Кто тутъ? спросилъ больной. Онъ не могъ видѣть вошедшихъ, такъ какъ Наташа заслоняла его.

Развѣ, батюшка, ты меня не узнаешь? послышался грубый и насмѣшливый голосъ. Надѣюсь, что сыну разрѣшается посѣщать больного отца?

Мой сынъ?… у меня нѣтъ сына! вскрикнулъ больной испуганнымъ голосомъ.

Въ самомъ дѣлѣ? Дражайшій родитель все еще не въ своемъ умѣ! а было достаточно времени, чтобы излечиться! Я всегда говорилъ, что онъ неизлечимо съумасшедшій!

Мы пришли сюда не болтать, а пришли по дѣлу, раздался другой голосъ. Ты, моя голубка, убирайся!

Эти слова относились къ Наташи и грубая рука отдернула ее отъ постѣли.

Я люблю смотрѣть въ лицо на тѣхъ, съ кѣмъ разговариваю.

Этотъ голосъ принадлежалъ Петровичу, съ которымъ читатель познакомился въ ренскомъ погребѣ на Сѣнной.

Что вамъ отъ меня нужно? простоналъ старикъ. Вы пришли меня обокрасть?

Что за охота употреблять такія выраженія? Такъ и видно, что ты недавно изъ желтаго дома, сказалъ старый разбойникъ. Мы слышали, что ты щедръ и пришли въ надеждѣ попользоваться.

Наташа, дай этимъ людямъ все, что у меня тутъ есть, простоналъ старикъ, открой всѣ ящики, ключи у тебя! отдай имъ все, чтобы они скорѣй уходили.

Наташа не отвѣчала — она лишилась чувствъ.

Мы сами съумѣенъ найти твои милостивыя подарки, но къ дѣлу.

Да, къ дѣлу, повторилъ молодой князь Курдюбековъ. Ты пожалуй вздумаешь лишить наслѣдства твоего сына, объ этомъ надо подумать.

Что тебѣ еще нужно, извѣргъ?!

Что мнѣ нужно? Чтобы ты подписалъ это завѣщаніе, для этого я и пригласилъ съ собой этихъ двухъ благородныхъ свидѣтелей.

Завѣщаніе?! въ твою пользу?! воскликнулъ старый князь.

А кое что такъ же и въ мою пользу! послышался голосъ вновь прибывшаго, нѣкоторые пустяки для милаго племянника.

При звукѣ этого голоса, Наташа очнулась изъ своего глубокаго обморока пристально и съ ужасомъ взглянула на говорившаго.

Ага! моя бѣглая крѣпостная тоже тутъ? воскликнулъ Макаровъ, такъ какъ это былъ онъ. При этихъ словахъ, онъ нанесъ ей такой ударъ, что несчастная свалилась на полъ и кровь хлынула у нея изо рта и изъ носу.

Первые три посѣтителя, въ полной увѣренности, что Макаровъ еще арестованъ, сами составили завѣщаніе и хотѣли стараго князя заставить подписать его.

Мошенники съ удивленіемъ обернулись.

Старый разбойникъ Петровичъ схватилъ Макарова за руку и сжалъ ее съ такой силой, что изъ подъ ногтей брызнула кровь.

Вотъ какъ, ты пришелъ насъ выслѣживать? Ладно; однако совѣтую тебѣ оставить дѣвченку въ покоѣ, а не то плохо будетъ! Нешто я тебѣ не говорилъ, что она назначается для меня, а не для тебя?

А нѣтъ развѣ у меня правъ надъ своей крѣпостной…

Ты вѣдь знаешь, что у тебя больше нѣтъ крѣпостныхъ. Твои именія были конфискованы и ты самъ выгналъ ее изъ своей бывшей усадьбы. Развѣ, достойный товарищъ, ты это позабылъ? Но, пока довольно, у насъ есть дѣло.

Въ это время молодой князь Курдюбековъ сунулъ старику перо въ руку, чтобы онъ подписалъ завѣщаніе.

Никогда! прохрипѣлъ старый князь съ энергіей умирающаго.

Это мы еще посмотримъ, подпишешь или нѣтъ? сказалъ Шервудъ, третій изъ разбойниковъ, и кулакомъ ударилъ старика по лицу.

Сжальтесь надъ старикомъ! Вы-жъ видите, что ему остается прожить только нѣсколько часовъ, умоляла Наташа, бросившись къ князю.

Молчать, дѣвченка! крикнулъ молодой Курдюбековъ, и за волосы оттащилъ дѣвушку. Потомъ схвативъ руку старика свой сильной дланью, сталъ ей водить противъ ее воли, какъ дѣлаютъ съ маленькими дѣтьми, когда ихъ учатъ писать.

Готово! воскликнулъ онъ съ торжествомъ.

Старикъ будетъ болтать, замѣтилъ осторожный Шервудъ.

Мы объ этомъ позаботимся, сказалъ Петровичъ, и вытащилъ подушку изъ подъ головы больного и положилъ ему на лицо.

Наташа вскочила вся въ крови, высунулась изъ окна и начала кричать: караулъ! разбой! грабятъ!

Вдругъ ее кто-то схватилъ за косы и такъ сильно отдернулъ отъ окна, что она упала и лишилась чувствъ. Это было дѣло рукъ Петровича.

Надо заткнуть ротъ этой проклятой крикуньѣ! сказалъ онъ.

Ты Шервудъ нажимай подушку на лицо старика, пока мы будемъ обыскивать комнату. А до тѣхъ поръ онъ навѣрно околѣетъ.

Но, замѣтилъ Шервудъ!..

Что! нешто ты боишься, что мы тебя обдуемъ на твою часть? Не безпокойся, мы разбойники, a не мошенники. Поэтому я не очень-то довѣряю этому канальи Курдюбекову, прибавилъ онъ.

Шервудъ крѣпко держалъ подушку на лицѣ старика и душилъ его постепенно. Не смотря на это занятіе, онъ внимательно слѣдилъ за дѣйствіями двухъ его товарищей, занятыхъ обшариваніемъ комодовъ и шкаповъ.

Мало или почти ничего, пробормоталъ Курдюбековъ, напрасно стараясь найти какія нибудь цѣнныя бумаги.

Старый негодяй насъ надулъ! раздался, какъ эхо, голосъ Петровича.

Макаровъ отошелъ въ сторону, не теряя изъ виду своихъ товарищей. Улучшивъ минуту, когда они углублились въ свои розыски, онъ взвалилъ себѣ на плечи безжизненное тѣло Наташи и скрылся съ нимъ.

Петровичъ! крикнулъ Шервудъ.

Что тебѣ? спросилъ Петровичъ.

Онъ удралъ, отвѣчалъ Шервудъ, и ее забралъ!

Петровичъ обернулся. Дѣйствительно Макаровъ и Наташа исчезли. Какъ разъяренный левъ бросился онъ на лѣстницу и быстро сбѣжалъ, но напрасно, Наташа съ своимъ похитителемъ скрылись. Онъ высмотрѣлъ своимъ кошачьимъ глазомъ всѣ закоулки двора, прислушивался къ малѣйшему шороху — не было ни малѣйшаго слѣда бѣглецовъ. Должно быть онъ остался на лѣстницѣ, сообразилъ разбойникъ, и, снявши сапоги, сталъ осторожно подыматься. Дойдя до площадки третьяго этажа, онъ остановился передъ открытой дверью квартиры Курдюбекова, гдѣ его товарищи были еще за работой, одинъ опорожнивалъ ящики, а другой продолжалъ держать подушку на лицѣ умершаго старика князя. Онъ слегка свистнулъ, не покидая своего наблюдательнаго поста.

Шервудъ оглянулся и Петровичъ позвалъ его къ себѣ рукой, но сдѣлалъ знакъ идти осторожно. Шервудъ къ нему подошелъ.

Онъ ужь околѣлъ! ну его! Онъ долженъ быть живучее двухъ кошекъ, если не издохъ! Оставайся здѣсь и не пропускай Макарова, а я пока полезу на чердакъ. Онъ, должно быть, тамъ спрятался. Не выпускай такъ же и другого, я боюсь, что онъ насъ обберетъ.

Шервудъ остался наблюдать на площадкѣ, а Петровичъ, потихоньку, полѣзъ на чердакъ, но запертая дверь преградила ему путь. Эти препятствія не возбудили въ немъ подозрѣнія, но за дверью онъ услышалъ тяжелое дыханіе. Онъ сунулъ руку въ карманъ и вынулъ отмычку, съ которой никогда не раставался.

Дверь отпиравшаяся въ наружу, вдругъ отворилась съ такой силой, что отбросила разбойника въ сторону.

На чердакѣ царствовалъ глубокій мракъ. Кто-то, точно съ мѣшкомъ на плечахъ, скользнулъ мимо него, Петровичъ его схватилъ сильной рукой.

Еге! такъ не пляшутъ на Украйнѣ, воскликнулъ разбойникъ и вырвалъ изъ рукъ Макарова безчувственную дѣвушку.

Оставь ее, Петровичъ, сказалъ Макаровъ, скрежеща зубами.

Петровичъ оттолкнулъ его какъ ребенка.

Я тебѣ ужь разъ сказалъ, что она принадлежитъ мнѣ! крикнулъ онъ.

А я тебѣ говорю, что она принадлежитъ мнѣ, ты долженъ мнѣ ее отдать!

Ой, берегись! воскрикнулъ Петровичъ, снова отталкивая Макарова.

Ножъ блеснулъ въ рукѣ послѣдняго и ударъ хотя былъ мѣтко направленъ, но ножъ сломался объ широкій черкесскій поясъ, надѣтый на Петровичѣ.

Вмѣсто отвѣта, разбойникъ ударилъ Макарова кулакомъ по головѣ, такъ что тотъ свалисля кубаремъ съ лѣстницы. Вотъ тебѣ, буркнулъ разбойникъ и пошелъ къ Шервуду.

Конечно? спросилъ его Петровичъ.

Всѣ ящики опорожены!

Пойдемте любезнѣйшій князь къ Трофимычу сводить наши счеты, сказалъ послѣдній, но прежде всего поручите мнѣ завѣщаніе и этотъ бумажникъ, который вы прячете въ карманѣ. Вы знаете, между друзьями должно быть обоюдное довѣріе.

Однако, началъ было возражать князь…

Но разбойникъ не далъ ему договорить и не смотря на свою ношу, запустилъ руку въ его карманъ и вытащилъ оттуда бумажникъ и завѣщаніе.