— Мне нужен твой трактор.
— На завтра?
— Нет, прямо сейчас.
— Бери. Умеешь работать на нем?
— Конечно.
Армистед выплюнул табак.
— Зачем тебе?
— Пока секрет. Кое-какие раскопки.
— Ладно, — согласился Армистед, почесав затылок.
— Сколько с меня?
Армистед назвал цену.
— Можно выписать чек завтра?
— Разумеется, Лорен, — ухмыльнулся богатырь. — Попробуй завтра не заплати, найду на тебя управу.
Лорен надел китель наизнанку, достал из машины кусачки и фонарь, сложил в трактор, завел его и поехал восточнее по восемьдесят второму шоссе, свернул на кладбище и остановился у стальных ворот.
На Юго-Западе США кладбища заброшены более, чем где бы то ни было. Пыль, сорняки да искусственные цветы. В темном небе от испарений подрагивали звезды.
Кладбищенские ворота оказались не заперты. Кусачки не понадобились.
Он быстро нашел могилу Дюденхофа с выцветшим серым мормонским ангелом с трубой — копией статуи Морони на храме города Солт-Лейк-Сити. Подогнал трактор к самой могиле. Осветил фонариком надгробные надписи: «Герман, отец. Патриция, мать. Адам, сын. Рэндал, сын». Далее шли даты рождений и смертей. Каждая могила отмечена маленьким каменным надгробием.
Лорен еще раз вчитался в третью надпись. Получалось, что кроме младшего брата, умершего от СПИДа в Сан-Франциско и там же кремированного, у Рэндала был и старший брат Адам, скончавшийся в возрасте шести лет, когда Рэндалу было всего два года.
Значит, трое детей. Для мормонской семьи маловато. И все ушли молодыми. Могилы уже давно никто не убирал: пожухлая трава, холмики почти сравнялись с землей. Лорен принялся за работу.
Наконец, взмокший от пота, весь в пыли и оглохший от рокота трактора, он добрался до гроба. Дорога пролегала почти рядом с кладбищем, но, к счастью, ни один из проезжавших мимо не остановился полюбопытствовать, что происходит. Отогнав трактор в сторону, Лорен заглушил двигатель, оставив фары включенными, взял лопату и фонарь.
Через десять минут лихорадочных усилий он окончательно откопал фоб. Виолетта не поскупилась на самый дорогой для своего недостойного мужа, пытаясь хоть этим возвысить его. Выпуклые бронзовые узоры на крышке, позеленевшие от ржавчины, в свете фонаря напоминали мелкую рябь моря с картин импрессионистов. Лорен подцепил крышку лопатой, взял в руки фонарь и начал разглядывать то, что лежало на сгнившей сатиновой подушке.
Тело обряжено в синий костюм, расшитый золотыми нитками. Длинные ногти и волосы, короткая бородка. Плоть высохла и сморщилась, почти скелет, обтянутый кожей. Лицо с трудом, но все же можно узнать. Это действительно был Рэндал Дюденхоф.
Несмотря на затхлый запах, Лорен стал на колени, чтобы лучше рассмотреть детали. Веки сшиты мелкими швами, чтобы не раскрывались. Рэндал или нет? Лорен закрыл глаза, вспоминая. В голову лез только образ Убитого, умирающего на белых плитках коридора.
Вновь открыл глаза. Одолевали сомнения.
Взял высохшую руку и отвел в сторону. Она поддалась без всяких усилий. Пошевелил вторую — то же самое. Расстегнул пиджак, рубашку.
Под кожей со швами прощупывались куски раздробленных ребер — результат обширной раны от руля, вонзившегося в грудь. Лорен отпрянул, вдохнул свежего воздуха.
Значит, могилу он разрыл напрасно.
Если бы Убитый оказался Рэндалом, воскресшим согласно «Откровениям», тела бы здесь не было. Ведь там описано воскрешение в прежнем теле.
Допустим, в результате некоего побочного эффекта во время эксперимента на ускорителе ЛВТ прежний Рэндал перенесся в наше время. Но тогда не случилось бы той аварии на мосту Рио-Секо, не было бы похорон и высохшего тела здесь, в этом гробу.
Все очень просто. Некто Убитый — совсем другой человек, по чистой случайности похожий на Рэндала как две капли воды. Никакого чуда нет. И Бог тоже здесь ни при чем.
Лорен не знал, радоваться ему или огорчаться.
Закрыл крышку гроба, выбрался из ямы. Трактором засыпал землю обратно, разровнял и утрамбовал. Когда он приехал на ремонтную станцию Армистеда, она уже закрылась. Поставив трактор на место, Лорен бросил ключи в почтовый ящик хозяина станции и поехал домой.
Дэбра не спала, дожидалась мужа за шитьем нарядов для церковного хора. Свет уличных фонарей, пробиваясь сквозь мексиканскую сосну, бросал причудливые тени на Лорена, выбивавшего пыль из одежды. Наконец-то он в своем убежище. Распахнул дверь. Из комнаты Катрины доносились мотивы Среднего Востока, пол ритмично подрагивал под низкие бухающие звуки.
Он понемногу расслаблялся. Он дома.
Да, потрудился на славу. Посмотрел на часы. Двенадцатый час. Дочерям давно пора спать.
Зазвонил телефон. Лорен снял трубку. Звонил один из родственников Киприано, Кирано Домингос, с ним Лорен был мало знаком.
— Привет, Кирано.
— Привет, Лорен. Я вот по какому делу: мне надо передать кое-что твоему брату. Ты его скоро увидишь?
— Завтра утром.
— Это хорошо. Ты не слышал, что с моим пикапом «GMC»?
— С ходу вспомнить не могу. — Лорен заподозрил неладное.
— Он очень старый, я им редко пользуюсь. Пару месяцев назад в нем полетело кольцо цилиндра.
— Вспомнил. Джерри говорил, что заменит его. — Так и есть, подумал Лорен. Придется отдуваться за своего братца.
— Он взял у меня пикап, но с тех пор я его не видел. Я дал ему двадцать баксов за ремонт.
Лорен не сомневался, что Джерри к ремонту еще не приступал. Потребуется не менее двух часов.
— Хорошо, Кирано, я напомню ему.
— Машина мне нужна к пятнице. Собираюсь поохотиться на уток в выходные.
— Понятно. Я передам Джерри.
— Извини за беспокойство.
— Ничего. Пока.
Лорен положил трубку. «Еще одна забота, — мысленно проворчал Лорен. — Непутевый братец. Как видно, солгал я пастору на исповеди, сказав, что с семьей у меня все в порядке».
Музыка все грохотала. Лорен двинулся через проходную комнату к небольшой пристройке, сделанной для Катрины пять лет назад. Попасть туда можно было только через комнату Келли. Или через окно. Что иногда, к сожалению, и проделывала его старшая дочь с мальчишескими замашками.
Свою дверь она оклеила рекламными плакатами с бравыми мускулистыми молодчиками в джинсах «Рэнглер». Из-за двери неслись диссонирующие завывания какой-то арабской волынки. Лорен постучал.
— Пора спать! — крикнул он.
Волынка и барабаны притихли, послышался смех. Дверь открылась, улыбаясь, вышла Небесная со школьным портфелем в одной руке и джинсовой курткой в другой, за ней Катрина и Келли.
— Привет, шеф Хаун, — поздоровалась Небесная. Взглянув на грязную одежду Лорена, посерьезнела. — Где это вы так вымазались?
— Ты очень наблюдательна.
— Что вы делали?
— Так, кое-что. Это связано с моей работой.
— Подпишите петицию?
— Посмотрим вначале.
Через комнату Келли они прошли в гостиную.
— Обращение к сенаторам, — пояснила Небесная, — чтобы не заключали торгового соглашение с Англией до тех пор, пока Великобритания не будет выполнять конвенцию 1972 года об охране окружающей среды.
— Что за конвенция?
Небесная порылась в портфеле и достала помятые листки.
— Англичане сбрасывают в Атлантику вредные отходы, содержащие тяжелые металлы, ядовитые фториды, ртуть и радиоактивные вещества. Снова начали. Одно время это прекратилось, видимо, для отвода глаз, просто решили подождать, пока успокоится общественное мнение. А теперь опять взялись за свое, загрязняют побережье Ирландии.
— Да, не делает им чести.
Лорен прочитал короткий и простой текст. Убедительно.
— Миссис Хаун уже подписала, — сообщила Небесная.
— Я тоже подпишу. — Лорен извлек из кармана ручку, положил петицию на услужливо подставленный Небесной учебник алгебры и поставил подпись.
— Благодарю вас, — одарила она Лорена прелестной улыбкой. Катрина и Келли пошли провожать ее до двери.
Раньше, бывало, вспомнил Лорен, он подписывал только петиции местного значения: об установке фонарей около школы, о недопустимости сноса исторического здания, о закрытии заведения Конни Дювашель. Теперь же пошли петиции общенационального масштаба, часто затрагивая международную политику. В поддержку соглашения о пластмассах, о запрещении всяких вредных производств, против радиоактивных отходов, требование закрыть оленье ранчо Сэма Тор-рея, поддержка малых народностей Центральной Америки и Африки... Список можно продолжать бесконечно. Обо всех мировых проблемах жители Аточи узнавали со скоростью света. Весь мир опутан спутниковой связью.
