— Ух ты! Дядя Пэйн… — Кэтрин улыбнулась ему.

Рэйни снова положила перед Дианой фотографию, принадлежащую Крегу.

— Посмотрите еще раз на своего жениха. — Рэйни вовлекала Диану в разговор, чего той совершенно не хотелось. — Видите, как внимательно он разглядывает берег над рекой? Его глаза словно замечают то, чего никто из нас не может увидеть. Видно, что он погружен в свои мысли. Вот что приковывает к нему внимание, вот почему я неожиданно стала рисовать его по прошествии нескольких недель. Он показался мне идеальной моделью для некоторых романов, которые мне прислали. Что касается «Манхэттенского аристократа», произошло почти фантастическое совпадение героя с реальным человеком и его историей.

Диана сдвинула темные брови.

— Если вы такая прекрасная художница, почему испытываете сложности с каким-то пустяковым романом?

Рэйни ждала подобного вопроса. Это было естественно для такой женщины, как Диана. Она никогда не читала романов в мягких обложках и относилась к ним как к чему-то бессмысленному.

— Миллионы женщин скажут вам, что считают эти книги увлекательными. Что касается автора, для него нет ничего важнее, чтобы герой и героиня на обложке соответствовали его произведению. А это — моя задача. Если я сделаю все удачно, читатель заинтересуется сюжетом еще больше.

— Могу подтвердить это, — сказала Найла. — Я, правда, все равно читаю книгу, даже если ее обложка неудачная, но хорошая обложка делает книгу еще привлекательней.

— Например, как тот роман, на обложке которого дядя Пэйн изображен в виде викинга! Сюжет был такой интересный, что я взяла в библиотеке несколько книг о древних скандинавах.

Рэйни кивнула.

— Автор этой книги, мужчина, — большой поклонник скандинавской истории. Я сделала то же, что и вы, Кэтрин: пошла в библиотеку, прежде чем начать рисовать. Вы не поверите, с каким удовольствием я работала над этой обложкой, поскольку прототипом Роальда служил реальный исторический персонаж. Одежды, в которые я его одела, были те самые, которые экспонируются в музее в Норвегии.

— А почему вы взялись именно за рисование обложек к романам?

— Однажды в библиотеке той школы, в которой я преподавала искусствоведение, я наткнулась на книгу, которая называлась «Мир американских писателей». В ней значились сотни издательств. Я стала искать те, которым нужны художники, и навела справки. Издательство «Красная Роза» попросило меня прислать альбом моих работ. Я отправила им дискету с моими рисунками, и они наняли меня. Таким же образом меня наняли и в компанию «Универсальные поздравительные открытки».

— Вы очень талантливы.

Голос Дианы прозвучал устало. Ее утомил не только этот разговор, она выдохлась и физически.

— Спасибо, мисс Уилай. Хочу еще раз извиниться за ту боль, которую я невольно причинила вам. Надеюсь, вы сможете преодолеть это.

— Я уже это сделала, — пробормотала Диана. — Ясно, что вы не хотели причинять вреда. Желаю вам удачи.

— И я желаю вам того же. Вы уже назначили день вашей свадьбы?

— Первое августа.

Эти слова словно ножом резанули Рэйни по сердцу.

— Уже совсем скоро.

— Вы правы, — вмешался Пэйн. — Нам с Дианой необходимо обсудить еще одну важную вещь. Если вы нас извините, мы пожелаем вам спокойной ночи.

Он поднялся.

— До завтра, солнышко, ужин был великолепным.

Он поцеловал Кэтрин в щеку.

— Спокойной ночи, мисс Беннетт.

— Спокойной ночи, — прошептала Рэйни.

Пэйн повез кресло своей невесты в дом, и Кэтрин повернулась к Рэйни.

— Я принесла вам бумагу. Не нарисуете Леди?

Рэйни захотелось обнять ее за такую просьбу.

Известие о надвигающейся свадьбе Пэйна нанесло ей более сильный удар, чем она ожидала. Когда Рэйни была чем-нибудь расстроена, она всегда принималась рисовать, чтобы успокоиться.

— Почту за честь. Кстати, пока мы ужинали, я мысленно рисовала ее.

— Правда?

— Да. Я даже придумала название для этого рисунка.

— Какое?

— Потом увидите.

Обе улыбнулись.

— Сейчас дам вам бумагу и карандаш! — воскликнула Кэтрин.

— В этом нет необходимости. В папке, которая лежит рядом с моей дорожной сумкой, есть все, что мне понадобится.

— Сейчас принесу ее!

Леди помчалась за Кэтрин следом.

— Чудесная девочка, — пробормотала Рэйни, когда племянница Пэйна скрылась в доме.

Горничная кивнула.

— Ваш сегодняшний приезд сюда сделал ее такой счастливой, какой я не видела ее уже давно.

— Почему вы так говорите?

— Ее младший брат Тревор умер в прошлом году от лейкемии. Она пережила это тяжелее, чем все в семье…

— Лейкемия…

— Ой… я не знала, что вы не в курсе. Не стоит удивляться, что мистер Стерлинг не сказал вам… ведь в этой книге так много совпадений с его жизнью.

— Господи, Найла.

— Это был тяжелый год. Сначала умер его племянник, потом произошло это ужасное несчастье с мисс Уилай. Он уверен, что она снова сможет ходить, но она уже ни во что не верит. Боюсь, мистер Стерлинг…

— Вот.

Вернулась Кэтрин, и Найла не успела закончить начатую фразу. Рэйни была потрясена новостью об еще одной трагедии, свалившейся на семью Стерлинг. Сколько еще жутких совпадений, о которых Рэйни не знает, выплывет на свет?

Дрожащими руками она открыла папку и достала все, что ей было нужно.

— Хотите, Леди будет позировать вам? Я могу заставить ее посидеть спокойно несколько минут.

— Спасибо, Кэтрин, в этом нет необходимости.

На то, чтобы нарисовать Леди, много времени не требовалось.

— Теперь, после того, как я принесла извинения мисс Уилай, нам надо уничтожить эти картины, чтобы она никогда больше не вспоминала о них.

— Уничтожить? — воскликнули обе одновременно.

— Да, таково было требование судьи. Если вы уничтожите их, Найла, вы избавите мистера Стерлинга от источника дополнительных огорчений.

— Вы правы. Раз суд принял такое решение, я думаю, сейчас самое время его выполнить.

— Спасибо, Найла.

Пока горничная собирала картины и относила их в дом, Рэйни наносила последние штрихи на свой рисунок. В верхнем левом углу она написала посвящение: «Кэтрин», в нижнем правом — название рисунка, дату и свои инициалы.

— Вот.

Она вырвала листок из альбома и протянула его Кэтрин.

Девочка взяла рисунок за уголки.

— «Попрошайка». — Она разразилась смехом. — Просто отлично! Мне ужасно нравится! Я помещу этот рисунок в рамку и повешу над кроватью. Извините, я сейчас покажу его Найле, а потом отнесу наверх, чтобы не повредить.

Оставшись ненадолго одна, Рэйни взглянула на часы — четверть десятого. Они провели на лужайке довольно много времени. Она встала и убрала все в папку, включая фотографию, принадлежащую ее брату. По дороге к дому Рэйни столкнулась с Найлой.

— Где я буду спать?

— Наверху, в гостевой комнате, которая рядом с комнатой Кэтрин. Я перенесу туда вашу дорожную сумку.

— Очень признательна вам, но, прежде чем мы пойдем туда, я бы хотела попросить вас об еще одном одолжении.

— Каком?

— Вы не могли бы принести мне фотографию Тревора, но так, чтобы Кэтрин не узнала об этом?

Горничная понимающе посмотрела на нее.

— Будьте спокойны, она носит одну постоянно в своем кошельке. Это ее любимое фото. Я достану его.

Минут через пятнадцать все пожелали друг другу спокойной ночи. Скоро Найла вернулась с фотографией.

Довольная своим замыслом, который поможет ей отвлечься от мыслей о Пэйне и его невесте, Рэйни начала рисовать. Она решила работать не карандашом, а пастелью.

Судя по снимку, Тревору было лет девять-десять, и он был очень похож на сестру. Слезы текли по щекам Рэйни при мысли о том, как рано он ушел из жизни. В пять часов утра она наконец закончила и осталась довольна результатом своей работы. Она нарисовала Тревора и Кэтрин сидящими на лужайке. Леди лежала у их ног, а Кэтрин нежно обнимала брата за плечи.

Отложив пастель в сторону, уставшая Рэйни легла в кровать. Но прошло два часа, а сон так и не шел.