Этот документ Бос начинает с того, что предлагает проанализировать «с диалектической точки зрения» политику Индийского национального конгресса за прошедшие десятилетия, а также идеи Махатмы Ганди, касающиеся гражданского неповиновения. В результате Бос пришел к следующим выводам. В силу разных причин к 1919 году с политической сцены Индии ушли прежние авторитетные лидеры, а само политическое движение сопротивления оказалось на перепутье. В этот момент и оказался востребованным Махатма Ганди, выступавший как представитель левых взглядов. Возник, как его называет Субхас Чандра Бос, гандизм. И этот самый гандизм довлел над Индийским национальным конгрессом в течение целых двадцати лет.

По мнению Боса, Индийский национальный конгресс в эти годы занимался тем, что перехватывал идеи и политику других направлений борьбы за независимость. И тем самым «оставлял их паруса без ветра» («Gandhi Movement took the wind out of their sails by accepting many of their ideas and policies».). Например, в декабре 1928 года на конгрессе в Калькутте сформировался протест против гандизма со стороны Лиги независимости. Но тут Махатма Ганди выступил за предоставление Индии статуса доминиона, одновременно противодействуя резолюции по независимости и разрушая ее. Однако уже через год сам же Махатма Ганди на конгрессе в Лахоре выдвинул свою версию Декларации о независимости в рамках ИНК. «В рамках этого процесса ассимиляции Движение Ганди смогло сохранить свой прогрессивный характер и предотвратило возникновение и развитие какого-либо существенного левого крыла».

Согласитесь, это интересные наблюдения Субхаса Чандры Боса. С одной стороны, ИНК так и не добился независимости для Индии. Но одновременно не дал и другим политическим направлениям набрать силу. Внешне такая ситуация была вполне выгодна для англичан. ИНК выступил как своеобразный предохранительный клапан, в более или менее безопасной для Великобритании форме спускавший пар из индийского политического котла.

Субхас Чандра Бос анализирует дальше действия Махатмы Ганди и его идеи. Как отмечает Бос, в марте 1931 года был заключен Пакт Ганди-Ирвина. А затем в январе 1932 года Ганди вновь запустил идеи Сатьяграхи, гражданского неповиновения. Но уже в мае 1933 года Махатма Ганди отказался от идей Сатьяграхи, когда они не нашли понимания в обществе.

Вообще-то, Бос не без оснований ассоциирует себя с левыми взглядами и левым крылом движения за независимость Индии. И он уделяет довольно много внимания отношению Ганди именно к этому левому движению. В 1934 году была создана Социалистическая партия Конгресса. Поначалу Ганди к ним благоволил. И с 1936 по 1938 годы социалистам предлагались даже места в Исполкоме ИНК. Более того, в 1938 году Ганди и его сторонники даже поддержали кандидатуру самого Субхаса Чандры Боса на должность президента ИНК.

Однако в сентябре 1938 года отношение Махатмы Ганди к социалистам резко изменилось. Он вдруг счел, что в рамках ИНК с ними не может быть никаких компромиссов. В результате Махатма Ганди уже в начале 1939 года воспротивился избранию Боса на должность президента ИНК. Что же такое радикальное произошло в этот период? Внешне противоречия возникли по двум вопросам: федерализм и отношение к войне.

Субхас Чандра Бос выступил против переговоров с британцами по федерализму. А Махатма Ганди и его последователи в ИНК пытались договориться с Великобританией по этому вопросу. Но главное — это то, что Бос выступил за активизацию борьбы за независимость Индии. И даже за то, чтобы предъявить британцам жесткий ультиматум по этому вопросу.

Между Босом и Ганди возникли разногласия и по вопросу о войне. В то время британцы приняли активное участие в подготовке мюнхенского сговора с фашистами. Для Боса было понятно, что речь идет всего лишь об отсрочке начала большой войны. И он считал, что индийцы должны определиться в этом вопросе. С кем они и за защиту чьих интересов они будут выступать.

Бос полагал, что наступило благоприятное время избавиться от британского господства. Именно сейчас, накануне войны, в которую была бы втянута и Великобритания, складывалась удобная ситуация для защиты своих собственных интересов.

Однако Махатма Ганди и его сторонники в ИНК считали иначе. И Ганди выступил за участие Индии в войне на стороне Великобритании. Тут я как автор данной книжки должен перевести дух. Ничего себе ситуация! Великобритания попала в тяжелое положение, ей надо воевать с фашистами. Тут не до далекой Индии. Для британцев в этот момент воевать на два фронта — в Европе против Гитлера и в Индии против ее народа было бы явно очень сложно. Иными словами, более благоприятной ситуации, чтобы вырваться из-под британского ига, нельзя было и придумать. И в такой момент Махатма Ганди вдруг выступает за то, чтобы не воевать за независимость, а, наоборот, втянуть его собственную страну в войну, да еще на стороне колонизатора! У меня просто нет слов. Кто-то тут все еще продолжает сомневаться, каковы были истинные отношения Махатмы Ганди и британцев?

Более того, в этот момент Махатма Ганди даже изменил своим идеям гражданского неповиновения и отказа от насилия! Он счел, что даже таким путем не следовало больше бороться с англичанами. Ничего себе поворот во взглядах!

Единственно, что себе позволил Ганди, это заниматься индивидуальной Сатьяграхой. То есть всей стране — нельзя. А он будет в одиночку противостоять британцам своим гражданским неповиновением. Еще Ганди оставил за собой право в целом выступать против войны.

Субхас Чандра Бос констатирует все эти особенности в позиции Махатмы Ганди. Он, единственно, не может себе позволить то, что можем теперь мы — называть вещи своими именами. Не смог он прямо назвать Махатму Ганди предателем своего народа. Хотя, судя по всему, очень хотелось.

Конечно, британцы всеми силами помогали членам Индийского национального конгресса устроить свою собственную хорошую жизнь. А почему бы и не помочь, если ИНК занимал такую лояльную позицию? И британцы с 1937 года пошли на то, чтобы члены ИНК участвовали в административном управлении в Индии на местном уровне. То есть должности и небольшая власть в обмен на лояльность.

Кстати, тут вполне можно упомянуть и еще одного известного индийского политика того времени, близкого соратника Ганди Джавахарлала Неру. Вот что он в то время написал Босу в мае 1940 года, после поражения Франции: «Я думаю, было бы неверно для нас в этот специфический момент, когда Британия находится в опасности, воспользоваться ее бедственным положением и наброситься на ее горло». Примерно те же слова Неру произнес тогда же на публичном митинге в Лакнау.

У меня просто нет слов. Ничего себе борцы за независимость Индии от британского господства! Какая трогательная забота о колонизаторах! Не следует пользоваться сложным положением Британии, чтобы бороться за свою независимость! Надо понимать, что Неру был за то, чтобы бороться за независимость только тогда, когда самой Британии ничего не угрожало, и она могла спокойно заняться разбиванием голов мятежных индийцев. Да, особого были сорта эти «борцы за независимость»!

Бос ответил Джавахарлалу Неру следующим образом: «Давайте перестанем говорить о том, как спасать Британию с помощью Британской империи или Индии. Индия в этот серьезный момент должна в первую очередь думать о себе… Индийцы должны немедленно потребовать передачи им власти в форме временного национального правительства». По моим меркам, ясный ответ, но вовсе не радикальный. Тут нет ни слова про вооруженную борьбу. Однако и за это скромное возражение англичане тут же обвинили Боса в подстрекательстве к мятежу. И 2 июля посадили в тюрьму. Надо полагать, при этом англичане одновременно поблагодарили Неру за лояльность. Правда, вскоре Боса перевели из тюрьмы под домашний арест, откуда он 17 января успешно и удрал. А ведь на 26 января уже был назначен суд по обвинению в мятеже. Однако уже 28 марта 1941 года Субхас Чандра Бос очутился в Берлине.