«Мне нужно, чтобы меня не беспокоили!» — кричал герой Достоевского, грозясь весь свет отдать (вот ведь русский язык — то ли свет как мир, то ли и вправду Свет) за копейку, лишь бы не беспокоили. «Не беспокойте прорву!» — вот задача ее интеллектуальной (и духовной) обслуги. Длить прорвократический кайф (и лайф).

Небеспокойство предполагает защиту от доходяг, в которых прорва превратила народ. Дело это нехитрое. Немного пиара, немного ОМОНа, находящегося на самофинансировании (анекдот: «Еще и зарплата? А я думал: раз дали пистолет, то вертись, как хочешь»). Немного армии, благо от «совка» ее много осталось. И… И что еще? Скажете, ничего больше прорве этой не надо? Ошибаетесь! Ей нужна, причем до зарезу нужна, легитимация. Прорва обуреваема внутренним беспокойством. Не муками совести — «не дождетесь!», внутренняя опустошенность как чрево Золотого тельца. Пустота внутри должна быть чем-то заговорена. Причем именно магически заговорена: «Спи, Пустота, не грызи нутро нашей замечательной прорвы».

Дело это — «оченно непростое». Это вам не ОМОН, не пиар, не армия. Тут духовный институт нужен. Опиум для народа — это полдела. Нужен еще и крэк для элиты. Вот что понимает (или улавливает, не знаю) Пиама Павловна Гайденко. Советско-антисоветский обществовед имеет невероятную способность улавливать. Такую же, как советско-антисоветский цэкист.

Даже без внутренних и внешних угроз прорва будет наращивать потенциал отрицания наличия и утверждения отсутствия. Ей нужна «эскалация разборок». С «красными проектами», «убийцами царей», развитием, хилиазмом. Ей кажется, что она борется с опасностями. Борется она с собой, с терзающей ее внутренней Пустотой, требующей все новых и новых смыслопожираний. Соответственно, смыслопожиратели всегда при деле. А поскольку ничем другим они заниматься не умеют, то зов господствующего класса и зуд смыслоедения подпитывают друг друга.

Что такое подобная отрицательная (негативная) динамика — Пиама Павловна, как специалист по экзистенциалистам, не может не понимать. А вот то, что она работает на это, а не против этого… Что ж, воля человеческая свободна… Голос сердца? Все голоса в советско-антисоветском обществоведе на поверку имеют один генезис. Улавливание тенденции и стремление «колебаться» вместе с «линией господствующего» — вот в чем сознательный и подсознательный жизненный смысл для этой страты, этой «субстанции». Быть с тенденцией, с силой! Быть на плаву!

Тенденция — пожирание смысла. Удаву прорвы нужны кролики. Кролика большевизма мало. Кролика Модерна (развития) тоже мало. Удав голоден — его надо кормить. Телец пуст — его надо заполнить. Боги жаждут — их надо умилостивить. На очереди новый кролик. Хилиазма? Да не дурите голову себе и другим! Кролик христианства… Под греческим соусом. Если тенденция — смыслопожирание, то, начав с большевизма, пожрут и христианство. Ах нет, не пожрут! Но заставят «перестроиться»… В трагическом, конечно же, смысле. Учиться ему предлагают у греков… Известным (и единственно живым) ницшеанским образом… (Чай, не Средние века, Пиама Павловна, что голову-то нам дурите Августином!)

Прорва терзаема внутренним голодом, порожденным пустотой. Заменить пустоту полнотой она не хочет и не может. А вот кинуть в эту пустоту очередной набор жертв — смыслов, табу, долженствований, норм… Ну и разного рода обременений… Вплоть до территориальных, но и не только… Обременением могут (и должны) стать старики, дети, институт семьи и многое другое. Ведь не зря говорили о «семье, частной собственности и государстве». Нет нуклеарной семьи (и она рушится) — что происходит с частной собственностью и государством? Они исчезают? Или того… превращаются? Так у превращения есть законы. А где законы, там и прогноз. Да, прорва беспрецедентна. Но и эта беспрецедентность будет двигаться в соответствии со своей природой. И на нее найдется управа под названием «закономерности мутации систем».

А раз так, то, хотя прямых аналогий с процитированным выше Ю.Домбровским нет, есть «системные соответствия».

Соответствие № 1 — само наличие специфического класса. Этой нетривиальной прорвократии.

Соответствие № 2 — заказ со стороны специфического класса. Какой сейчас главный заказ? Не на подавление внутреннего врага, не на внешнюю экспансию — на трансцендентальное завершение. Прорвократии нужен некто, способный ее… скажу «оформить» — это будет неправильно, ибо прорва враждебна форме как таковой… Давайте все же лучше скажем — трансцендентально завершить. Прорве нужно трансцендентальное завершение. А то, знаете ли, скучно… несолидно… Главное — беспокойно. Да, заказ не гитлеровский, другой. То, что он другой, не позволяет проводить прямых аналогий. А то, что он все равно заказ, говорит о наличии системных косвенных соответствий.

Соответствие № 3 — «от А к Б, от Б к В и так далее». В случае КПСС — от Ленина к Бухарину, от Бухарина к демократическому социализму, от демократического социализма к капитализму, от капитализма к социал — дарвинизму.

В случае церкви… От Августина к Платону, от Платону к Плотину, от них к Ницше, от Ницше… ну, не к Гитлеру, но куда-то. Для прорвы Ницше сложноват и избыточно противоречив. Вроде бы то, что надо… Но не вполне. Гитлеру нужен не Ницше, а Черный орден СС. Дювалье на Гаити были нужны тонтон-макуты и… культ вуду. Да, прорва уникальна. И простыми сравнениями с Дювалье ли, с Гитлером ее заказ описать невозможно. Но как приводимым аналогам свойственно было нечто из разряда «неймется», так и прорве тоже… Ей тоже неймется. Неймется — иначе. Но неймется же!

В том, что неймется как-то иначе, отличие. А в том, что неймется, сходство. Ведь пробирались посланцы фюрера на Тибет. И люди Дювалье хотели вызвать дух Тьмы из небытия. А зачем? Мало было простых репрессий? Простых апелляций к избранности народа и расы? Мало! Ибо неймется. Ну так и прорве… Ей в каком-то смысле тоже мало… Точнее, Ницше для нее и много, и мало. Много, потому что сложно. А мало… Мало, потому что недостаточно круто.

Трансцендентально завершить, то бишь легитимировать прорву, можно лишь освободив ее от обременении. От химеры под названием совесть? Да! Но и не только. От Творчества, ибо оно враждебно прорве. От Закона (любого — хоть Моисея, хоть Христа). От порядка (хоть бы и «олимпийско-аполлонического»). Вроде бы ясно, кто от этого освобождает! Освободитель от этого вроде бы называется Сатана. Ан нет! И он недостаточно крут. Он — под Богом ходит! Для прорвы (продвинутой, разумеется) это все равно, что под ментами. Что скажет прорва, прочитав Мильтона? «Ну свой парень, этот Сатана! Засадили его менты в зону, а он там устанавливает свои правила! И все живут «по понятиям». Но ведь зона-то все равно ментовская, так и мы умеем». А тому, что умеют, не поклоняются. Это уважают — и только. Но к чему-то прорве «прикрепиться» надо. К чему?

Ясно, что к чему-то несовместимому не только с любовью и состраданием, но и с законом. Зачем криминальному классу закон? Хучь иудейский, хучь иудеоподобный протестантский… Да пошли вы!

Следом за Христом отменяется и Ветхий Завет. В чью пользу? Аполлон? Ему подавай порядок, гармонию. Не канает! Ладно, отменили и Аполлона.

Дионис? Ну, он, конечно, круче. Ницше прав. Опять же, бог алкоголя, что приятно. Но он сын Зевса. И тут Олимп, иерархия, порядок. Конечно, эти боги не чета каким-то там ангелам. Они и трахаются, и дерутся, и бессмертие себе обеспечили, не абы какое, а телесное, и лохов (людей, то бишь) почем зря пригибают. Кайф, в общем, есть. Н-да… Есть то есть, да не про нашу честь… Отбросили Олимп… Что остается?

Старые боги?.. Но ведь слабаки — коли позволили себя сбросить… И опять же, сегодня отроков в пещь — это заради бога. А если завтра — нас? Пройденный этап… Капо в концлагере? Миль пардон! Да и как-то все это слабовато. Нет уж, нам при нашей крутизне подайте-ка нечто Абсолютное! Чтобы было выше (да, именно выше) Закона, Творчества и Порядка. И плевало бы на это сверху (да-да, именно сверху!) вниз. На что на это?