И вот наступает крысиный год, так сказать, год крысы. Неприятное животное, но ничего не поделаешь. Хочу я поздравить вас с этим годом и пожелать следующее. Во-первых, желаю вам, чтобы вы не были крысами, которые бегут с тонущего корабля. Если вы с нашего корабля, т. е. России, начнете бежать, некому будет его спасать. Не олигархам же, которые и так в основном живут за бугром. Во-вторых, помните про диалектику, когда кто-нибудь вам говорит, что у нас что-то плохо. Допустим. Но по диалектике любое «плохое» из-за противоречий превращается в «хорошее». И значит, чем больше у нас «плохо», тем больше будет «хорошо». В-третьих, желаю вам «кавказского здоровья», несмотря на отсутствие лекарств и достойной медицины. Последнее, между прочим, и не надо. На Кавказе никаких лекарств нет, а люди живут по сто и сто пятьдесят лет. В-четвертых, не полагайтесь на местную власть, а всегда имейте мысль себе на помощь. Она и поможет. В-пятых, в следующем году постарайтесь не попасть в тот миллион, на который у нас опять уменьшится население. В-шестых, на всякий случай напоминаю, поддержите моего протеже — Диму Медведева. А то я останусь безработным. Куда же вы тогда без меня и моего «плана Путина»? И в-седьмых, да не покинет в вас способность мечтать о своем светлом будущем вопреки не совсем светлому настоящему. Да будет так, ибо свежий разум исторического оптимизма никогда не покидал русскую душу.

И совсем напоследок. Да, мы переживаем не простые времена. Но я обещаю вам ослабить очередные невзгоды жизни, и тогда счастье все равно наступит исторически. И как после этого по-кировски не сказать: черт подери, так и хочется жить и жить. С вами, с моим великим народом!

Будьте счастливы, дорогие граждане россияне!

От имени президента Российской Федерации,

Олег Арин

31 декабря 2007 г.

Не хотелось бы заканчивать эту книгу на критической ноте. На самом деле даже в нынешней России можно найти немало уникальных людей, необычно талантливых личностей и очень толковых ученых. Они почти не заметны на публике, где царит массовая бездарность и глупость, поскольку оттеснены от средств массовой информации, особенно от телевиденья. Они не вписываются в систему, но именно они составляют живородящий источник будущих рослян, о которых я упомянул в самом начале. Среди них мне встречалось очень много женщин. И вот о некоторых из них я поведал в одной из своих статей, опубликованной в провинциальных газетах России и Канады еще 10 лет назад. Надеюсь, что она не устарела и сегодня.

О женщинах писать всегда приятно, особенно о русских. То, что они самые красивые в мире, кажется, никто не оспаривает, поскольку это не комплимент, а констатация факта. Наука пока не нашла объяснение этому факту (а, может быть, и не искала), хотя он, на мой взгляд, лежит на поверхности. По крайней мере я одну из важнейших причин этого явления вижу в том, что русские женщины, в отличие от наших канадок и вообще североамериканок, сильно отстали в борьбе за эмансипацию, т. е. за равные права с мужчинами. Я обратил внимание на то, что чем больше женщины эмансипированы, тем больше они похожи на мужчин, даже внешне. Понятно, что при этом они теряют свое женское обаяние и прочие женские качества. В результате «на выходе» мы получаем ни женщин, ни мужчин, а нечто среднее, так сказать, «оно». Таких «оно» я постоянно встречаю в Северной Америке и в Западной Европе. В России, слава богу, они единицы. В большинстве своем женщины здесь остаются женщинами со всеми своими женскими прелестями и чарами. Но даже среди всей этой женственности и красоты попадаются редкие экземпляры, которые могут удивить даже ничему не удивляющихся российских мужчин. Я хочу описать трех из них, которых по случайному совпадению зовут Валентинами.

Начну с Валентины Первой. Потрясает она меня, казалось бы, своими естественными качествами жены и матери. Необычайность же заключается в следующем. Где-то в начале 70-х годов Валя вышла замуж за студента из какой-то провинции. В силу ряда обстоятельств они осели в Москве: ни кола, ни двора, ни прописки. Пока они «добивались» постоянной прописки вместе с «двором», им пришлось поменять более 20 квартир, переезжая с места на место вместе с двумя маленькими детьми и накопленным за это время скарбом. Более того, поскольку ее муж не совсем нормальный человек по обычным стандартам, он через некоторое время устремился на работу во Владивосток. Она — за ним. Там они сменили еще квартир пять-шесть. Затем он оказался в Японии, а позже в Канаде. Она — за ним. В странах Восходящего и Заходящего солнца они тоже переезжали с места на место (всего шесть раз). Короче, в общей сложности они «освоили» более 30 квартир (естественно, не считая гостиниц и общежитий). Хотя мы в Канаде также не сидим на месте всю жизнь, но все-таки переезды у нас случаются не так часто, как у Вали. Честно говоря, я не знаю ни одну женщину, которая смогла бы выдержать такое количество перемещений. Но это еще не все.

Поскольку муж Вали был поначалу аспирантом, затем научным работником с окладам от 90 до 250 руб. (70-е годы), естественно, денег им на жизнь хронически не хватало. Данное обстоятельство вынудило Валентину научиться шить, что вообще-то не удивительно почти для любой русской женщины. Удивительно то, что она шила абсолютно все: рубашки, брюки, костюмы, галстуки, кожаные и некожаные пальто, дубленки. Про платья и прочую чепуху не говорю. Это само собой. Пиком ее мастерства в этом деле было шитье туфель и кожаных женских сапог со всей атрибутикой разделки кожи (вымачивание, вытягивание, высушивание и т. д.). Я уж не говорю о мастерстве вязанья и макраме. Такой мастерицы я не встречал нигде.

Всех ее друзей (точнее друзей мужа, которые становились ее друзьями) потрясало и потрясает также умение готовить, причем не какой-нибудь банальности типа пирогов-пельменей-борщей, а например, японский суси. Для справки: настоящее суси не каждая японка приготовит правильно. Валя потратила немало времени, чтобы научиться его делать именно по-японски, а не по-американски или европейски, который можно откушать в любом ресторане. Кто знает толк в японской кухне, тот поймет разницу. Но еще большее удивление у знакомых вызвало ее умение приготовить специальный торт «Павлова». Он напоминает ваше «Птичье молоко», только повоздушнее, а самое главное — без жира. И в этом его секрет. В Ванкувере такой торт делала и делает одна гонконгская семья. Секрет за семью печатями. Валя, по рассказам ее мужа, билась над ним месяца два, переведя массу продуктов, пока, наконец, не разгадала этот секрет. И теперь на каждой вечеринке она радует своих гостей тортом «Павлова», кстати, названного так в честь русской балерины А. Павловой.

Двое детей для нее никогда не были проблемами. Все их детские болезни она лечила сама, разбираясь в детской медицине лучше профессиональных педиатров. Я, конечно, не очень в курсе, как она воспитывала своих детей, но знаю, что уже будучи взрослыми, они звонят ей в день по 3–4 раза, причем сын названивает ей из любой точки земного шара, где бы он не оказался из-за своей работы.

Когда я говорю ее мужу, какая у него необычная жена, он в ответ обычно с недоумением вопрошает: «Ну что в ней особенно? Нормальная жена. Разве может быть иначе?» Не знаю, может быть, в России все жены такие.

Валентина Вторая замужем за доктором наук, профессором и вообще научным работником. Муж не от мира сего. Более разных людей, чем Валя и ее муж абсолютно во всем, я не встречал. Привычки, стиль жизни, мышление, питание — все наоборот. Она — в жизни, он — вне реальности. Как говорит Валя, он — «в буквах». Тем не менее без нее он не смог бы вершить свою науку. Валентина не просто организует его быт, но самым активным образом помогает в его научной работе. Раньше это выражалось в том, что она просто перепечатывала его кандидатскую и докторскую диссертации. Затем, освоившись с чуждой для нее тематикой, она стала редактировать его работы, форматировать их и вообще доводить до читабельной кондиции. С появлением компьютера она освоила его настолько глубоко, что в состоянии постоянно обновлять программы, менять процессоры, поддерживать интернетовскую связь и находить наиболее оптимальные пути к различным банкам данных. Если иметь в виду широкий диапазон научных интересов мужа, можно представить, сколько времени приходится его жене торчать за компьютером.