С. Кара-Мурза. Манипуляция сознанием. М., «Алгоритм», 2000, 688 стр.

Предыдущую фразу — о необходимости/невозможности плодотворного обсуждения — можно повторить уже применительно к книге политолога Сергея Кара-Мурзы, который хочет (это он так говорит) дать нам материал для размышлений о возможности/необходимости выбора в джунглях, где за нашим сознанием идет охота. Материала и вправду много. Технология манипуляции как закрытое знание. Школа — производство человека массы. Урбанизация и голод на образы. Возрождение сословности в позднем советском обществе. Контролируемое бедствие как условие успешной манипуляции. Художественное воображение и уязвимость советского человека. Аутизм интеллигенции. Создание некогерентности (несоизмеримости частей реальности). Волшебная флейта перестройки: фильм «Город Зеро». Канализирование стереотипов: фильм С. Говорухина «Ворошиловский стрелок». Страх голода в манипуляции сознанием. Миф о советской милиции. Миф о технологическом риске. Экологический миф. История «ареста» Горбачева. Под манипуляцией имеется в виду способ господства путем духовного воздействия на людей через программирование их поведения; так, изменение общественного строя в СССР произошло, по мнению автора, с согласия граждан, но само это согласие было дано не на основании рационального расчета или практического опыта, оно было получено посредством манипуляции их сознанием в ходе сложного процесса (Кара-Мурза считает, что технология перестройки была основана на оригинальной теории революции Антонио Грамши).

К сожалению, автор смешивает два жанра — аналитическое исследование и наступательную публицистику (типа: «так может говорить только подлая продажная тварь»). Когда автор забывает о своей ненависти к Чубайсу и не злоупотребляет словом «некогерентность», он пишет довольно интересно (я вообще поклонник «X-files»). Но «некогерентность» — его конек: «Ежели в одной фразе проклинают советский строй за то, что пересохло озеро Арал, а в следующей его же проклинают за то, что пытался перебросить часть воды из сибирских рек в озеро Арал, то, простите, ваши рассуждения некогерентны». Рассмотрим — не могу удержаться — этот бином Ньютона на другом, более простом уровне. Приходит пьяный муж домой и смахивает локтем со стола любимую женину вазу. «А-а-а!..» — «Спокойно, я все исправлю…» На следующий день приходит жена с работы, смотрит — стоит ваза, ну не такая хорошая, как была, но ваза. «Что это?» — «Ваза». — «Зачем?» — «Тебе». — «Откуда?» — «Купил». — «Да на какие деньги?» — «А я твое пальто продал…» — «А-а-а!..» Тут муж и говорит разумным голосом Кара-Мурзы: «Спокойно, женщина, ты вчера упрекала меня за то, что я причинил ущерб, а сегодня — за то, что я попытался его исправить, твои суждения просто некогерентны…» — «А-а-а!..» — бац-бац-бац!.. Согласимся, что суждения этой гипотетической жены вполне когерентны, а ярость оправданна.

А если серьезно, то у Кара-Мурзы мне — несмотря ни на что — нравится нетривиальный взгляд на объективно важные проблемы. Достаточно сказать, что главной заслугой Ленина автор считает то, что он сумел — внимание! — остановить революцию и реставрировать Российское государство. Последовательный защитник советского проекта Сергей Кара-Мурза указывает на его уязвимые стороны («голод на образы») и критикует ложные метафоры, используемые оппозицией. Уверяет, что нет никакой колонизации России и это плохо («Мы бы пережили, окрепли, подучились и, как США или, на худой конец, Индия, завоевали бы независимость. Но нас колонией не делают, а вскрывают вены»). Не видит у нас никакой компрадорской буржуазии и вообще буржуазии. Согласитесь, это слишком уж оригинально для нашей оппозиции. В статье «Страница истории перевернута» («Наш современник», 2000, № 6) Сергей Кара-Мурза, вычищенный, по его выражению, из «Правды» и «Советской России», сетует на состояние нашего общего сознания, утратившего необходимую диалогичность: в печати исчез жанр совместных рассуждений, никто не развивает и не опровергает высказанной другим человеком мысли — за исключением случаев, когда требуется разоблачить супротивника. Более того, С. Кара-Мурза выдвигает гипотезу, что на самом деле диалогичность утрачена уже в процессе личного, внутреннего хода мысли, рассуждения вытеснены высказываниями. Во всем этом, признаемся, много правды, но сам жанр моих субъективных книгоописаний препятствует совместным рассуждениям. Отмечу только неоправданное многословие автора, не столь заметное в его журнальных статьях, — некоторые фразы, факты и цитаты буквально повторяются через несколько страниц; вообще книгу можно было бы сократить раза в полтора, что сделало бы ее легче и дешевле.

А тут как раз принесли газету «НГ-Религии» (2000, № 12, 28 июня). Оказывается, депутаты Национального собрания Франции единогласно приняли сенсационный законопроект, направленный против религиозных сект, в котором впервые в мировой практике вводится понятие такого уголовного преступления, как «манипуляция сознанием» («тяжкое и повторяющееся давление или использование специальных методов, чтобы изменить суждение с целью добиться от человека, с его согласия или без оного, совершить действие или воздержаться от действия, в результате чего ему будет нанесен серьезный ущерб»).

Борис Диденко. Цивилизация каннибалов. Человечество как оно есть. Издание второе, дополненное. М., ТОО «Поматур», 1999, 176 стр.

О журнальной публикации Бориса Диденко «Цивилизация каннибалов» («Дружба народов», 1996, № 1) я писал в одной из «Периодик»: «Можно читать как Пелевина. Собственно, только так и можно читать». О, как я поспешил… Просто в братском журнале «Дружба народов» работают квалифицированные редакторы, а одноименная книга производит иное впечатление (сразу поражают многочисленные ссылки на отсутствующий список литературы).

Но к делу: человеческая история началась с людоедства, и создал человека не труд, не естественный отбор, а предельный, смертельный страх перед себе подобными, да и само расселение человека по планете тоже объясняется этим страхом. Автор опирается (утверждает, что опирается) на труды профессора Б. Ф. Поршнева (1905–1972), на его монографию «О начале человеческой истории», но теория Поршнева относится к чрезвычайно древним периодам человеческой истории, а Диденко произвольно экстраполирует ее выводы вплоть до сегодняшнего дня. Нынешнее человечество, по Диденко, состоит из четырех видов. Хищные виды — агрессивные потомки древних людоедов, нелюди-суперанималы, сверхживотные (2 процента) и коварные, лицемерные псевдолюди-суггесторы (8 процентов). Нехищные люди — конформный диффузный тип, легко поддающийся внушению (70 процентов), и обладающие обостренной нравственностью, менее внушаемые неоантропы (10 процентов). Открытие это называется видизм. Разное соотношение видов внутри того или иного этноса позволяет применять к ним этический критерий: есть народы — убийцы, есть этносы — воры, есть добрые нации и т. д. Хуже всех — американцы и евреи. Русские — хорошие (у меня камень с души свалился). Число нелюдей в человечестве постепенно уменьшается, но медленно, недостаточно, ускорить бы процесс (Ленин и Сталин были, оказывается, системными борцами с хищниками — а вы что думали?), но суперанималы сегодня — сильные мира сего и сами кого хочешь сократят.

Надо признать, что автором выработан свой научно-публицистический стиль: «Если воспользоваться каламбурным подтекстом „вся жизнь — игра“, то станет ясно, что наша новая позиция (видизм. — А. В.) соответствует в карточных играх моменту вскрытия прикупа». А вот он сокрушается из-за второсортности эстетического восприятия у женщин: «Роскошно-пышнотелая, златовласая, изумрудно-зеленоглазая красавица боготворит (или же только создает видимость — это еще более противно!) своего мужа: высочайшего начальника — брюхатого, плюгавого, лысого, уродливого мужичонку; да ладно б это, но к тому же он еще — растлитель и садист, что наверняка хорошо известно и ей самой». Тут явно что-то личное, так и хочется крикнуть: фамилии, фамилии давай!.. К сожалению, автор скрывает, к какому виду из четырех относится он сам…