем к вампиру стали относиться как ко всем остальным телохранителям. Вот только с общественным мнением все было не так просто. И это несмотря на договор, который, как Хеннера просветил Мадж, был заключен несколько десятков лет назад между всеми более-менее многочисленными расами. Хоть сейчас почему-то это соглашение трактовалось как «договор людей с нелюдьми». В недавнем прошлом Анвил частенько становился ареной военных действий между соперничающими расами. Это в Клане маги смогли навести и поддерживать относительный порядок, несмотря на пестроту рас. А Анвил прекратил стычки и войны только с заключением упомянутого договора. В котором оговаривался запрет на любую дискриминацию со стороны властей по расовому признаку, вплоть до запрета официальных преследований тех же вампиров, хоть и понятно, что жить они могли, лишь убивая. Само собой, начни какой вампир оставлять трупы по два-три за сутки, его убили бы отнюдь не за принадлежность к расе. Ну и еще пара оговорок была, вроде тех, которые упомянул в приснопамятной беседе метаморф — насчет «решения на усмотрение властей». Только этим правом власть предержащие пользовались очень осторожно, и человеческие и нечеловеческие.

Поскольку люди тоже ухитрялись попадаться нелюдям по разным сомнительным поводам. Да те же охотники за сокровищами и экзотическими игрушками для гаремов… Не говоря о всяких ненормальных «экспериментаторах». Однако, несмотря на упомянутый договор, вампир был вынужден соблюдать хотя бы видимость приличий. Практической составляющей сего раздражающего процесса была должность палача, на которую его уговорил пойти Девит. Считалось, что вампир «приводит в исполнение приговоры» и питается только преступниками, хотя на деле, сиди Хеннер на диете из смертников, ноги бы протянул — не так уж много приговоренных было. До сих пор при мысли о «службе» вампира тянуло плеваться и материться. Госслужащий, мать твою. С эдаким свободным посещением… Хотя смертников он пил, да и «коллеге» — второму, точнее, старшему палачу, на допросах помогал, когда слишком упертые клиенты попадались. Но противно было… Хоть Хеннер реально и понимал, что без подобного «официального» источника пищи его, несмотря на договоры, не потерпели бы. Даже на этих условиях «руководству» пришлось приложить немало усилий для того, чтобы Хеннер оставался на службе. Но при всем этом вампир понимал и то, что для Девита и компании все затраты на него — и материальные и моральные — полностью окупались. Не счесть, сколько раз Хеннер прикрывал Девита, да и Мэлта, от верной смерти, как ухитрялся «разруливать» казалось бы, безвыходные ситуации. К тому же за прошедшие годы погиб только один телохранитель, что считалось вообще невероятным.

— О чем задумался? Вопрос Эштина вернул Хеннера к действительности. Но ответить вампир не успел — ввалились ребята. Раст, Шенд и Мадж с веселым гомоном принялись складировать на стол еду, нарезать то, что требовало нарезки и рассаживаться.

— Что мрачный такой? — поинтересовался Раст. — Поводов вроде нет, скорее наоборот.