Жупель неопределенно покачал головой.

— Посмотри на это с другой стороны, — произнес гоблин, — маленький отряд дойдет до города быстрее армии. Плюс им понадобится время, чтобы немного отдохнуть после боя. Если бы вор хотел вручить наши головы Юджину, он бы уже это сделал, не став вытаскивать наш хвост из огня. Так что день, а то и два, в запасе есть. Этого времени вполне хватит, чтобы стрясти с Кхмыри деньги и убраться подальше из города, а то и вообще из Гадючьих Топей.

— А Храм Света? — спросил я.

Жупель в беспомощном отчаянии закатил глаза.

— Хорошо, спросим и про это! — заявил он, — главное, за день успеть разговорить короля.

Я закрыл глаза и помолился…. Шестой раз за последний час. Всё без толку. В том смысле, что Творец мне не ответил, как после ритуала, соединившего наши с Люцией разные жизни в одну. Я тогда нахлебался галлюциногенного эликсира, сваренного на основе болотных трав и черного лотоса. Светлый Владыка в тот момент простыми и понятными словами объяснил мне, что и как нужно делать. К сожалению, последние события породили множество новых вопросов, и Божественная помощь нам бы уж точно не помешала, но Светлый Владыка молчал. Я постарался как можно тщательнее воссоздать душевный настрой, что был у меня в тот роковой день. Увы, это тоже не помогло. Творец не отозвался. Возможно, Светлый Владыка верил в меня. Хотя говорить так — есть святотатство, ведь Бог — не верит, Он — знает! Возможно, Творец рассчитывал, что мы сможем управиться с проблемами и выполнить Его указания без лишних разговоров. В этом случае, хотел бы я испытывать ту же уверенность, что и наш Создатель. Как бы то ни было, мне не хотелось думать, что для разговора со Светлым Владыкой необходим бутон черного лотоса.

Я сокрушенно покачал головой. Дела шли просто отвратительно. После того, как я вынес Люцию с поля боя, вырвав девушку из лап Юджина, Светлый Владыка поручил мне спасти не только тело принцессы, но и её душу. А что я? Мало того, что ужасную некромантию не предотвратил, так ещё и смотрю на неё, как мужлан, а не духовное лицо. А тут ещё и объятья при встрече с троллем.

— Всё ещё дуешься? — спросила Люция, оборвав мои грустные размышления.

Девушка улыбнулась и положила свою мягкую ладошку мне на плечо. Конечно, я всё ещё дулся, что, впрочем, не мешало мне получать удовольствие от её прикосновения.

— Брось! — произнесла Люция, — некромантия — это всего-навсего разновидность волшебства, ни больше, ни меньше.

— Конечно, Ваше Высочество, — сказал я, — а каннибализм — это всего-навсего кулинария, ни больше, ни меньше.

Принцесса нахмурилась, её аккуратные ноготки как-то сами собой вонзились мне в плечо. Вот и всё её мягкое прикосновение. Обычная женская сущность.

Люция вспыхнула. Я понял, что в дело, помимо обычной женской сущности, вмешалась ещё и рядовая мужская дурь, принцесса ведь "слышала" мои мысли.

— А что, по-твоему, нам предстояло сделать, дабы спастись? — спросила Люция.

Я почувствовал себя окончательно несчастным. В том-то и дело, что ответа на её вопрос у меня не было, хоть убей. Не придумав ничего умного, я притворился, что всецело поглощен дорогой.

Жупель уверенно вёл нас по ведомым только ему болотным тропам. Гоблин подгонял группу вперед, стремясь как можно скорее добраться до Гадюшника. Спешка Жупеля была, разумеется, оправдана, но после всех выпавших на нашу долю испытаний мы буквально валились с ног от усталости. Сражение с василисками ни для кого не прошло бесследно! Даже привыкший к опасной походной жизни контрабандист оказался слишком изнурен. Гоблин постоянно жаловался мне на боль в плече, но я только разводил руками. Рану от удара василиска молитвой исцелить можно, а вот страх и самовнушение — нет.

Найдя укромное местечко, мы тут же завернулись в спальники и без сил повалились на землю, даже не став обустраивать лагерь и разводить костер. По счастью, отдых прошёл спокойно. Никакие таинственные воры, разбойники, василиски или другие непрошенные гости так и не появились.

Мы продрыхли весь остаток дня и всю ночь, проснувшись на утро замерзшими, злыми и вдобавок искусанными комарами.

— Сколько нам ещё идти? — спросил я у контрабандиста.

— Если без привалов, то к полудню будем в Гадюшнике, — ответил Жупель — в наших же интересах поторопиться, отдыхать будем вместе с деньгами! Нельзя исключать, что армия Юджина уже направилась в город. У нас осталось не так много времени.

Да уж, горазды же мы были поспать! Даже комары оказались не в силах разбудить! Сами себя лишили преимущества.

— Как, должно быть, хорошо жить белоручкой, — съязвила Люция, решив не давать мне спуску, — встать в позу и объявить, что Светлый Владыка нас выручит, ну, а если не выручит, то на всё воля Его, разве не так?

Я испустил тяжелый вздох. И с каких это пор принцессы, даже если они ведьмы, взялись доказывать что-то простым смертным? С другой стороны, после ритуала болотного мага я лучше узнал Люцию, проникнув в её сокровенные мысли, а потому понимал, что для девушки решиться переступить через собственную неуёмную гордость и начать уговаривать какого-то "святошку" оказалось совсем непросто. Тем не менее, принцесса пошла на это, а, значит, ей было не всё равно. Стало быть, и мне не следовало отворачиваться. Для своенравной принцессы даже сам факт попытки примирения дорогого стоил. Во всех других случаях я бы с удовольствием её простил, но, увы, существовали в мире вещи, через которые верный слуга Света переступить не способен.

— Нельзя бороться со злом орудием зла, — неторопливо пояснил я, — ибо его становится не меньше, а больше.

Я не стал добавлять, что сию мудрую фразу огласил в своём втором томе Феофан Миролюбский, ещё только не хватало, чтобы принцесса насмехалась над святым Великомучеником.

— Но василиски мертвы, мы спаслись, стало быть, зло уничтожено, — раздраженно заметила Люция, — получается, твоя теория неверна.

— Зла станет больше в перспективе! — горячо возразил я, — речь идет не о конкретном случае, а об Эадоре в целом.

— Ууууууууу…., - насмешливо протянул Жупель, краем уха прислушиваясь к нашему разговору.

Люция хихикнула. И перед кем я тут, спрашивается, распинаюсь?!

— Из малого образуется большое, — пояснил я, — если вместо того, чтобы побеждать зло праведностью, мы используем другое зло, а паче того ересь, то этому не будет ни конца, ни края! В итоге люди и другие расы, руководствуясь лишь практическими соображениями и не гнушаясь в средствах, начнут сеять грех направо и налево. Если все будут использовать лишь орудия зла, то не останется места борьбе за правое дело, а, значит, не будет никакой разницы в том, кто кому и ради чего противостоит?

— Это всё размытая философия, — возразила Люция, Жупель согласно фыркнул.

Я пожал плечами.

— Не согласен. Чем тогда Тяп-Ляпик хуже нас?

— Тем, что он огреб по башке, а мы нет! — улыбнулся Жупель.

Я развёл руками.

— И то, по-твоему, показатель добра? Кто победил, тот и добрый?!

Жупель громко высморкался.

— Да наплевать! — рявкнул контрабандист, — я хочу жить, и жить хорошо! И мне нет разницы, каким образом я всё это получу!

Я отмахнулся от гоблина и повернулся к Люции. Принцесса зло на меня посмотрела. Я почувствовал её мысли. Девушка была согласна с мнением Жупеля, но не хотела спорить с твердолобым религиозным фанатиком, то есть со мной.

Все замолчали. Как и следовало ожидать, наше препирательство закончилось ничем, впрочем, когда подобные споры завершались иначе? В полном молчании, злясь друг на друга, мы в указанное контрабандистом время вошли в Гадюшник. Город жил привычной жизнью. Гоблины, суетясь меж узких улочек, занимались обыденными делами — толкались, дрались, обманывали друга друга, воровали, старательно загаживали все каким-то чудом ранее не замусоренные участки родного города. В общем, нелюди во всей красе демонстрировали все преимущества своей великой зеленокожей цивилизации. Ленивые стражники вяло поддерживали видимость порядка, либо смотря в сторону, либо активно взимая штрафы с наиболее слабых и беззащитных собратьев, предпочтительно, вдрызг пьяных и безоружных. К нам, как и при прошлом визите, никто пристать не решился.