Когда бар «На ринге» сгорел дотла, он был счастлив до безумия и поставил последнюю точку в этой главе своей жизни.

Но драки на Сити-лайн продолжались, хотя их обставляли уже без всякого антуража.

Следующий вызов поступил из «Отдыха атома» с неоновой вывеской в виде выпущенной ракеты. Здесь толстозадый коротышка и его только что потерявший работу сынок решили разнести бар по всем правилам. Но полицейским даже ехать туда не понадобилось — местные вышибалы справились сами, к тому же без всяких арестов.

Примерно так продолжалось весь вечер до тех пор, пока, сразу после десяти, не сообщили, что в салун «Доктор-бездельник» зашел Джордж Джилено и попросил выпить.

Лорен весь напрягся, включил фары и сирену и помчался, не разбирая пути. Это, видимо, станет событием всей ночи.

Джордж Джилено был, похоже, самым огромным индейцем племени апачей. Он как-то уже дебоширил в «Бездельнике», и сейчас его отказывались обслуживать. Вот тогда-то он и решил разнести бар.

Патрульная машина Лорена стала третьей на стоянке. С дубинкой наготове он бросился к двери.

Местечко было, как водится, обшарпанное, отделанное грубыми деревянными панелями; стены украшала старая упряжь и ржавеющее шахтерское снаряжение. Джилено как башня возвышался посереди бара над окружавшей его толпой. Улыбка триумфатора озаряла его темное, налитое кровью лицо. Двое офицеров, Бегли и Эспозито, повисли на нем и, надрываясь, что-то выкрикивали, в то время как третий, Рон Квантрилл, охаживал Джилено своей дубинкой сзади.

Гигант Джилено, у которого, казалось, напрочь отсутствует шея, очень смахивал на монстра Франкенштейна, осажденного крестьянами.

Лорен уже пробивался сквозь толпу. Индеец поворачивался на месте, пытаясь сбросить Бегли и Эспозито, беспощадно круша ими попадающуюся под руку мебель. Падали стулья и столы, бочонок с пивом разорвался, как бомба.

Длинноволосые музыканты бара с подмостков настороженно наблюдали за происходящим, надвинув на глаза соломенные ковбойские шляпы и армейские фуражки и готовясь стоять насмерть за свои инструменты, если драка перейдет на их территорию.

Джилено развернулся, намереваясь расшибить голову Эспозито о стойку бара.

Глаза Эспозито округлились от ужаса, он спрыгнул на пол, но при этом ухитрился как-то зацепиться за великана. В ту же минуту крутящийся стул на хромированной ножке зашатался и упал. Квантрилл мгновенно отшатнулся и поднял над головой дубинку, пытаясь защититься ею. За ним, не подавая признаков жизни, на полу лежал еще один офицер полиции, видимо, оглушенный.

Лорен наконец прорвался и застыл на месте. Запах разлитого пива шибанул ему в нос. Широкая спина бесшеего монстра высилась горным обрывом.

Лорен со всей силы ударил дубинкой под левое колено Джилено, затем под правое. Джилено рухнул, увлекая за собой Лорена, который со спины старался просунуть свою дубинку под подбородок индейца в надежде перекрыть ему кислород. Квантрилл рванулся вперед, как копье вонзая дубинку в солнечное сплетение Джилено. В этот момент дубинка Лорена наконец достигла цели.

Джилено резко наклонил голову. Руки Лорена дернулись, и весь мир пошел кувырком. Он больно обо что-то ударился и на миг задохнулся. Перед ним сверкнули довольные карие глаза Джилено, и шефа полиции захлестнула первая волна звериной злобы.

А ведь Джилено только с помощью мышц шеи и плеч перекинул через себя Лорена, причем так легко и непринужденно, что позавидовал бы любой боец дзюдо — для достижения подобного результата ему понадобилось бы, наверное, несколько месяцев.

Лорен саданул Джилено по лицу, но места размахнуться не было, и дубинка, не причинив вреда, соскользнула с черепа Джилено, словно он был сделан из стали. Лорена охватила бессильная ярость. Джилено поднялся на ноги, на нем все еще висели Бегли и Эспозито, а Лорен откатился в сторону.

Джилено развернулся и снова приложил Элоя Эспозито о стойку бара. На этот раз Элой не удержался. Джилено одной рукой поймал дубинку замахнувшегося было Квантрилла и, вырвав, попытался сверху ударить по Бегли. Бегли блокировал удар рукой, но для этого ему пришлось отпустить Джилено. Джордж громко засмеялся, почувствовав, что свободен, и забросил дубинку в дальний угол. Офицеры, стоявшие рядом, беспомощно попятились назад.

Лорен вскочил на ноги, лихорадочно соображая, что же предпринять. Может, просто дать ему бутылку и пусть напьется до потери памяти?

Еще два офицера, мужчина и женщина, пробились к ним через толпу и застыли на месте, широко раскрыв глаза, потом приготовились к атаке, держа дубинки перед собой. Джилено покосился на них и принял левостороннюю боксерскую стойку.

Эх, черт возьми, только и успел подумать Лорен. Он рванулся вперед и ударил Джилено плечом куда-то над правым бедром, и в тот же момент другие офицеры врезались в Джорджа где-то повыше. Раздался хруст, и Лорену показалось, что трещат его собственные кости. Все кучей повалились на пол.

Лорен пришел в себя и, тяжело дыша, поднялся. Голова у него шла кругом, дубинку он где-то потерял. Двое других офицеров уже стояли с дубинками наготове. Джордж Джилено тоже пытался подняться, но, похоже, ноги его не слушались. Он свирепо озирался, пытаясь восстановить дыхание, в то время как четверо офицеров сидели на его руках, исхитряясь выпрямить их под наручники. Запястья индейца оказались такими толстыми, что наручники едва застегнулись. Народ уже потянулся в зал, поднимая опрокинутые столы и стулья.

Оркестр заиграл «I'am a Man» Бо Диддлея.

— Вызовите «скорую» из округа, — сказал Лорен, — не стоит его беспокоить.

— Черт возьми, — обронил кто-то, — вы ему что-то сломали. Неудивительно, что в футболе такие приемы запрещены. — Лорен узнал голос управляющего Эвандера Фелла.

Он повернулся и посмотрел ему прямо в глаза.

— А что, черт возьми, ты хотел, чтобы я с ним сделал? Позволить ему продолжать бутузить моих людей?

Фелл выглядел озадаченным. Он протестующе поднял руки.

— Послушай, Лорен, я не....

— Или, может, ты хотел, чтобы я его застрелил? Потому что все бы закончилось этим, не завали я его сейчас.

— Да я ни в чем тебя не обвинял.

— А мне послышалось, как раз наоборот, Эвандер.

Лорен в порыве ярости потряс кулаком. Горячие волны возмущения разливались по его телу.

— Я тебе кое-что напомню, — продолжал Лорен, — я уже двадцать лет служу в полиции и еще ни разу не применил оружия против своих соседей. Ни разу за двадцать лет. И не намерен делать этого сейчас. И никто из моих людей тоже.

Лицо Фелла слегка порозовело.

— Позволь дать тебе совет, Эвандер, — не унимался Лорен, — сколько раз он разносил твой бар?

— Сегодня — в шестой раз.

— Тогда обратись к судье Денверу и позаботься, чтобы с Джилено разобрались в судебном порядке. А когда он заглянет к тебе в следующий раз, сам будешь в него стрелять, договорились?

— Да я не хотел....

Лорен, уже не слушая, повернулся к одному из своих офицеров, которого бережно ставили на ноги Бегли и Эспозито.

— Как дела, Бушинский?

Глаза Бушинского расширились от удивления, когда он пощупал свою шею. Шея как будто цела! Форменная рубашка спереди разорвалась, и в прореху проглядывало серое нижнее белье набожного мормона с небольшой вышивкой вокруг сосков и пупка.

— Господь Бог постучался ко мне, — выдохнул Бушинский, — но пока ненадолго отступил.

— Ты мог получить сотрясение мозга или что-нибудь в этом роде. Проверься в округе, — он повернулся к Элою Эспозито, — отвези его в травмпункт. Да и тебе не помешает.

Эспозито протестующе замотал головой.

— В этом нет необходимости, шеф. У меня правда немного звенело в ушах, но теперь — полный порядок.

— Случай сейчас именно тот, что предусмотрен медицинской страховкой. Дай им возможность оправдать свои деньги, хорошо?

— Ладно, — нехотя ответил Элой.

— Доставишь Бушинского домой и отдохнешь остаток ночи. Вы все сегодня хорошо поработали, ребята. Ведь никто не виноват, что Кинг-Конг нынешней ночью устроил разгул в нашем городе.