Олег же не был причастен к наукам, и в свои восемнадцать лет он занял пост Архивата Апек. Не смотря на то, что хватка Виндекондов чётко прослеживалась в его работе, его хобби было искусство и музыка. Не удивительно, что повсеместно стали строиться различные театры и грандиозные концертные залы. Участились международные конкурсы и фестивали. Народ Апек и Флокии ударился в искусство. Наука же в области одинологии стала приобретать форму табу, хотя, всего-то некоторые её разделы были запрещены для дальнейшего изучения, разработок и опытов.

Естественно, больше всего Клейто хотелось узнать о себе, ведь на Земле её семья, какого им сейчас с двойником Клейто? Но о ней, видимо за давностью лет вообще ничего не говорили, кроме того, что она является женой Аристокла, да и о самом Аристокле, тоже предпочитали молчать, потому, как он полностью переселился на Землю, где жил с Клейто, Южди и маленьким ребёнком Айны. Дочь Итея успела выйти замуж и со своим мужем жила во дворце "Прогресс", а во дворце "Славы" поселился Олег.

О чём же сегодня говорила Марсианская Информационная Система (МИС)? Как выяснилось, каждый, хоть немного уважающий себя канал, старательно пережёвывал биографию Марка Соло, внезапно объявившегося из ниоткуда. Вспомнили его прошлые грехи ещё по Земле, вспомнили Юм и т. д. И сейчас, их волновало всё. Где он собирается жить, ведь Клейто теперь ушла к другому? Чем он собирается заниматься? Один из каналов задал Клейто такой вопрос:

— Собираетесь ли вы, господин Соло, забрать из клиники свою любовницу Айну Перкинс?

Клейто лишь вопросительно взглянула в сторону говорившего.

Почти по-земному, светило летнее солнце, и лёгкий ветерок лениво перегонял кучевые облака. "Надо как-то к этому привыкнуть, — думала Клейто, ступая на светлую дорожку". У обочины посадочной площадки стоял автолёт Игула и тот любезно предложил Клейто подбросить её до гостиницы. Он просто обязан был обращаться к ней, как к Марку, искоса наблюдая за надоедливыми инфопчёлами. Не успев, как следует подняться над оголтелой толпой, Игул проговорил:

— Нужно срочно вызволять Марка.

— Интересно, откуда у тебя такая забота о своём недруге?

Не обращая внимания на её вопрос, Игул продолжил:

— Они думают, что он сумасшедший, а он очень даже нормальный, просто кому-то очень надо, чтобы о нём забыли навсегда.

— Я не поняла, кто думает, что он сумасшедший?

— Вся страна думает, понимаешь, Клейто.

— Нет, не понимаю. Вся страна только что чествовала его, как героя скандального экрана.

И он опять не обратил внимания на её слова.

— Слушай, Клейто, ты не подозреваешь, как я рад, что ты объявилась!

— С этого и надо было начинать, Игул, я, кстати, тоже рада видеть тебя.

— Я не об этом. Я рад, что ты объявилась только что, а не была все эти годы рядом с Аристоклом. Произошло что-то непонятное, и только с твоим появлением, всё становится на свои места.

— Игул, я теряю терпение, объясни!

— Тогда слушай, в клинике сейчас отдыхает Марк в обличии Айны. А ты, по логике вещей должна быть в своём теле и сейчас нежиться под палящим солнцем Земли.

— Всё по порядку, Игул.

— Да, после аварии нашего продинохода в тело Айны вселился разум Марка. Это мы почти сразу поняли, потому, что Марка трудно не узнать по его выходкам, разговору и прочее. Ты же его знаешь, он никогда не смирится с положением вещей, его не устраивающих. Твоё тело очухалось, как всегда позже всех и мы, конечно, поняли, что ты — это ты. Это было логично, вы просто поменялись местами. Но твоё поведение уже тогда смущало меня.

— Так значит в моём теле не Марк, — задумчиво проговорила Клейто.

— И не ты, — вставил Игул и они оба глубоко задумались.

— Что тут долго думать, — проговорил Игул, — это Айна. Ведь ты же вернулась из потустороннего мира — значит, вернулась и Айна.

— Странно, — проронила Клейто, — помнишь, она с экрана говорила, что любит Марка, а что на деле?

— Странного здесь ничего нет, она же говорила, что, будучи среди людей, ей так не казалось. И потом, ты же знаешь, она типичная Марсианка.

— Ах да!

— Её детская влюблённость не прошла даром. Именно поэтому, её очень даже устроило создавшееся положение. А чтобы Марк ей не мешал, она упекла его в клинику для душевнобольных. Теперь становится ясным, зачем она отняла у него ребёнка.

Клейто искренне посочувствовала Марку, перенесшему роды, и она сделала своё заключение:

— Теперь понятно, почему ум Марка съехал.

— Ошибаешься, Марк в здравом уме, просто ему не следовало бы трезвонить о том, что он и есть тот самый Марк Соло. Сомнение в его вменяемость добавило и то, что после родов он пытался покончить с собой.

— То, что он и хотел с самого начала — уйти в мир иной, к Айне.

— Да, но теперь появилась ты, и мы можем обрадовать Марка. Его тело сохранено.

— И всё-таки Игул, твои рвения помочь Марку, меня удивляют.

Немного подумав, Игул ответил:

— Подумай, Клейто, а почему я и тебе помогаю?

Клейто осеклась и, изучая его внешность, медленно произнесла:

— Ты Аристокл? — выпалила она, не сводя с него изумлённых глаз.

— Нет, Клейто, нет! К сожалению, — добавил он.

Улыбнувшись, он тут же доказал это.

— Если бы я был Аристоклом, я бы не смог вызволить тебя из тюрьмы. Вспомни, тогда во дворце "Прогресс" у лаборатории были только мы с тобой, и ты правильно догадалась вспомнить об этом, но Аристокл не понял бы тебя.

Клейто опустила глаза. Отчего ей вдруг стало немного грустно?

— Так, ты так и не поняла, почему я хочу вам помочь? После того, что мы все пережили, и что произошло с нами, нас связала всех вместе неведомая нить — негласная, никем не оговорённая, обыкновенная дружба. Я вдруг понял, что привязался к вам и теперь, банально скучаю без вас, без всех, по нашему прошлому, которое уже не вернуть. И даже те детские обиды кажутся смешными и нелепыми. И поверь, я рад, что это не ты сейчас рядом с Аристоклом, не ты заставляешь его делать то, чего раньше он не сделал бы, и не ты увезла его на Землю и так далее.

Слушая его, Клейто была изумлена его перемене, но может, он просто повзрослел, и можно ли верить Игулу — Марсианину?

— Раньше я был увлечён работой, сейчас я лишён этой заботы, зато я открыл глаза на мир и понял, что в жизни есть и другие ценности. Теперь я регулярно посещаю клинику, где находится Марк. И кому, как ни мне понятно, что Марк в полном здравии. Хотя, он не воспринимает меня, как друга. Я его понимаю.

Наконец, они миновали то место, где раньше была граница защитного купола. Клейто всё ещё не могла к этому привыкнуть и с интересом оглядывала окрестности, в новом, атмосферном свете. Солнце, по-прежнему, было далёким, но небосвод с редкими стайками облаков был чистым и светлым. Эти противоречия не умещались в её голове. Здесь в районе новостроек Архинона, у небольшого домика и приземлился их автолёт

— Ты говорил, довезёшь до гостиницы.

— Тебе понравилось общаться с репортёрами или у тебя есть деньги на гостиницу?

— Ты прав… но…

— Никаких "но". Поживёшь у меня. Апартаментов с телепортическими дорожками и лифтами не обещаю, но тепло и уют гарантирую.

Игул держал домработницу и упорно не женился.

— Чем же ты живёшь? — спросила Клейто, сидя на диванчике в уютной гостиной.

— Есть некоторые сбережения отца. Сама понимаешь, на работу меня никуда не берут. Тяжёлые времена пошли. Аристокл звал на Землю, но я не хочу, по натуре я оседлый. А самое главное, душа не на месте, чего-то не хватает. Как будто связали тебе руки, и есть не дают. Как-то всё недоделано. Чья-то властная рука распорядилась не так, как мы хотели. Каждый остался там, где он не должен быть. Я теряю Аристокла, как друга. А он предался какому-то вожделению покоя и лени. И во всём виновата она, теперь уже ясно, что Айна. Он живёт только для неё, потакая каждой её прихоти. Он не играл словами, когда говорил, что ты ему не безразлична.