И все же прямых попаданий в республиканские танки при ударах с воздуха почти не зафиксировано, лишь 20 февраля технический офицер 4-й истребительной эскадрильи лейтенант Приби смог уложить 10-кг «фугаску» в Т-26. В отечественной авиационно-исторической литературе довольно распространенным является мнение об исключительном рационализме царившем в Люфтваффе, однако трудно понять логику штабных офицеров решивших спустя несколько дней перевести этого пилота, на счету которого уже было 40 боевых вылетов, в 1-ю истребительную эскадрилью оснащенную Bf 109. Хотя возможно это решение Приби принял еще накануне, 19 февраля, когда из боевого вылета не вернулся сбитый зенитным огнем его однополчанин – унтер-офицер Генрих Торнер.

С улучшением в конце января – начале февраля погоды, в бой вступили бомбардировщики обеих сторон, что с учетом превосходства франкистов в этом виде авиации не могло не сказаться на ходе боевых действий. Впрочем, как признают даже западные авторы, за возможность экипажей итальянских и немецких бомбовозов утюжить позиции республиканцев расплачивались истребители. Только 21 февраля на свои аэродромы не вернулись семь «Фиатов»СВ.32, четыре Bf 109, два Не51, один Ju52 и несколько самолетов других типов. Оба Не51 из состава испанской группы 1-G-2 были сбиты И-15. За этот успех республиканцы заплатили четырьмя сбитыми И-16, еще пара «мошек» и пять «курносых» были повреждены. На следующий день авиагруппа 1-G-2 потеряла в воздушном бою над Теруэлем сержанта А.Гарсию.

Тем не менее, несмотря на героизм республиканских летчиков, правительственные войска не смогли удержать Теруэль, который был взят мятежниками 22 февраля после чего в течение следующих дней бои постепенно затихли почти на тех же позициях, на которых начались больше двух месяцев назад. Однако затишье было временным и воспользовавшись тем, что республиканское командование перебросило значительную часть резервов на другие участки фронта, фалангисты уже утром 9 марта перешли в наступление силами четырех корпусов в направлении побережья Средиземного моря.

Обе немецкие эскадрильи оснащенные Не51 трижды в течение дня штурмовали позиции республиканцев в секторе Фуиндитос-Херрера, оказав тем самым значительную поддержку двигавшейся в первом эшелоне 5-й пехотной дивизии. В интересах этого же соединения действовали и Ju87A дважды обрабатывавшие артиллерийские позиции противника.

10 марта эскадрильи штурмовиков были перенацелены на поддержку марокканского корпуса устремившегося к важной дороге Бельчите-Фуиндитос. Со стороны республиканцев в этом пункте оборону держали три интербригады в том числе две немецкие (имени Э.Тельмана и К.Маркса), поддерживаемые тремя ротами танков Т-26. Несмотря на поддержку штурмовой авиации, четыре атаки фалангистов не увенчались успехом. Однако позже наступающие смогли нащупать слабое место в обороне и вскоре прорвали позиции республиканцев.

В тот же день Не51 вместе с эскадрильями Не111 и Do17 атаковали аэродромы республиканцев Саринина, Буджаларос, Кандаснос и Каспе. Успеха удалось достичь только при атаке последнего где сгорело пять самолетов. Немцы потеряли один Не111, сбитый И-15, а националисты Не51, сбитый зенитным огнем. Пилоты прикрывавших «мессеров» заявили об уничтожении еще одного И- 15 и пары И-16. Ближе к вечеру девятка Не51 из состава 3-й эскадрильи атаковала на шоссе две моторизованные батареи республиканцев. После штурмовки артиллеристы и обслуга разбежались, а пушки с тягачами стали трофеями подошедших частей националистов. Еще одна батарея полевой артиллерии в районе Састаго была уничтожена 11 марта, когда 3-я и 4-я эскадрильи поддерживали наступление 5-й и 150-й дивизий. Однако на этот раз уйти не получив причитающуюся сдачу не удалось, на отходе штурмовики были настигнуты шестеркой И-15 и самолет обер-фельдфебеля Грэфа был сбит.

Разрушив с помощью пикировщиков Ju87A из состава 5.J/88 большинство мостов через реку Эбро, франкисты серьезно затруднили республиканцам маневр силами по фронту, который теперь был фактически разрезан надвое этой рекой. Одновременно пилоты Не51 из состава 3.J/88 и 4.J/88 начали настоящую охоту за всеми мало-мальски пригодными для переправы плавсредствами, а понтонных парков в распоряжении оборонявшихся почти не было. В результате этих действий переброска войск могла осуществляться только в ночное время, да и это приходилось делать на сколачиваемых из подручного материала плотах.

Двигаясь по правому берегу Эбро, войска мятежников 15 марта завязали бои за Каспе, который обороняла 14-я интернациональная бригада вместе с частями из состава 11-й и 13-й бригад. Эти соединения не смогли долго выдерживать удары бомбардировочной и штурмовой авиации и уже на следующий день в результате тяжелых потерь были вынуждены сдать город. Потеря этого пункта была серьезной утратой и потому подтянув резервы республиканцы попытались отбить город одновременно подвергнув его бомбардировочным налетам. Отбивая 20 марта один из них испанская авиагруппа 1-G-2 потеряла один Не51. в кабине которого погиб лейтенант Д.Гуерру.

23 марта едва не стало последним днем для командира 3-й эскадрильи Адольфа Галланда и его ведомого, которые после пятого в тот день вылета на штурмовку артиллерийских позиций республиканцев, оторвались от своей группы и уже находясь в 20 км от линии фронта над своей территорией «были атакованы со стороны солнца двумя эскадрилиями «Кертисов»». Сколько на самом деле было республиканских И-15 автору статьи выяснить не удалось, но в любом случае обоим сильно повезло, Галланд дотянул до аэродрома на изрешеченной машине, а раненому ведомому хотя и пришлось совершить вынужденную посадку, все же удалось приземлиться вполне нормально, сохранив самолет.

Нс51 (борт 2-82) лейтенанта Отто Бертрама поврежденный в ходе первого боевого вылета зенитным огнем 22 марта 1938 г.

Нелепая гибель гаутмана Геринга, привела к тому, что командиром 3.J/88 был назначен обер-лейтенант Мельдерс, который именно в Испании разработал тактику истребительного боя, многие положения которой не потеряли своей актуальности до сих нор.

Пилотам испанских Не51 приходилось гораздо тяжелее. В частности только 26 марта авиагруппа 1-G-2 потеряла в ходе атак наземных целей пять самолетов, в одном из которых погиб лейтенант Арагон Мунос, а еще четыре пилота были ранены. Впрочем, тяжелые потери случались и у их немецких коллег. Например 30 марта 3.J/88 потеряла сразу двух летчиков – гауптмана Геринга и лейтенанта Михалса, которые в составе группы возвращались после вылета на штурмовку. Что произошло на самом деле непонятно до сих пор. Возможно один из самолетов был поврежден и его пилот, видимо, в какой-то момент утратил контроль над машиной, которая зацепила соседнюю. После чего оба «Хейнкеля» беспорядочно рухнули вниз, превратившись в один клубок дюралевых труб, проволоки и перкаля.

Срочно вылетевшему к месту катастрофы на штабном «Шторхе» военному врачу Шаувекеру по прибытии осталось только подписать два свидетельства о смерти. Надо сказать, что гибель гауптмана Геринга имела гораздо более серьезные последствия для Люфтваффе, чем это может показаться на первый взгляд. Только недавно присланный в Испанию, этот офицер был назначен приемником обер-лейтенанта Адольфа Галланда на посту командира 3-й истребительной эскадрильи, который уже в полном смысле «паковал чемоданы», готовясь вернуться в родной «Фатерланд». Теперь же ему пришлось остаться, ожидая того момента пока командование подыщет нового командира, которого еще нужно будет ввести в курс дела.