— Итак, — сказала потом Галя опять же на веранде, — теперь вы уже не полчище. Теперь вы — коллектив, маленькое государство! А любое государство имеет свои законы. Давайте подумаем сообща, по каким законам и правилам нам жить, чтобы не хуже других. У кого есть предложения? У тебя, Юля? Очень хорошо, мы слушаем.

Тут снова пошли разговоры про дисциплину, стенгазету, уборку и тому подобное. Многие снова заскучали, но это, наверно, по своей вине. Потому что ещё многие выступали и принимали исторические решения очень даже охотно. Понятно, люди бывают разные… Только здесь вот о чём надо помнить, между прочим. Решить — одно, а выполнить решение — совсем другое дело. Ну да посмотрим, узнаем, не торопясь, как и что происходило в октябрятской группе «Ручеёк» после того заседания на веранде.

Недалеко от лагеря на лоне природы была чудесная специальная поляна. Большая, ровная, как стадион, да ещё с мягкой травой, кустами, где прятаться, и другими растениями, чтобы их собирать для букетов или венков — кому что нравится. А кругом стоял перемешанный лес. А старшие ребята сюда не наскакивали. Так что лучшего места и придумать невозможно, если не считать озера, когда в нём разрешают купаться, конечно.

Ну и вот. Октябрятская группа «Ручеёк» впервые отправилась на прогулку. Шли строем, звёздочка за звёздочкой, чинно-мирно, с командирами впереди. Но когда увидели эту чудесную специальную поляну, тут уж все побежали сломя голову, точно поляна тоже хотела убежать. И все носились, и кричали, и прыгали, и кувыркались по траве. И так с разбегу долго не могли остановиться хоть на миг. Но потом каждый занялся настоящим делом. Одни играли в прятки, другие в футбол, третьи просто изучали родную природу: что в ней растёт, кто летает, бродит и ползает. Интересно ведь!

Только Вовик, странный человек, ничем не интересовался и ничего такого не совершал. Он как пришёл, так сразу лёг животом на поляну и — ни с места. Галя это заметила, подсела к нему и говорит:

— Вовик, ты что не играешь, не веселишься?

— Так, — отвечает он.

— Может, заболел?

— Не, — отвечает он.

— Тогда займись чем-нибудь.

— Я занимаюсь.

— Ты посмотри вокруг, — тормошит его Галя. — Ты посмотри, какое солнышко! Зелени, цветов сколько!

А Вовик и бровью не ведёт.

— Зелень как зелень. Я в лагерь хочу. Лежим тут без толку.

В это время Галю позвали девочки. У них там одна чего-то ревела. Галя быстро поднялась и пошла туда. А Вовик внезапно увидел стрекозу. Стрекоза была красивая-красивая! Вся разноцветная. Крылья синие-синие, синей моря или неба. Они блестели на солнце, переливались огоньками, светились, будто сами собой. И тельце у стрекозы будто из сине-зелёного железа, да ещё с золотом вперемешку. Ну, просто чудо, хотя и обыкновенное насекомое!

— Вертолёт, вертолёт! — закричал рядом с Вовиком Коля Смирнов, который Колобок по прозванию.

Он тоже увидел стрекозу, и Максим увидел. Они стали за ней гоняться, она убегать. Она моталась туда-сюда, вверх-вниз, а то и просто повисала в воздухе, как на ниточке. Она трещала, стрекотала своим мотором, но под конец взвилась и пропала. Коля с Максимом сразу помчались за кем-то ещё. А Вовик всё лежал себе, лежал и не шевелился, точно памятник.

Может, та, а может, другая стрекоза прилетела вдруг и, ничего не подозревая, опустилась, как на аэродром, прямо на голову Вовика. Он молча поймал стрекозу. Разглядел её, а после взял и молча оторвал крылышки. Представляете? Все четыре сверкающих крыла…

Вера как увидела такое зверство, так чуть не расплакалась тут же, не отходя. Помните, девочка Вера с бантом на голове? Она ещё куклу с собой везла и с Юлей подружилась. Так вот, она подскочила к Вовику, затопала и — даром что слабенькая — как закричит:

— Ты плохой! Ей ведь больно! Что наделал, бессовестный!

— Не, не больно, — Вовик отвечает. — Крылья-то из целлофана.

— А как она будет летать?

— А для чего ей летать? Ей и не надо. С крыльями столько мороки. Не будет крыльев — и не захочет летать. Всегда так, я знаю.

Ну, а Вера знать про это не желала. Она всё равно помчалась жаловаться Гале. Вовик вздохнул — он часто так вздыхал, — потом встал и спрятался за кустами. Когда пришло время возвращаться домой, его нигде не нашли, только в лагере. Вовик сидел там на крыльце столовой и дожидался обеда. Вот ведь какой! Просто нет слов.

Между прочим, он и за столом вёл себя всегда удивительно. Подъедал суп и второе подчистую, даже манную кашу. Просил добавки. Прятал в карманы разные куски. А однажды сам начальник поймал Вовика на дворе кухни вместе с доказательством. Доказательство лежало в полиэтиленовом мешке: всякая еда вперемешку.

— Господи, — ужаснулась тогда Галя. — Неужели ты настолько голоден? Ну, подошёл бы, спросил у меня. Ты же всех нас позоришь!..

Но это было позднее. А в тот день на поляне случилось ещё одно происшествие — хоть стой, хоть падай. Вот какое.

Чтобы изготовить лук и стрелы, Вася Пират постарался и сломал целое дерево, лиственную рябину. Вообще-то, он не один ломал, Миша и Боря хорошо ему помогали. А когда помогли окончательно, вдруг подошла Надежда Петровна. Три знакомых человека, ясное дело, единодушно испугались, подумали: «Ну, теперь влетит!» Но они ошиблись и не угадали. Воспитательница тихо на них посмотрела и тихо сказала:

— Перемножьте-ка тридцать на тридцать и ещё на три.

Вася повернулся к Мише. Боря тоже повернулся к Мише, потому что он ведь не просто, а командир звена. Ну, а командиру куда поворачиваться, если по совести? Вот Миша и говорит нехотя:

— Как перемножить, в уме?

— Могу дать бумаги, — говорит Надежда Петровна.

— Ладно, — бормочет Миша, — не надо. — А потом и говорит: — Двести семьдесят будет.

— Нет, Мороз. Не двести семьдесят, а две тысячи семьсот. Приблизительно столько может загубить наш отряд за лето, если каждый станет ломать в день по деревцу. Довольно большая роща, правда?

Воспитательница так сказала и бесшумно ушла. А ребята начали думать про деревья и цифры.

Боря первый сообразил вслух:

— Если две тысячи семьсот помножить на девять отрядов, — будет порядочный лес. Ну и дела!..

Миша продолжил:

— А если помножить на все пионерские лагеря…

— Да ну вас! — крикнул Вася. — Стрелы и лук нам тоже позарез. Главное, уже сломали, теперь чего.

Но Миша его не дослушал.

— А если помножить на всех людей и вообще на сто лет?

— Жуть! — сказал Боря. — Давайте приставим как было. Ведь можно.

И правда, деревцо не совсем оторвалось, только треснуло под углом и расщепилось. Его, конечно, можно было приставить и связать верёвочкой и закрепить на кол. Но где взять подходящий кол в лесу, когда лес нельзя трогать? Ведь не будешь ломать новое дерево для починки первого. Дырку дыркой не затыкают, в конце концов.

В этот миг, как «на ловца и зверь бежит», показался Гриша из другой звёздочки. Он скакал на горячем боевом коне, ничего не предполагая. По-настоящему это была палка, а понарошку — конь. Гриша скакал, скакал, но тут его заметил Вася. И он закричал во всё пиратское горло:

— Тысяча чертей! Мишка, лови его! Бетховен, окружай!

Догнали ребята Гришу, вцепились в деревянного коня.

— Слезай! — приказывают без разговоров.

— Мой! — Гриша отвечает. — Не слезу.

Ребята кричат наперебой:

— Тебе кататься, баловаться, а нам для пользы. Мы его в землю воткнём, больное дерево привяжем. Слезай!

Тогда Гриша говорит:

— Моего коня я в обиду не дам. Не дам втыкать в землю. Если вам надо, идите и берите вон в коридоре. Там всяких палок целый склад.

И в самом деле, недалеко на просеке, которую Гриша назвал коридором, нашлась большая куча маленьких деревьев. Их кто-то срубил и собрал, — наверно, лесник, для порядка в местности. Ребята быстро выбрали одно, изготовили подходящий кол и починили надломанную рябинку. Ну и лук и стрелы тоже сделали на славу, потому что материала было хоть отбавляй.