– О какие люди! – перетекая в довольную физиономию хозяина, при виде желанного гостя, Колобок не смог убрать с голоса нотки удивления, – проходи коли пришел, я и так вижу что ты уже как дома. А ты знаешь? Вообще то, по этикету, вежливые люди, в начале предупреждают, что мол, так и так, я тут в гости жмости намыливаюсь, а вот так…, – скорчив чопорную мину вышколенного дворецкого, Колобок окинул Черепа ведром вежливого презрения.
– Да я по делу…, – деловито отреагировал на нотации Череп. Думая как завести разговор, решил избавиться от лишних ушей, – Короче там с алгоритмом, такое дело вышло. У него побочный эффект, как бы сказать, есть.
Колобок без слов пропустил Черепа в уставленный под старину кабинет:
– Захады… присаживайся и выкладывай, – обернувшись в дверях, гаркнул на проглядевших не званного гостя, -…так, Битек, Виня и ты Слон. За вашу охранку, я ломанного гроша не дам! Вы еще здесь?! А ну оторвали попцы, и марш латать дыры!
Надавав подчиненным "разгоняев", Колобок умудрился без рук начальственно хлопнуть дверью. Перемещаясь мимо стеллажей, под потолок забитого книгами, пребывая в неоднозначном настроении, перетекал из одного образа в другой. Сбросив образ ртутного колобка, предстал в образе человека. Меняя типажи людей, задумчиво провел рукой по корешкам, пытаясь подобрать натуру под не однозначное настроение представал то дюжей детиной, то седобородым старцем.
– Ну выкладывай, – утвердившись в образе пожилого доктора, вальяжно взмахнул рукой. Усевшись в возникшем кресле, указал рукой на кушетку, – что же могло такого случиться, что бы "дикий" сам засунул голову в пасть льва?
Выслушивая рассказ о случаи с глазами, недоверчиво хмыкнул. Ведь получается что алгоритм исчерпав ресурсы терминала, которые являлись необходимым топливом для работы любой программной операции, в ситуации катастрофической нехватки мощностей, самостоятельно начал изыскивать ресурсы. А когда перебор ресурсов был окончен, самообучающийся алгоритм обратил внимание на сознание "скользящего". И использую методику универсальной платформы, стал подбирать уровень обращений напрямую к мозгу человека…
На предположения "дикого", доктор не раз порывался покрутить у виска. Но вспомнив что-то, вскочил с выражением Архимеда:
– Слушай, а ведь точно. Я понял! – заложив руки за спину начал нервно курсировать между старинной мебелью, – Я ковырял алгоритм, и не мог понять куда идут обращения, а ты первооткрыватель фигов… Оказывается умудрился загрузить массивы не в сознание, а нарезал оперативные области, прямо из подсознания. Ты вообще залез в такое…, – передернувшись от предположений, уселся в позу мыслителя. Постукивая пальцем по кончику носа, размышлял в слух, – точно! Надо посмотреть за тобой, может сдохнешь еще. Нет уж, пока пробовать не буду.
– Ну спасибо, утешил, – сказал Череп, – хорошо что еще в колбу не посадил. Наблюдать, так сказать – процесс развития.
– А что, это идея… завтра, с утра, мыльно – рыльные в охапку и аки штык в лабораторию.
– Бегу и спотыкаюсь, – отмахнулся Череп, – У меня к тебе есть другой вопрос. Ты мне лучше, вот что скажи…
Выслушивая юление "дикого" вокруг да около, доктор долго хмурился, а разобравшись в кружевах иносказаний, не выдержал:
– Не морочь мне бэдэбейцелы, – отмахнулся доктор. Лукаво блеснув глазами, улыбнулся, – не пора ли назваться? А то все безымянным прикидываешься, скажи прямо ты кто? На кого работаешь и давай выкладывай предложение.
Всматриваясь в доктора Череп взвешивал риск. Если выложить все на чистоту, а вдруг "цербер" продастся СБ, тогда весь план не будет стоить и прогоревшего предохранителя. А начавшаяся раньше времени конфронтация с СБ, сорвет тонкий расчет командования. При военном перевороте, важен именно точный учет всех нюансов, а самое главное неожиданность. То что готовится именно переворот Череп уже не сомневался. Хоть Удав не говорил на прямую, но для чего же еще нужен постоянный канал связи. А потом, хоть СБ и запретило всем наемникам покидать расположение застав, то пехотинцы, под предлогом необходимости занять чем то буйные головы, получили приказ отработать штурмовые атаки внутри закрытых помещений.
Потеряв терпение в повисшей паузе, старичок скривился в ехидной усмешке:
– И долго ты будешь на меня пучеглазиться? – начиная перетекать в образ капризного покупателя, со знанием дела начал канючить, – то же мне конспиратор. По сценарию, я уже должен подписывать всякие там обязательства, и слюнявить пальцы, а не ждать когда ты придумаешь сказочку.
Череп не мог понять что происходит со зрением. Фигура собеседника расслаивалась на отдельные образы, сквозь один просматривался другой, за ним третий. И так пока глаза не заломило от напряжение. В голове вспыхнуло, как от добротного замыкания. На миг потеряв ощущения себя, провалился в омут беспамятства…
Первым вернулись воспоминания. Только какие-то не такие. В глазах двоилось, троилось, словно кто-то подбросил пару лишних зеркал. И теперь мог наблюдать себя еще со стороны, только не как в зеркало а под шум комментариев назойливого шепота, ломившегося в сознание, чужих ощущений. Начиная разбирать, где его а где какой-то чужеродный бред, взял ключевое слово, стал выстраивать все воспоминания вокруг понятия наемник, собрал свои воспоминания в кучку. А все остальное оставил морем не понятно откуда взявшихся воспоминаний. Заглядывая в протекающие мимо потоки событий, с удивлением заметил что все в основном о виртуальности. А вот и он, в серебренной кольчуге схватывается с колобком, а вот и огненный элементал. И вдруг все понял…
– Тебя зовут Олег Цыганов. Ты родился в Новосибирске, – четко выговаривая каждое слово, Череп читал книгу воспоминаний, – И у тебя… врожденный церебральный паралич?!
Застывшая фигура доктора, словно превратилась в фотографию. Безотрывно следя за Черепом раскинувшемся на кушетке, взглядом в котором боролось не доверие к услышанному, изумление и мелькнул страх, а на словах прозвучало:
– Неплохо, – на словах удивился старичок, а Череп сразу почувствовал как заволновалось море тревожными образами, – откуда у тебя доступ к личному делу?
– Я не трогал твою "персоналку", – в доказательство порылся в водах чужих воспоминаний, – Вот например, что ты мечтаешь пройтись босыми ногами по утреней росе, в досье не отражено…
Старичок дернулся как от удара. Море чужих ощущений в которых Череп с трудом ощущал себя, забилось в налетевшем шторме непонимания. Грозя накрыть Черепа валом удивления смешанного с нарастающей паникой, эмоции стали заглушать ощущение собственной личности.
– Олег прекрати! Не паникуй! – вскричал Череп.
– Откуда ты знаешь?!
Реальность чужих воспоминаний и образов заволновалось в шторме эмоций. Удивление смешивалось со страхом, шок сменился на молнии гнева. Кто-то знает твои сокровенные желания, бесцеремонно их озвучивая, смеет прикасаться к самому заветному – к мечтам, о которых сам боишься говорить в слух. А тут как посмеялись!
– Я это никому! Слышишь?! Никому не говорил…, – закричал голосом до краев наполненный гневом и обидой, за несбыточность и опошление сокровенного желания. Мечта эта никогда не сбудется, и пусть всякие "полноценные" уроды не смеют касаться, своими лапами того что он имеет, – пшел вон отсюда сволочь!!!
Медленно подымаясь старичок стал раздуваться в уродливого великана. На искаженном яростью лице, глаза запылали угрозой. Кулачища сжались в смертельный кувалды.
– Я все объясню. Упокойся…, – не зная как прервать пуповину связывающую два сознания, Череп застонал от бьющего потока боли.
Не понятно по каким причинам, но все что испытывал Олег впивалось в сознание Черепа рвущим клаками страдания. То что для него горечь, для Черепа кислота. Обида – ненависть. Злость – желание убивать. Теряя сознание, простонал:
– Я все чувствую! Пожалуйста, прекрати…
Проваливаясь в пустоту, затрясся от выворачивающих судорог. На краю омута беспамятства, безвольно принял первый удар. В сознании взорвалась вселенная боли.
